Женщины и преступность - Алексей Тарабрин

"Давно здесь?" - спросила она.

"Дня три".

"Ну и как?"

"Нормально".

Лена посмотрела на Геню. Та с кем-то разговаривала по-английски по телефону. На своих пленниц внимания почти не обращала. Это, видимо, вполне устраивало Лену. Она потянула Веронику за руку в глубь комнаты: "Пойдем, посекретничаем".

Женщины встали с дивана. Геня все так же не обращала на них внимания, так же находилась у телефона, всецело занятая разговором. В тот момент ее, похоже, больше ничего не интересовало. Лена воспользовалась этим и сразу буквально ошарашила Веронику лобовым вопросом: "Деньги уже дали?"

"Какие?"

"Баксы, конечно".

"Не поняла?"

"Во дает! Ну, аванс, за ребеночка?"

"А это... Нет. Не дали ничего еще".

"А когда? Когда обещали дать и сколько?"

"Я не спрашивала. А, тебе сколько обещали?"

"Пять тысяч".

Веронике стало не по себе. Саша в Москве обещал, что дадут тысячу, а вот Ленке, значит, - в пять раз больше?! Стало обидно за себя, а еще больше за обманутую маму. Он же об этом по телефону ей и сказал, когда все объяснял. А больше об этом речь как-то не заходила. Главное для Вероники было избавиться от нежелательного ребенка. Он был не нужен. Она и не торговалась. Категорически против была мама. Лишний рот для семьи - проблема. Поэтому предложение пристроить его в приличную американскую семью было прекрасным выходом из критической ситуации. Что за это будут еще и деньги, как-то даже не думалось. А тут вдруг все предстало в, ином свете. За какие такие заслуги ей столько, а другой такой же роженице-донору, или суррогатной матери на западный лад, в пять раз меньше! Выходило, что девушку из провинции Саша и Андрей так запросто кинули на четыре тысячи долларов?

"Ну и гады они. - Вероника вдруг почувствовала, как изнутри волной стала накатывать злость на своих московских протеже. Но вслух она этого произносить не стала, а только сделала такой для себя вывод: - Раз так, то еще посмотрим, кто кого. Но надо узнать обо всем этом подробнее. - Поэтому Лену спросила: - А кто обещал?"

"Саша. Прилетишь, говорит, в Штаты, там и получишь. Я же согласилась на это только из-за денег. Даже забеременела специально. Где еще такую кучу денег так запросто заработаешь?"

"Вот в чем дело..."

"А тебе сколько обещали?"

"Мне? - Вероника оказалась не готова к такому вопросу. - Да столько же"."

"И ты про деньги не спрашивала?"

"Пока нет".

"Ну даешь ты, подруга..."

"Так, наверное, после родов дадут. Раньше вроде не за что. Кто знает, как они еще пройдут".

"Ну ты и несешь. Это тебе не Россия, где в роддоме могут и здоровую бабу больной сделать. Тут все на уровне. Значит, не знаешь. Тогда надо у Гени узнать. Пойду спрошу. Может, даст хоть штуку аванса".

Лена поднялась с кресла и пошла через комнату к переводчице, все еще разговаривавшей по телефону. А Вероника проводила ее взглядом и откинулась на спинку мягкого кресла. Ей надо было переварить и усвоить новую для нее информацию. Окончательно определиться и принять решение.

"Черт, пять тысяч баксов. - Она прикрыла глаза, уже прикидывая, на что их можно потратить. - Нет! От такой суммы ни в коем случае отказываться нельзя. Ее хватит на все: на цветной телек, видик, еще на много чего. Потом, мама как обрадуется. Вот для нее будет сюрприз. Здоровото как..."

Однако из приятного забытья ее вывел буквально разъяренный голос Лены. Она только что плюхнулась в кресло рядом. Вероника открыла глаза и увидела перед собой, можно сказать, разъяренную тигрицу или... побитую кошку.

"Какая стерва, а... - несколько раз подряд повторила Лена. - Нет, это надо же..."

"Что случилось?"

"Да пошла ты..."

"Ладно тебе. Лен".

"Нет, ты представляешь, она сказала, что мы ничего не получим".

"Что? - Теперь ошалела от новости Вероника. - Что ты сказала? Повтори..."

"То и сказала, что мы с тобой за наших деток ни фига не получим!"

"Как это?"

"А так. Геня сказала, что в Штатах продажа детей преследуется законом. Будешь, говорит, рыпаться и настаивать на оплате - сядешь в тюрьму, и надолго".

Воцарилась пауза, которая продолжалась несколько минут. Потом первой заговорила Вероника, которая попыталась как-то успокоить только что обретенную подругу.

"Ну и ладно", - нейтрально высказалась она, соображая, куда повернуть дальше этот трудный разговор.

"Что ладно-то? - Лена была все еще вне себя от ярости. - Я этому Саше все зенки повыцарапываю..."

"Плевать на деньги, - ляпнула Вероника. - Ты что, не видишь - мы теперь полностью в их власти".

