Сибирский триллер Том 2 - Александр Брукман

   Лена предложила Тамаре Георгиевне помочь с мытьем посуды и та с радостью согласилась, потому что мытьё посуды и уборка очень сближают женщин. Настя убирала со стола и сносила посуду в кухню, Лена её мыла, а Тамара Георгиевна вытирала. В это время Вячеслав Павлович на балконе внушал Денису, как тот должен себя вести с такой девушкой, как Лена, потому что будет круглым идиотом, если её потеряет.

   Лена рассталась с Денисом на ступеньках гостиницы и побежала в номер, потому что время было уже позднее и надо срочно переодеться и мчаться в больницу, чтобы сменить Ларису. Но та оказалась в номере.

   — Вопрос об охране решился сам собою, после того, как в больницу примчался губернатор с толпою придворных, — рассказала Лариса. — Теперь в палате будет дежурить один из личных охранников Ферапонтова, несмотря на то, что у дверей палаты несут круглосуточное дежурство два омоновца, вооруженные автоматами. Кстати, охранник очень смеялся над твоей сеткой из лески. Он предложил поставить железную решетку на окно, но больница возражает против того, чтобы из палат делали тюремные камеры.

   Лена пожала плечами. Леска хороша тем, что рождает ложную уверенность в её лёгком преодолении, а металлическая решётка заставляет придумывать иные варианты нападения. Но это её уже не интересовало — хорошо, что больше не надо будет дежурить. Пусть теперь другие ломают себе голову, как защитить лежащего в коме мужика. Ей это уже совершенно безразлично, так как есть более интересные новости. И Лена подробно рассказала о том, как прошёл день рождения Дениса, кто был на дне рождения и как ей удалось там проявить свой интеллект и рассказать историю Агнес Бернауер и спектакль по пьесе Хеббеля. Девушки ещё долго подробно обсуждали каждую деталь вечера и легли спать далеко за полночь.

Глава 20. Встреча Леры с ясновидящей Варварой

    В тот понедельник, когда Лера узнала о смерти Бориса, вечером к ней пришла Света и по её виду было видно, что она серьёзно чем—то расстроена.

   — Я тебя с трудом нашла, — сказала она, проходя в комнату. — Номер дома помню, а квартиру забыла. Вот решила расстаться с Артёмом. Не хочу с ним больше жить.

   — Почему? — ахнула Лера. — Что произошло со вчерашнего дня?

   — Именно вчера и произошло. Я же уехала вслед за тобой. Видела, как ты садилась в электричку, звала тебя, кричала, а ты не услышала. Прибежала на платформу, когда поезд уже тронулся.

   — Так что же всё—таки произошло?

   — Артём мне стал противен, — скривилась Света, передернув плечами.

   — Ты бы посмотрела, как он метался между Ольгой и Дианой! Противное животное! И этот Вовик такое же животное! Начал меня лапать, я дала ему по морде и убежала на станцию, — пояснила она, в ответ на недоумевающий взгляд Леры.

   — А как же насчёт утверждения Михаила, что свинг укрепляет семью? Он же приводил данные каких—то исследований, — удивленно спросила Лера.

   — Придурок этот Михаил. А Диана ещё расписывала, какой он отличный любовник. Озабоченный раздолбай и больше ничего. Пусть Диана с ним и трахается, раз она такая же озабоченная, как и её Вовик.

   — Может, ты чай хочешь, или кофе? — растерянно предложила Лера, не зная, что сказать и что посоветовать.

   — Я бы чего—нибудь перекусила, а то ведь с работы прямо к тебе. Можно будет у тебя немного пожить?

  — Конечно, — ответила Лера, соображая, чем накормить Свету.

   У неё оставалась начатая бутылка хорошего вина, которую они раскупорили с Борисом, и она пошла на кухню, жарить яичницу с ветчиной. Света стала в дверях и, прислонившись плечом к косяку, продолжала изливать свой гнев на мужа.

   — Вот у тебя Борис такой порядочный, такой... — она подыскивала нужное слово, точно характеризующее Бориса, и у Леры сами собой потекли слёзы.

   — Убили Борю, — вырвалось у Леры и она, уже не сдерживаясь, зарыдала.

   — Как убили? Когда? — от неожиданности Света села на табурет.

   — Сегодня утром. Когда он возвращался в гостиницу.

   Света обняла Леру и своим платочком вытирала ей слёзы. Она подумала, что её горе ничто по сравнению с этим, и ей стало жалко и Леру, и Бориса. Потом они пили вино за то, чтобы земля покойному была пухом, и у Светы после третьей рюмки глаза тоже стали мокрыми.

