Дары и анафемы - Андрей Кураев

Более того — речь Христа не несёт в себе и следов влияния греческой культуры. Можно обсуждать вопрос о влиянии греческой философии Логоса на богословие ап. Иоанна Богослова. Но ни один греческий философский термин или аргумент не нашёл места в проповеди самого Христа. Ап. Павел неоднократно цитирует греческих авторов. Но Иисус этого не делает ни разу — ни явно, ни скрыто. Он даже не спорит с греческими философскими школами (хотя следы полемики с кумранскими ессеями в Его проповеди улавливают)[433].

Чтобы установить факт влияния традиции А на традицию В, нужно 1) вычленить общие фрагменты этих традиций; 2) показать, что это общее характерно именно для традиции А и не характерно для традиций С, D, Е…; 3) показать, что это общее не может быть объяснено внутренними условиями развития и логикой самой традиции В; 4) показать, что традиция В не могла в ходе независимого развития придти к тем выводам, что роднят её с традицией А; 5) показать, что общие фрагменты являются общими только для традиций А и В и не роднят их с остальными традициями; 6) показать, что эти общие фрагменты в традиции А появились и зафиксирована ранее, чем в традиции В;[434] 7) показать, какими путями традиция А могла стать известной оказывающей влияние на традицию В;[435] 8) показать, что традиция В была достаточно открыта, чтобы допустить влияние на себя в том случае, когда такое влияние со стороны традиции А было возможным[436].

Или, проще говоря: представьте, что в 12 часов я посмотрел в окно и заметил, что идёт дождь… Спустя полчаса на другом конце города другой человек тоже сказал, что идёт дождь. Можно, конечно, предположить, что эти два схожих суждения находятся в причинно-следственной связи друг с другом. Можно предположить, что я в течение прошедшего получаса позвонил этому второму человеку и сказал, что идёт дождь. Но все же из сходства наших фраз опрометчиво было бы делать вывод, будто именно я оказал влияние на мировоззрение второго человека. Просто наблюдали мы одно и то же: дождь шёл и над моим домом, и над его. Вот так же и при сопоставлении религий и культур: есть определённые константы во внутренней жизни человека, которые обретаются самыми разными людьми независимо друг от друга.

Например, не нужно предполагать текстуально-культурное влияние одной религии на другую, если мы видим, что в них обеих есть призывы к аскезе и даже безбрачию. Просто любой человек, всерьёз идущий по пути очищения своей души, однажды понимает, что ему надо контролировать свои чувства и по возможности не впускать страсти и заботы в своё сердце. Православная монашеская традиция весьма малоавторитетна для Блаватской. Но тем не менее на эту тему она высказывается так же, как и православные монахи: «Употребление алкоголя, говядины, некоторых других сортов мяса, также как и супружеские отношения препятствуют духовному развитию»[437].

Вот также и при обретении какого-либо сходства между индийскими религиозными школами и Евангелием не стоит сразу говорить о «влиянии». И там и там люди верили в Бога и говорили о Нем. Не потому, что они «влияли» друг на друга. А просто потому, что не были атеистами.

Говорить же о содержательных «влияниях» буддизма на христианство можно лишь при тщательном игнорировании того обстоятельства, что эти «две сотериологии находятся в отношении принципиального взаимоисключения, суть коего, если выразить его совсем кратко, в том что в христианской „медицине“ болезнь человечества мыслится как происшедшее на заре его истории искажение начально здорового состояния, которое восстанавливается Бого-человеческой синергией и завершается обожением человеческой личности, тогда как в буддийской болезнь мыслится безначальной, а исцеление предполагается быть достижимым через демонтирование самого личностного самосознания индивида, иными словами — через ликвидацию самого пациента. Нельзя, конечно, оспаривать то, что подобная терапия является действительно радикальным средством устранения болезни (даже безначальной), но в обычной жизни терапевт, предлагающий подобную „ударную дозу“, вряд ли вызвал бы встречный энтузиазм и самого безнадёжного больного…Нравственные действия осмысляются в христианстве в контексте восстановления повреждённой человеческой личности, а в буддизме рассматриваются как средство избавления адепта от неблагих факторов существования путём поэтапной деструкции его индивидуально-личностного сознания. „Любовь к ближнему“ невозможна там, где нет самого ближнего»[438].

Если Иисус был в Индии и был воспитан ею — то отчего же в Его проповеди не нашла никакого отражения фундаментальная черта индийского образа мысли и жизни — идея кастового членения?[439]

Мы действительно очень мало знаем о 30 годах жизни Христа. Но то, что мы знаем о последующей истории христианства, помогает нам исключить гипотезу об обучении Иисуса в Индии. Ибо если Иисус был научен всей мудрости индийской — то почему же Индия затем не приняла Его учеников, отторгла Евангелие? Если на индийских дрожжах взошло евангельское тесто — то отчего же Индия вот уже столько столетий подряд отвращает свой лик от этой трапезы?

