Забытая башня - Веда Талагаева

Чародей решительно качнул головой.

— Нет. Ты знаешь — твое место здесь. Вернигор велел тебе защищать трон и королеву, и ты выполнишь это.

— А ты защитишь Вернигора? — спросила королева, — Ты поедешь к нему?

— Ну, — Гвендаль загадочно поднял глаза к потолку, — Вообще-то я уже там.

— Не понял? — удивился Вед.

— Ну, и не трудись, — пожал плечами Гвендаль и энергично запахнулся в плащ, — Поспешим к совету. Чем скорее они уяснят положение вещей, тем лучше. Ведь есть еще король Гвидо Аладанский с его аппетитами, не забывайте!

Королева не ответила. Она глядела себе под ноги, и Вед заметил, что ее губы дрожат.

— Горюешь о муже, госпожа? — спросил он.

Королева посмотрела на Веда, и по ее щеке скатилась слеза.

— Он не был любимым супругом. Но, как хороший король, заслужил, чтобы его оплакали, — Эрия горько усмехнулась, — Но позже. А сейчас… Все случилось так быстро, внезапно…Затмение, грозящее бедой, Вернигор на войне…

— Он всегда на войне, — заметил Вед.

— Да, — королева криво улыбнулась юноше, — Он к этому привык. Но не я, — она дотронулась до руки Веда, — Спасибо, что освободил меня. Я знаю, это сделал ты. И сестру мою ты спас.

— Ну, — смущенно начал Вед, но не договорил.

Гвендаль, шедший впереди, вдруг замедлил шаг и споткнулся на ровном месте. Его одежды и сам он вдруг стали терять цвет, словно рисунок на пергаменте, блекнущий от времени. Вед схватил его за руку.

— Что с тобой? Ты здоров?

От его прикосновения, вид Гвендаля снова стал прежним. Он отстранился от Веда и провел ладонью по лбу.

— Пора бы мне уже возвращаться, — пробормотал он, не отвечая на вопрос юноши, — Но времени еще хватит.

— Возвращаться куда? — не понял Вед.

Чародей не ответил, только раздраженно дернул плечом.

— Идем, нельзя медлить.

Перед ними показались огромные двухстворчатые двери Зала Совета. Они были сделаны из древесины столетнего дуба в добрый локоть толщиной и обиты медью, украшенной позолотой и янтарной инкрустацией. Слуги с немалым усилием открывали эти двери вчетвером, но Чародей движением бровей распахнул неподъемные створки и стремительным шагом вошел в Зал Совета. Зал был ярко освещен десятками масляных светильников и полон народу. Члены совета оживленно разговаривали между собой, явно взволнованные недавними событиями и этим неожиданным сбором. При появлении Чародея, Веда и королевы все разом смолкли. В наступившей тишине Гвендаль шагнул на середину зала и ударил посохом в мощеный темным гранитом пол. Сверкнула молния, и громыхнул гром. Гвендаль оглядел нестройные ряды собравшихся.

— Слушайте меня, советники короля! — властно провозгласил он.

По залу прокатился ропот волнения и даже некоторого испуга. Вед смотрел в спину Чародею, на его развевающийся плащ, и молодому воину на миг показалось, что его алый цвет снова потускнел.

Когда-то давно этот путь был проложен троллями. По горным склонам столетиями маршировали туда-обратно армии свирепых великанов. За время многочисленных войн с гоблинами и друг с другом огромными ножищами тролли выдолбили в твердом камне настоящую дорогу, почти пригодную даже для передвижения верхом. Зимой она превратилась в тропу, занесенную снегом, обрывистую, местами смертельно опасную. Но все же по ней надо было идти, чтобы добраться до цели — до черной башни на покрытом льдом озере. С самого рассвета Элиа и Кадо шли за Орном по старой трольей дороге, а она вела все вверх и вверх. Горы вставали вокруг — серые, угрюмые, недружелюбные. Отвесные, как стены, склоны обступали со всех сторон, закрывая блеклое небо, едва видневшееся где-то наверху. Путники карабкались вверх по этим склонам среди снега и завывающего ветра, и склоны отступали, оказываясь далеко внизу. А впереди уже поднимались другие, такие же мрачные и пустынные. И все начиналось с начала, а конца этому, казалось, не будет. К полудню друзья совсем замерзли и начали уставать. Когда в очередной раз забрались на плоскую вершину горы и нашли небольшую трещину в камне, защищенную от ветра, Орн сказал, что нужно сделать привал, чтобы немного обогреться. Кадо наломал веток хилого кустарника, росшего неподалеку на склоне, и достал из походной сумы небольшой запас угля. Вскоре среди снега и камня заплясал маленький костерок, излучая слабое тепло. Путники обступили огонь, закрывая его от ветра, и протянули над ним руки, согреваясь.

— Осталось немного, — сказал Орн, оглядываясь по сторонам, — Всего-то час или полтора пути. Гвендаль очень удачно нас провел через свой портал. Кроме того, дальше будет легче. Скоро мы поднимемся на ровное плато, и все время будем идти по нему.

— Хорошо, — одобрительно заметил Кадо и продолжил уже другим тоном, не таким безмятежным, — Я все думаю: а что будет, когда мы дойдем?

Вокруг костра установилось молчание. Орн вопросительно глядел на Элиа. Элиа не отвечал, глядя в огонь.

— На самом деле я не думал об этом, — спустя какое-то время признался он, продолжая смотреть на пламя.

— Ну, и правильно, — махнул рукой демон, — Лишние раздумья — лишние сомнения. Лучше действовать по обстановке.

— Я думал о Гвендале, — добавил Элиа, — О том, что он сделал с собой. Не очень-то благоразумно доверять свою судьбу кольцам.

Кадо потрепал его по плечу.

— Об этом тоже не думай, — сказал он, — Это же Чародей. Он обязательно выкрутится. И мы тоже.

Элиа и Орн улыбнулись его словам.

— Без тебя мы бы совсем завяли, — усмехнулся демон, — Нашего Кадо ничто не выбьет из колеи, да?

— Это точно, — подтвердил Кадо и, прищурившись, бросил взгляд на небо, — Вот только… Вы видите, какое солнце нынче странное?

В кабинете Южной Колдуньи было тепло. Стоило Гвендалю там появиться, как в камине загорелся торфяной уголь. Древуны развели огонь для обогрева так быстро и охотно, словно он не внушал им испуга.

— Благодарю, — сказал Чародей на языке древунов, шелестящем, как луговая трава под ветром.

Войдя в кабинет, он бережно опустил Юна на деревянное кресло Южной Колдуньи, а сам подошел к столу.

— Как здесь хорошо, — сказал Чародей, глубоко вдыхая воздух, — Покой и сила всюду. Похоже на то, что здесь есть коррин. Надо это выяснить и спросить совета.

Он поискал взглядом на столе, среди книг и волшебных инструментов, уже заботливо расставленных Боярышником по местам.

— Вот! — обрадовался Гвендаль, увидев накрытый шелком волшебный шар и стоящую рядом шкатулочку с серебряным порошком.

Он откинул покров со стеклянной сферы и рассыпал над нею горсть порошка. Шар заполнился клубами тумана, засветился изнутри, и в нем, переливаясь на свету лазурным оперением, явилась химера.