Академия Зла. Испытание ведьмой - Хусаинова Ольга

Слова возымели воздействие. Пасть живоглота была очень близко и представить себя в ней получилось с легкостью. И как нас медленно переваривает его желудок, живьем, чтобы успеть впитать всю магическую силу перед смертью жертвы. Еле живая от страха, я все-таки зажмурилась.

— Что бы ни случилось, не открывай глаза, — настойчиво напомнил он, забирая из моих ослабевших рук то, что я держала. У меня чуть ноги не подкосились, когда декан перестал служить мне надежной опорой и бесшумно двинулся вперед.

Тишина. Мое бешено колотящееся сердце. Тишина. В шаге от меня истекает слюной и выжидает жертву живоглот. Тишина. Я стою одна, совершенно беспомощная. Тишина. Ни вмешаться, ни помочь, ни убежать, если вдруг потребуется. Тишина. Неизвестность на грани ужаса. Тишина!

Затем в этой сумасшедшей тишине раздался громкий треск, затем ультразвуковой визг, затем я вздрогнула, когда мокрые и холодные капли окропили мое лицо. Рядом со мной упало что-то массивное. А с другой стороны послышались возня, шорохи, чей-то рык, чей-то сдавленный всхлип…

Не знаю, сколько я так простояла, но с трудом подавила вскрик, когда меня подхватили на руки и понесли. Страх сменился облегчением и я поняла, что все кончилось.

Он шел молча, не произнося ни единого слова. Я лишь слышала его дыхание, и то непонятный хруст под ногами, то влажное чавканье, словно он шел по грязи. Только грязи здесь раньше не было.

Прижалась к нему сильно-сильно, обхватила за шею. Робко приоткрыла один глаз, но смогла рассмотреть только светлую ткань рубашки, в которую уткнулась носом.

— Я потерял очки, — нарушил он молчание. — Так что лучше не подглядывайте.

Я послушно снова зажмурилась. Не велика потеря. И все так быстро кончилось, что я не успела поволноваться. Хотя нет, вру, я чуть с ума не сошла и эти мгновения показались мне вечностью. Хотя и была уверена, что он справится, иначе не стояла бы столбом.

— Я ни на минуту в вас не сомневалась! — искренне и радостно выдохнула в его грудь. И восторженно спросила:

— Вы убили его взглядом?

Он ответил не сразу, но все-таки ответил неохотно.

— Нет. Не его.

— Там был еще кто-то? — поразилась я и чуть не распахнула глаза, чтобы осмотреться и убедиться, что опасностей больше нет, но вместо этого лишь вцепилась в своего спасителя крепче.

— Я бы не хотел пугать еще больше, но в Парке всегда кто-то есть, — спокойно ответил он. — И от лакомства никто не откажется добровольно.

Я поежилась. Даже представлять не хочется, кто еще надеялся мной перекусить и что от них осталось. И что так противно хлюпает под его ногами…

Он шел вперед, уверенно держа меня на руках, и я чувствовала его мрачную энергию, напряженные мышцы шеи, биение сердца.

— А вот мне интересно, какой у вас сейчас взгляд, — задумчиво произнесла я, гадая, не добивает ли он кого-нибудь прямо сейчас, пока я безмятежно к нему прижимаюсь.

— Вам лучше не знать, адептка, — тихо и как-то очень серьезно ответил он.

И мне очень-очень захотелось увидеть его с открытым лицом. Увидеть, куда он смотрит, как, и с каким выражением…

— Он смертельный? — предположила я вслух. — Совсем-совсем смертельный? И если вы на меня посмотрите сейчас, то я умру?

— А давайте не будем проверять, я вас не для этого спасал.

— Да я и не хотела проверять… — пробурчала я в его грудь, но тут же любопытно высунулась. — А отчего зависит, навсегда под ним каменеют или только на время?

— Иногда от моего желания, иногда от самообладания, — объяснил он. И спросил с ехидством в голосе:

— С каких пор вас интересуют вымирающие виды?

— Меня виды не интересуют. Меня интересуете вы!

— И давно?

— Что давно? — не поняла я.

— И давно я вас интересую?

— Нет… Ну не весь целиком… — смутилась я. От смущения снова уткнулась в него, почувствовала его приятный и будоражащий запах и смутилась еще сильнее.

— Потрясающе… — что-то восхищения я в его шипящем голосе не заметила. — Вы только что растоптали мою самооценку! Вместо спасибо, да?

— Нет! — искренне возмутилась я. — Я вам очень благодарна и очень вам рада, правда! Но вы распаляете мое ведьминское любопытство, а это жестоко! И я давно уже хочу посмотреть на вас без очков!

— В общем, я еще и виноват… — обреченно вздохнул он.

— А хотя бы какой цвет глаз? — жалобно спросила я, не желая сдаваться.

— Совершенно не интересно, — не поддался он на провокацию. Наверное чисто из вредности. Ну, не хочет по-хорошему, будет по-ведьмински…

Разочарованно вздохнула и протянула руку вверх, зарывшись в мужские волосы. Мягкие, чуть влажные после боя. Опустила руку чуть ниже, коснулась пальцами лба, обрисовала линию бровей, провела по переносице.

Он сбился с шага и судорожно вдохнул.

— Что вы делаете? — резко спросил он, дернув головой и сбрасывая мою руку со своего лица.

— Пытаюсь представить, как вы выглядите без очков, — почти честно призналась я. Не признаваться же, что мне нравится прикасаться к нему? — Ведь их на вас сейчас нет, а смотреть вы мне запретили… Вот и трогаю…

— Не надо, — смягчившись, попросил он. — Ни трогать не надо, ни представлять.

— Почему? — удивилась я.

— Это все равно не имеет смысла.

Ответ меня не убедил, а лишь раззадорил, и снова рука предприняла свое путешествие, очертив напряженную линию скул, случайно коснулась его губ, когда он снова попытался отвернуться.

— Укушу, — строго пригрозил он и дунул на мои пальцы, словно мог их сдуть с себя. Стало только щекотно, и я тихонько засмеялась. Понятно же, что его суровость показная. Даже мне, глупой, понятно…

— Неужели вы меня настолько не боитесь? — обиженно спросил василиск, остановившись на месте.

— Вас итак почти все боятся. Разве вам это нравится?

— Для пострадавшей вы на редкость болтливы, — заметил он, абсолютно проигнорировав мой вопрос.

— А куда вы меня несете? — поинтересовалась я, в ответ точно также проигнорировав его замечание.

— Может сами догадаетесь?

— Нет-нет-нет! — заволновалась я и даже предприняла безполезную попытку выскользнуть из его рук. — Вот только не к вам! Ну, пожалуйста! У меня дома кротик некормленный! Собака приблудная тоже… Наверно… Точнее, надеюсь…

— Вообще-то я собирался доставить вас в лазарет, — в голосе явственно чувствовалась снисходительная насмешка. — Но вы так отчаянно сопротивляетесь, что я могу передумать.

— В лазарет тоже не надо, я в порядке, — как можно бодрее заверила я. — И врача не надо, я дома отдохну и все будет замечательно!

— Да? — не поверил декан. — А как вы себя чувствуете?