В шаге от бездны - Галина Раздельная

     – Половину сюда, половину к второму пункту.

     Важные резервы находились на одинаковом удалении от обоих, расположенных практически рядом пунктов, и всего за несколько минут смогли влиться в происходящее. Подобрав военное сопровождение из пилотируемых истребителей личной охраны, Хорс и сам поспешил ко второму пункту. Его судно зависло над объектом на высоте птичьего полёта. Проекцию выбранного участка живо воспроизвело устройство, передавая реальную трёхмерную картинку. Поначалу Хорс не увидел ничего толкового. Пункт управления скрывался глубоко под основным зданием энергетической установки, законсервированный в одном из помещений. В двух местах огромный комплекс тонул в белом, похожем на туман дыме, поднимавшемся на сотню метров вверх и заслонявшем панораму. Добраться до самого пункта было нелёгкой задачей для практически любой ударной авиации и мобильных групп. Даже полное уничтожение наземной установки не повредило бы пульт, и немногие виды автономных устройств могли проникнуть на такую глубину. К тому же, пульт защищало ещё и схожее по структуре с щитами сети силовое поле. Сканер-проекция же не фиксировала ни одного устройства, хоть как-то напоминающего скоростную ракету-бур. По большому счёту, Хорс вовсе не заметил ни авиации, ни войск, но комплекс продолжал сотрясаться, будто находясь под плотным огнём.

     Прибывшее к установке подкрепление безрезультатно кружилось в воздухе, не видя целей. Однако, Хорс прекрасно замечал, как вращающиеся в строгом боевом порядке беспилотники ни с того ни с сего словно вырывались из строя и, неестественно теряя координацию, разлетались и ошмётками падали вниз.

     – Кто-нибудь мне скажет, что происходит?! – закричал адмирал.

     В это время кто-то из экспертов догадался переключить проекцию с трёхмерной настройки на гамма-восприятие, и Хорс сразу же получил ответ на заданный вопрос. То, что укрывалось от глаз и сканеров, отчасти передавалось через призму гамма-всплесков, и комплекс корёжился от этих сжатых, невидимых энергетических ударов.

     Едва проследив за парочкой подобных всплесков, Хорс перешёл в другой угол командного мостика, где находилась обширная смотровая панорама.

     – Мы были уверены, что целостность щита их не пропустит!

     Адмирал обернулся к стоящему рядом учёному, прервав его оправдания.

     – Как их убить? – тихо спросил Хорс.

     Эксперт как-то скомкано запнулся, судорожно сглотнул. Адмирал встряхнул того, но ничего не добился. Учёный, не мигая, таращился вниз, сквозь стекло смотровой площадки. Хорс проследил за взметнувшейся рукой, и тут его одолела оторопь.

     Адмирал не мог припомнить, когда в последний раз превращался в такого истукана. Тело одеревенело, а нижняя челюсть, кажется, съехала набок, но Хорса меньше всего заботила нелепость его внешнего вида. Оставленная в другом углу проекция фиксировала всплески, не обнаруживая их источников, но теперь они появлялись сами. То, от чего исходили энергетические удары, постепенно проступало, выходило из воздуха, набираясь физических очертаний, красок, чудовищной масштабности. Это нечто походило на клубок огромных, дико и быстро передвигающихся монстров. Они вились по стенам комплекса, вздымали в небо пасти и лапы, дотягиваясь до наивной авиации, крушили мощные своды, рвали крепчайшую сталь подобно тонкой ткани, а некоторые из них, похожие на змей, вгрызались в землю быстрее любой ракеты-бура.

     – Мать честная! – рявкнул кто-то.

     Это пробудило Хорса. Очнувшись, он окликнул своего зама, подзывая к себе.

     – Огонь на поражение! – попутно затребовал он. – Огонь со всех судов в радиусе!

     Его приказ вступил в силу, но атака пилотируемых истребителей и беспилотников показалось ему какой-то детской, шуточной, будто игра, где игрушечное орудие и глупое «Паф-паф!!!» не наносили никакого вреда противнику.

     Долгие секунды Хорс вглядывался в творящееся на поверхности, пока наконец-то не отметил первый результат. Атака одного из звеньев эскадрилий, выбравшая себе в качестве мишени паукообразное, расточающее вокруг себя сжатую плазму чудовище, сбила монстра с верхушки комплекса и упавшая на спину тварь больше не смогла подняться.

     – Они уязвимы! – воодушевился Хорс.

     Причём, тварям не удавалось спрятаться в других слоях пространства. Некоторые из них пытались вновь исчезнуть, но, по всей видимости, на подобное им не хватало энергии. Следовательно – их можно убить!