   Артём позвонил около одиннадцати вечера, когда Лера и Света уже стелили постели, чтобы лечь спать.

   — Лера, Света у тебя? — спросил Артём, и она замешкалась с ответом.

   Врать не хотелось, но и Свету выдавать тоже как—то неудобно. Артём понял причину заминки и через полчаса уже звонил в дверь. Лера легла спать, а Света и Артём ещё долго выясняли громким шепотом отношения в соседней комнате. Утром Артёма в квартире не оказалось — Света выгнала его после долгих переговоров. Собираясь на работу, она объяснила Лере, что может когда—нибудь и простит Артёма, но не скоро забудет это воскресенье.

   — Для таких, как он и этот Михаил просто необходимы бордели. Вот там эти животные оторвутся уже на полную катушку. Там они почувствуют себя настоящими мужчинами! А по телевизору всё время идут споры о том, надо ли разрешать проституцию или нет! Будто болтать больше не о чём!

   Света не прощала Артёма три долгих дня, которые превратились для Леры в каторгу: каждый вечер приходил Артём, и их со Светой долгие и жаркие споры уже порядком надоели. И когда Света, наконец, простила Артёма, и они пошли вместе домой, Лера свободно вздохнула.

   Снова потянулись обычные безрадостные дни, полные серости и бесперспективности. И снова, бросая взгляды на Леру, сокрушался главный режиссер по поводу тех артистов, в которых не чувствуется жизни. И снова директор театра на собрании говорил о нехватке средств и вынужденных сокращениях в недалёком будущем. Она чувствовала себя первой кандидаткой на сокращение, и покорно ждала своей участи, хотя даже не предполагала, куда пойдет устраиваться на работу. Она ничего не умела, кроме как играть на сцене.

   Позвонил муж и сообщил, что он уходит из мирской жизни. Лера испугалась, подумав, что тот решил покончить с собой, но, оказывается, муж решил принять монашеский сан и просит не поминать его лихом. Он даёт ей согласие на развод и будет за неё молиться.

   — Идиот! — в который раз подумала Лера, бросая трубку.

   Она не понимала, как могла когда—то полюбить этого человека и прощать ему выходки, считая его талантливым художником. В её жизни снова наступила большая серая полоса, и соседка—старушка, с которой она однажды разговорилась, предположила, что кто—то навел на неё порчу. Старушка посоветовала обратиться к известной в городе ясновидящей Варваре.

   — Варвара хоть и берёт дорого, но порчу снимает гарантированно! И не только видит прошлое и предсказывает будущее, но и несколькими пассами рук снимает головную или зубную боль. Я лично об этом читала в газете, — доверительно сообщила она, вызвав у Леры лёгкую усмешку. Не очень верилось в эти россказни, но всё—таки пошла.

   Ясновидящая Варвара, в миру Маргарита Леонидовна Цыпина, оказалась женщиной лет около пятидесяти, с черными глазами, с иссиня—чёрными крашеными волосами, в чёрном платье, с накинутой на плечи большой чёрной шалью. Именно так и должна выглядеть на сцене гадалка, подумала Лера. Единственно, не хватает большой кроваво—красной розы в волосах.

   Комната, куда её ввела Варвара, слабо освещалась настольной лампой с красным абажуром, и красноватый свет создавал обстановку таинственности и загадочности. Лера пришла не вовремя: ясновидящая спешила на деловую встречу с представителями московского Ордена розенкрейцеров, приехавших для создания в Сибири своего филиала. Пригласил Варвару на встречу с приезжими её давний знакомый дед Спиридон, в миру Сергей Пантелеймонович Коровяка, ясновидящий и потомственный колдун в седьмом поколении, как он себя представлял. Про орден Розенкрейцеров или "Братство Розы и Креста" она неоднократно слышала и читала. Эта оккультная организация существовала в Европе не одно столетие, и её мистическая практика очень интересовала Варвару. Одно дело именоваться просто потомственной ясновидящей, и совершенно другое — магистром какого—нибудь таинственного ордена. И ещё бы какой—нибудь документ, свидетельствующий о том, что она магистр!

   — Учение Ордена Розенкрейцеров содержит практические упражнения, развивающие скрытые способности человека, — убеждал её дед Спиридон, хотя потребность в этом отсутствовала — она и сама стремилась стать членом этой могущественной организации. — Специальные розенкрейцерские практики открывают новые возможности человека, развивают его способности добиваться желаемого, вызывать изменения в окружающей реальности в соответствии с его волей и создавать собственную реальность.