Пси-фактор (СИ) - Лылык Екатерина

— Без сюрпризов, — посоветовал он.

Нана промолчала, лишь повернула голову и скользнула взглядом по рядам решеток, ища камеру, в которой находился Иссиа Райго, но, увы, ракурс был неудобен. Клетки не просматривалась.

Спал ли Райго или затаил дыхание и вслушивался в происходящее — девушка не знала. Куда увели Тариса и что с ним сделали, тем более не могла знать. А потому, следуя за женщиной, поджатая с двух сторон вооруженными мужчинами, Нана не забывала все предельно точно изучать: считать количество шагов, людей, ответвления коридоров и черные точки камер под потолками, замаскированные вентиляционные люки, через которые можно пролезть, специфические звуки, двери. В голове медленно разворачивалась карта, в ней четко фиксировался каждый элемент, отмечалось затраченное время и каждый поворот, количество людей в том или ином коридоре или за открывающейся и закрывающейся дверью. И хоть вокруг не было отличительных знаков и ни одного названия не красовалось на дверях, Вагнер знала: если надо, она эту дорогу повторит. Единственное, что ее смущало, — это непередаваемая стерильная, слепящая белизна. Место не просто было белоснежным, если так вообще можно выразиться, говоря о помещении. Пол, стены, потолок, двери, наличники, ручки, решетки… все было словно обезличено этим цветом. Даже люди вокруг, и те все до единого были в белом. Лишь черные точки камер, словно мухи, выделялись на чистом фоне, привлекали внимание и раздражали.

Взгляд зацепился за старика в сером застиранном комбинезоне, которого вез в инвалидной коляске настоящий циклоп, словно сошедший с пожелтевших книжных страниц. Вот только у мифологического циклопа явно не было яркого синего комбинезона. Стоило встретиться с ним взглядом, как сердце неистово заколотилось. Был ли то ужас или полное неприятие странного создания, Нана не знала. Казалось, она провалилась в чужой взгляд, утонула в нем. И в тот же миг была атакована дичайшей мыслью о том, что все предрешено судьбой. Словно в этом мире есть место только покорному фатализму. Она даже остановилась, засмотревшись на странную пару. Очередной толчок от сопровождающих привел в чувства, и девушка поторопилась убраться с дороги ГМО и инвалида.

Когда двое мужчин стали по обе стороны очередной безликой двери, а женщина поманила за собой пальцем — Нана не знала, чего именно ждать. Но даже так она не была готова увидеть раздевалку. И опять все белое. Пол, выложенный плиткой, и потолок, непривычно глянцевый. Ряды шкафчиков с рельефной гравировкой номеров и имен. Между рядами — лавки. Вдоль дальней стены зеркало, умывальники и сушки. И еще одна полупрозрачная матовая дверь, около которой суетился мелкий робот-уборщик, вытирая лужу.

— Помойся, — велела женщина, нырнув в один из шкафчиков и выудив оттуда стопку вещей, увенчанных куском мыла. — И не трать время зря, отсюда не убежать. У тебя десять минут.

Нана лишь молча приняла от нее вещи и отрешенно прошла за полупрозрачную дверь. Кабины были без створок. Впрочем, душевая оказалась пустой, стесняться здесь было попросту некого.

Вода казалась скорее прохладной, чем ледяной. Керамические стены отражали ее силуэт словно зеркало. Мыло без отдушки ударило по обонянию резким натуральным запахом. Мыть таким волосы — чистое извращение. Но Нана все равно мыла, с неким отстранением отмечая, как в сток под ногами убегает грязная вода. Последний раз она принимала душ в больнице. Дни смазались. Теперь трудно было вспомнить, был ли то понедельник или вторник. Сколько времени прошло с тех пор? Всего ничего. Но казалось, как минимум неделя. Что слишком много. Закрыв глаза, она начала вспоминать, как очнулась над трупом преподавателя… Была среда, третий день шел отборочный экзамен на военный факультет. Расписание сместили, выгнав студентов из привычных аудиторий. А поток желающих учиться не прекращался, словно они стянулись сюда со всей империи… И вот, казалось бы, просто учебная тревога, а в следующий миг Нана уже сидит на шее у ГМО. Вокруг кровь и стоны. Рвота. Вывернутый пол и выбитые окна. Полиция, задержание, допрос, камера. И страшное обвинение в убийстве. Словно кто-то взял и перечеркнул два года ее новой жизни без оков клана… А после откровение Райго о телепатии. И вот миг — и она вместо камеры просыпается, лежа на раненом Тарисе. Бешеный поток времени, из которого, словно в насмешку, выныривает Айша. Поняла ли сестра, что ничего не получилось, Нана не знала. Да и плохо помнила то, что было после укола. Смешанность сознания, навязчивая идея спастись и убежать. Страх, что дежурная медсестра — тоже клановый человек… Или что Айша заметит ее возле дежурной и закончит начатое более радикальным способом. Сейчас же Нана Вагнер понимала, что действовала крайне опрометчиво. Да, она выжила. Но если бы ее не нашли в морге, она попросту замерзла бы. Не иначе как ангел-хранитель тем днем оберегал ее…