И если Иисус — это мост между Индией и Западом, то отчего же этот мост рухнул так быстро, что уже в начале III века Климент Александрийский именует “браминов” и “гимнософистов” — “люди невежественные и нечестивые, практикующие воздержание неразумное” (Строматы 3,7)?[440] И почему в V веке блаж. Августин говорит о “мрачных пустынях Индии” (О граде Божием. 14,17) и индийских йогов (“гимнософистов”) не числит среди граждан Небесного Града, но причисляет их к жителям града греха, сурово говоря, что они “по человеку живут, а не по Богу” (15,20)? Отчего влияние Индии на Европу задержалось на девятнадцать веков, если сама основа европейской духовности имеет индийское происхождение?

Итак, с научной доказательностью говорить об обучении Иисуса в Индии невозможно. Но не научный, а религиозный интерес движет теософами.

Теософский уравнительно-религиозный азарт не признает за Новым Заветом права на новизну: Христос-де не имел права сказать ничего нового, Он должен был лишь повторять то, чему и в прежние столетия учили восточные учителя. Теософы отправляют Христа на учёбу в Индию лишь для того, чтобы оправдать собственное нежелание учиться у Самого Христа. Миф о путешествии Христа в Шамбалу нужен им, чтобы истолковать христианство в качестве бокового и не слишком удачного ответвления тибетского тантризма. Христос объявляется учеником магов — чтобы не было никаких нравственных препон для собственных магических упражнений.

Вот отличие нынешнего времени от прошлых веков: тогда грех назывался грехом. Христианин блудил, но не называл Христа блудником. Сегодня же людям мало самим впасть в мистический блуд — в свой свальный грех они хотят вовлечь и Спасителя. Мало самим поселиться в «Шамбале» — там обязательно надо прописать и Христа…

Миф о том, что Христос учился в Индии, нужен для того, чтобы успешнее строить миссионерский бизнес в Европе и России: мол, и вам, христианам, надо пойти по стопам своего Учителя и вместо православных книг покупать книжки по «диагностике кармы». Так что сенсационные публикации о том, что найдены следы путешествий Христа по Востоку, следует рассматривать как обычные рекламные клипы. От клипа требуется яркость, но от него не требуется аргументированность и доказательность. От него даже не требуется быть правдивым: «Из нашего теста лапша для всяких ушей хороша!» Говорят, именно так звучит древняя эзотерическая мудрость, начертанная в подземельях Шамбалы перстом Будды. Я лично её там видел. Но другим её не показывают. Уж больно большой это секрет для ма-а-аленькой такой компании «Посвящённых».

… Да. Забыл сказать: Будда-то на самом деле (как гласят очень тайные предания в очень удалённых православных монастырях) был учеником израильских пророков. Ведь «из 45 лет проповеднической деятельности Будды источники более или менее внятно сообщают лишь о событиях первых двадцати, а также о его последних днях перед уходом в нирвану. Тексты хранят молчание по поводу последних 25 лет жизни Учителя»[441]. Так где же был Будда в последние годы своей жизни? — Конечно, совершал покаянное паломничество в Израиль…

ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ ХРИСТИАНИНОМ?

АПОСТОЛЫ КАК СВИДЕТЕЛИ

2000 лет христианства будут отмечать все. И в церковной среде, и вне неё более всего обсуждается вопрос о том, что означают 2000 лет христианства и как к ним относиться.

Разные люди очень по-разному воспринимают этот рубеж. Для христиан это — радостная дата, это — дата, подтверждающая самый главный догмат нашей веры: «Бог есть любовь». Ведь любовь долготерпит. А мы никак не можем сказать, что прошедшие два тысячелетия были тысячелетиями, исполненными только святостью. По большей части то были 2000 лет наших грехов и преступлений. И то, что Господь терпит нас эти 2000 лет, не отрекается от нас, а продолжает изливать милости на Свой народ, Свою Церковь (и в явлении новых святынь, и в чудесах, а главное — просто в том, что Он поддерживает нашу жизнь и существование нашей Церкви) — это означает, что наш Бог есть поистине Бог долготерпения, а значит, воистину — Бог есть любовь. Для нас радостно то, что христианство не умирает, а переходит в новое тысячелетие. Для христиан очередной «миллениум» — это символ вечности христианства, и в третье тысячелетие нашей истории мы входим, уверенные в том, что миссия Церкви будет продолжаться и за пределами 2000 года.