"Чего? Ну уж нет. Свои баксы я из них вытрясу".

"Каким образом?"

"Пока не придумала. Надо как-то в Москву позвонить..."

"И о чем мы тут секретничаем? - подошла к женщинам Геня. - Значит, так. Завтра очень трудный день. Я заеду за вами рано. Приготовьтесь к дальней дороге..."

На следующий день новоиспеченных суррогатных мам отправили в Луизиану.

- Туда мы летели самолетом. - Вероника достала из тряпичной сумочки черный пакет, открыла его и извлекла оттуда авиабилет, на обложке которого было четко написано "Аэрофлот". - Вот, оставила на память...

- Это что, по Штатам на самолетах нашей авиакомпании раскатывают)?

- Нет. В Луизиану мы летели на "Боинге". Это мой обратный билет...

И в самом деле, развернув его, я прочитал: "Вашингтон - Москва. Рейс номер..."

- Всего летели мы около пяти часов, - продолжила женщина. - Там первым пунктом нашей программы стало посещение магазинов. Геня водила нас по ним как гид-переводчик и одновременно менеджер... Вдруг на улице, да стоянке у супермаркета, к машине с женщинами подкатил еще один лимузин.

"Вот, еще наши приехали, - Геня, видимо, ждала этого момента. - Это за тобой, Вероника. Пересаживайся".

"Поедем на твою квартиру".

"А Лена?"

"Она тоже поедет, но на свою и в другой машине".

"Почему?"

"Как много вопросов задаешь. Было же сказано, что общаться запрещено. Забыла?"

"Нет".

"Прекрасно. Тогда - пересаживайся и поехали".

Новое жилье было не хуже прежнего. Типичная американская квартира. Можно сравнить с нашей, со всеми удобствами, но более просторная. Геня и на этот раз долго не задержалась. Она пожелала хорошо устроиться на новом месте и опять, заперев двери, куда-то удалилась. Однако и на этот раз Веронике долго одной оставаться не пришлось. Не прошло и часа, как приехал Ден. Вошел и подал конверт.

"Это тебе".

"А что здесь?"

"Деньги"..

В конверте действительно были три стодолларовые купюры.

"Зачем?"

"На карманные расходы. Вот здесь надо расписаться, что получила".

- В заготовленной заранее расписке и в самом деле значилось именно 300 долларов, - рассказала Вероника. - Я поставила свою подпись. Ден еще немного посидел у меня, а потом уехал...

Так закончился еще один день пребывания в Штатах. А на следующий из состояния бесцельного ожидания Веоонику вывел телефонный звонок.

Подняв трубку, она услышала по-русски: "Здравствуйте, я - Лена".

"Здравствуйте, - удивленно ответила Вероника, голос был ей не знаком. Что вы хотите?"

"Я ваша новая переводчица".

"Но у меня переводчица - Геня".

"Геня улетела в Вашингтон. Теперь с вами буду я".

"Она вернется?"

"Нет. В Луизиане с вами буду только я. Пожалуйста приготовьтесь завтра к двум часам. Я заеду за вами. Поедем на осмотр к врачу".

"Хорошо".

На этом разговор завершился. Положив трубку, Вероника еще не успела "переварить" новую информацию, как аппарат ожил вновь. Она снова подняла трубку и чуть не ошалела от радости. В ней раздался знакомый голос: "Привет, подруга по несчастью, - это была Лена из Москвы. - Никак, скучаешь без меня?"

"Как ты меня нашла? Это в самом деле - ты?

Или мне мерещится?"

"Да нет, не мерещится тебе ничего. Это и в самом деле - я. Но ты что-то не рада, подруга".

"Что ты, очень даже. Я тут чуть с тоски зеленой не рехнулась. Сижу дома как дура и в телек пялюсь. А там что-то балабонят не по-нашему, не пойму ничего".

"Учиться надо было лучше в школе, а не за парнями бегать, все бы и понимала".

"Вряд ли. У нас в основном немецкий преподавали. Только потом, когда немка сбежала, то военрук нас стал английскому учить".

"Да, повезло тебе, подруга".

"А как ты узнала мой номер? Я его даже сама ливо ушла от ответа: "Зачем тебе? Кто будет тебе звонить? У тебя же нет родственников в Америке. Номер телефона, значит, сообщать некому".

"Ну я не такая тютя, как ты. Я этой дуре, ну, Гене, наговорила, что ты без меня жить не можешь. И если я не позвоню, то у тебя выкидыш на нервной почве случится. Она и поверила..."

"Это ты здорово придумала. А Геня с тобой, значит?"

"Да".

"А мне новую дали. Про Геню же-сказали, что уехала..."

"Ага, жди, эта стерва уедет".

"Зачем ты о ней так?"

"А как? Все они из одной шайки-лейки".

"Да, тут, наверное, ты права".

"Ладно, записывай мой и свой номер..."

"А зачем мне свой-то? Не буду же я сама себе звонить".

"Ну ты, подруга, и правда - темная личность. Бери ручку - пригодится".