Второй день, четверг? Что было тогда? Нана помнила запах гари по этажам, и то, как их паковали в товарный вагон фуникулера. Тариса, взбешенного, с горящей кожей, прикованного к стулу, клетку, легко поддающуюся его напору. Райго, нетерпеливо озирающегося по сторонам, нервного и полного неприкрытого ожидания. А дальше что? Опять очнулась лежа на Лаене. А вокруг следы вывернутой земли да поваленные деревья, словно мелкий ураган прошелся. Долгие споры с ребятами о том, куда идти, и о том, что побег всегда тянет за собой последствия. Хорошо хоть, она знала, как ориентироваться в лесу, еще лучше, что Тарис умел поймать что-нибудь на ужин. А если бы не умел?

Бесцельные сутки в лесу, без какого-либо плана и промышленная свалка, на которой, как тогда казалось, можно затеряться. Не затерялись. Их просто ждали. Парни не признались, но ведь что-то они чувствовали. И о чем тогда только думали, нет бы повернуть да свалить… Или их восприятие формируется не так просто, пока внутрь ловушки не зайдёшь, не поймёшь?

Впрочем, о чем говорить, если даже она, обучаясь, почувствовала ловушку слишком поздно… И непонятно даже, что послужило решающим фактором: неопытность, усталость или непривычный темп? А может, все разом, да еще и сыграло свою роль наличие двух парней рядом?

Три бешеных дня, иной раз столько переломных событий не происходит даже за месяц. Словно рутина потерялась в каком-то из нелепых углов, отдав бразды правления стремительному хаосу.

Тихое покашливание отвлекло. Дернувшись в испуге, Нана наткнулась взглядом на лысую, застывшую в дверях душевой. Похоже, время истекло. Десять минут прошли незаметно. Одеваться под чужим взглядом в чужую одежду оказалось крайне неприятным занятием. Но белоснежный комбинезон был чистым, а обувь на удивление удобной, хоть и великоватой.

Застегнув все замки и клепки, Нана растерянно посмотрела в зеркало на свое отражение. Мокрые волосы обрамляли усталое лицо, словно гнилые водоросли, пускали на ткань влажные пятна. У правого виска виднелась содранная кожа. Получилось случайно во время падения, когда Райго вытолкнул ее из-под сети. А вот справа на лбу была шишка. Это ее приложил один из нападавших. После того как подстрелили парней. Нана поджала губы. А ведь одного она даже успела вырубить… Получилось, все зря. Будь на месте лысой учитель Ганн, он велел бы идти так. Но местные, похоже, были заинтересованы в опрятном виде пленницы.

Покосившись на замершую у противоположной стены женщину, Нана включила автоматическую сушилку и подставила под нее голову. Лысая хмуро взирала из своего угла, словно считала волосы ненужной привилегией. Нана же усиленно думала обо всем происходящем. Пытаясь охарактеризовать все, что уже увидела.

По пути сюда не было ни единого окна. Зато много вентиляционных шахт. Значит, все эти помещения под землей. А вот насколько глубоко — неизвестно. Может, это старые бункеры, или вообще подземный город? Говорят, под Леополисом около пятнадцати городов. Может, это один из них? С специальными помещениями для задержанных телепатов? Если бы она только не потеряла сознание… Она бы знала больше.

Стоило волосам подсохнуть, как лысая выдала очередную фразу: «Заканчивай». А потом они снова шли. Поднимались по ступеням, перебирались по мостам через бездонную пропасть, и даже ехали на старом обветшавшем подъёмнике. Покуда перед ними не показались плотные герметичные двери. А за ними еще одно помещение, теперь уже с круглым люком два метра в диаметре. В помещении было полно комбинезонов и шлемов, тяжелой обуви и металлических экзо-скелетов. Мужчины и женщина облачились в них в мгновение ока. Каждый переобулся в тяжелые сапоги и надел на голову шлем, полностью скрывающий лицо. Под конец были перчатки с кнопочными панелями на удлиненных манжетах. Только тогда женщина подошла к панели кодового замка и набрала комбинацию… Люк медленно отворился, впуская внутрь свежий лесной воздух и солнечный свет.