Расчёт по-королевски - Хизер Лайонс

Глава 47

Кристиан

— Ты уверен в этом?

Лукас подкатил ко мне по столу пиво. Его тёмные глаза было невозможно прочитать, но это не проблема. Я и так знал, что мой братишка имел в виду, и какие вопросы стояли за этими четырьмя простыми, но взвешенными словами. Более того, я точно знал, что он думал об этом, даже если никогда не сказал бы об этом прямо.

Сейчас мы были с ним одни. Паркер уже был внизу, ждал меня, но мне нужно было поговорить с братом до того, как сяду в самолёт.

Передо мной был стаут, с пеной, как я люблю. Я позволил приятной горечи струиться по моему горлу, после чего ответил ему:

— Да, уверен.

Он медленно кивнул.

Я поставил стакан и спросил:

— Были проблемы?

Стаут брата так и не был тронут.

— Ничего важного. Но Гуннар вызывает уважение. Он… своеобразный, но своё дело хорошо знает.

Теперь уже я кивнул.

— Держи меня в курсе дел. Я хочу, чтобы всё оставалось на своих местах, на всякий случай…

На тот случай, если Волчица пронюхает о семейном предательстве.

Люк тяжело выдохнул. После чего он протянул свой кулак. Я ударил его своим по-братски, и затем встал, чтобы исчезнуть.

Глава 48

Эльза

Грета проспала весь путь до аэропорта Руасси, что даже было хорошо. И ей, вероятно, это тоже во благо, учитывая моё паршивое настроение. Вообще-то, родители сопроводили меня до аэропорта, чтобы лично удостовериться, что я сяду на наш личный самолёт. За это время было несколько напряжённых моментов, когда я боялась, что они за мной и на трап полезут. Но вместо этого отец тихо сказал:

— Я знаю, что тебе не нравится эта ситуация…

— Не нравится — мягко сказано. — Я говорила с ним как никогда холодно. В тот момент у меня не было ощущения, что я говорила с отцом. Как и не было ощущения, что я говорила с моим государем. Во многих отношениях.

Это был разговор с тюремщиком.

— В жизни каждого правителя бывают моменты, когда делаешь что-то ради общего блага, а не своего, Эльза.

— Ваше Высочество, я говорю это вам, моему отцу-монарху, со всем уважением, присущим наследнице короны, но пока ты здесь не для того, чтобы сказать мне, что ценишь мою жизнь и мой выбор, меня как личность и твою дочь, а не как часть своего движимого имущества, который ты можешь использовать для продвижения своих собственных планов, я бы всё же лучше села на самолёт, чтобы лечь под богатенького дядю, которого ты выбрал для меня.

Тем самым я сильно разозлила его, что было вполне приемлемо. Я и сама была в бешенстве.

В течение многих лет я равнялась на своего отца. Он был отнюдь не совершенством, но, по большей части, примерным и популярным Принцем, безмерно влюблённым в Ваттенголдию. Я старалась походить на него, чтобы быть таким же маяком надежды и служения нашей конституционной монархии. И сейчас… Сейчас я не знала, что думать, не говоря уже о том, что чувствовать к нему и к матери.

Шамбери зарезервировали для меня комнаты в одном из самых респектабельных отелей во всём Париже. Мой номер, естественно, был роскошным и великолепным, но красота ничего не значила, когда за неё приходилось платить личной свободой.

К счастью, Грета должна была жить в другом номере, и вообще на другом этаже. Думаю, мы обе испытали облегчение, узнав об этом. Она приятная женщина, но она же не нянька. И не должна быть ей, Боже упаси! Она личный секретарь Королевы Ваттенголдии. И нет такой причины, по которой она должна была порхать над Наследной Принцессой так, будто стоит ей отвернуться, как я обколюсь наркотиками или пойду вертеть голым задом на барной стойке.

— Я могу ещё быть чем-то полезна сегодня, госпожа? Может, подать еду?

Мои глаза были прикованы к виду Эйфелевой башне вдалеке, когда я сообщила Грете, что устала и всё, чего я хочу, это спать.

— Не стесняйтесь, звоните, если передумаете, — сказала она мне. — А, да, на столе в гостиной — прелестные подарки для вас.

Я дождалась, когда за ней защёлкнется дверь, чтобы дойти до гостиной и посмотреть, о чём она говорила.

Меня ожидал огромный букет цветов от Мэтта — или, скорее, от семейства Шамбери. «Добро пожаловать во Францию» — было написано в открытке. — «С нетерпением ждём встречи с тобой».

Как же мне захотелось разодрать в клочья каждый прекрасный цветок!

Рядом с букетом стояла приветственная корзинка от отеля, наполненная фруктами, шоколадом, вином и другими вкусностями, которые, как они ошибочно думали, заставят меня думать, что я попала в рай.

Моему огорчению не было предела.

Я уже собиралась принять душ, как заметила на столе ещё один предмет. Ненавязчиво зажатой между цветами и корзиной оказалась коробочка, перевязанная синей лентой. Записки на ней не было.

Я аккуратно развязала ленту и посмотрела в коробку. Внутри лежал смартфон с жёлтым стикером сверху, который инструктировал меня включить его.

Я была достаточно заинтригована, чтобы так и сделать.

Телефон был непритязательным. В нём не было приложений, кроме того, что идёт с базовой моделью, и не было ничего, что бы указывало на смысл всего этого. Я перевернула изящный прямоугольник в моей руке, но и там не было никаких отметок.

Я нажала на список контактов — ага! В нём был номер, принадлежащий некому «К», с цифрами, которые мне были знакомы очень хорошо. Только от вида их мне захотелось одновременно плакать и смеяться.

В кровь ворвался кислород, когда трясущиеся пальцы коснулись кнопки «позвонить». Затем… Звонок. Только гудки отзывались звоном откуда-то недалеко.

Он исходил прямо из-за двери в мой номер.

Из-под моих ног, на низких каблуках, ушла земля, весь воздух покинул лёгкие, пока я, лёгкая как пушинка, припала к двери. Поэтому до боли знакомый голос, проходящий сквозь пластик и металл в моей руке, чтобы осесть в голове и сердце, ставил моё бодрствование под сомнение.

Щипок за руку убедил меня в ясности сознания, а потом и в чудесной, очаровательной надежде. Потому что голос Кристиана просачивался через покрашенную деревянную дверь, разделявшую меня с коридором.

Я приподнялась на цыпочках, глядя в маленький золотой глазок. Там, как по волшебству, как в сказке, стоял предмет моих мечтаний. Кристиан стоял по другую сторону этой богом забытой тюрьмы с суровой щетиной, одетый в футболку, фланелевую