     Узнав, что первый пункт управления сетью не тронут, адмирал велел передать командиру охраны пункта и другим командным составам особенности тварей и тактику боя с ними, но отметил, что его штаб уже заканчивал рассылать новую информацию. Попутно он продолжал незначительно руководить развернувшимся в комплексе сражением. Лишившиеся своей невидимости, твари уже не так пугали, превратившись по большому счёту в обычных, излишне огромных мутантов. Авиация поменяла тактику, и теперь существа практически не несли угрозы умело маневрирующим истребителям. Удалось выудить из-под земли и успевшую закопаться на добрых пятьсот метров мутанта-змею. Видя, как роботы-буры выдирают на поверхность кусок её головы, Хорс даже довольно приосанился.

     «Тоже мне, высшие расы», – самонадеянно подумалось ему.

     Только сейчас адмирал-командующий вспомнил о своём заместителе.

     Обернувшись, он заметил зама на том же месте, где тот находился шестью минутами ранее, когда сражение ещё только начиналось.

     – Хендрик! – повторно позвал его адмирал. – Хватить жаться по углам! Иди, посмотри!

     Хорс ошибочно принял ступор помощника за страх и нежелание взглянуть на комплекс своими глазами. Такого за храбрым, взвешенным, образованным детиной не водилось, и адмирал недовольно отвернулся, сожалея, что открыл в высоко ценимом им военном неуместные качества, а прежде всего – слепую трусость.

     – Хендрик, чтоб тебя! Ты что, портки обмочил?! – уже выходя из себя, прошипел Хорс.

     Адмирал резко развернулся и успел сделать три шага в сторону застывшего зама, но потом больно налетел на что-то твёрдое, кажется, даже перевернулся в воздухе, и, не понятно как, оказался на нижней командной палубе. Вокруг царил нежданный грохот, и полилась дюжина криков, но для приходящего в себя, чудом не сломавшего шею адмирала все они звенели единым колоколом, больно отдаваясь в ушах. Кое-как поднявшись, Хорс мотнул головой. Сквозь пелену в глазах он заметил поднявшийся кипиш, валявшиеся неподалеку тела. Что случилось? В судно попал снаряд? Тогда почему так странно умирал экипаж?

     Вот рядом с адмиралом пробежал голосивший эксперт, за ним второй, и оба, не достигнув шлюза, остановились, упав на палубу. Хорс отчего-то был уверен, что они мертвы.

     Держась за вбитые в стену поручни, спотыкаясь, адмирал последовал к выходу. Он машинально повторял слова приказа, но не слышал собственного голоса. Звон в ушах не стихал. Пройдя к шлюзу, Хорс ощутил на себе укол застывшего взгляда и невольно замер, подняв глаза вверх. На командной палубе, на его мостике стоял Хендрик. Белый, как мрамор, заместитель блёкло и безжизненно смотрел на командующего, а из его груди вырывался синеватый призрачный свет. Его становилось больше. Свет гипнотизировал, и Хорс не мог оторвать глаз от его извивающейся игры. Он выпирал из груди, разрастался, и теперь в нём что-то было. Палка? Нет. Рука?

     Адмирал не успел додумать. Яркая вспышка внезапно разорвала тело Хендрика, и запёкшиеся его части посыпались на голову Хорса.

     Протерев глаза, адмирал жмурился от крови. Он плохо видел, и ничего не слышал, но каким-то чутьём догадался, что на палубе, а может, и на всём корабле из выживших остался только он. Практически сразу вернувшееся зрение явило пред ним неподдельную действительность: кругом тела, все покорёженные страшными, застывшими конвульсиями, все с вечным страхом на холодных, поблёкших лицах.

     До того, как заметить движущийся в его сторону силуэт, Хорс ещё успел подумать о самом корабле, и почему интеллект судна не задействовал внутренние системы обороны, почему так просто дал всех убить?

     А потом адмирал увидел идущего. Это была женщина. Вернее, пришелец более всего походил на особь женского пола, и была она по-своему прекрасна, и по-своему ужасна. Безволосая, высотой всего до полутора метров, очень миниатюрная, невесомая. Неприкрытая, сверкающая кожа её отливала молоком и окутывалась ярким, обдающим жаром. Но жар тот словно оставался холодным, а может быть, таковым и являлся, сковывая льдом воздух и одновременно накаляя его вихрями энергии.

     Адмирал нащупал оторванную от какого-то стула металлическую ножку и метко запустил её в приближавшееся существо. Но ножка прошла насквозь, нисколько не замедлившись, прорываясь сквозь тело пришельца, как через дымку. Были ли чувства у этого создания, и как они проявлялись, Хорс не знал, но в позе существа читалось высокомерие, сдерживаемая, фанатичная ненависть, и адмирал был готов присягнуть на чем угодно, что этот пришелец злорадствовал, наслаждался случившимся.