Всадник на рыжем коне (СИ) - Горъ Василий

Я развел руками — мол, весь в твоем распоряжении — и превратился в слух. А она, задумчиво потерев переносицу, продолжила прерванную мысль:

— Гибель девчонок, бегство из страны и бесконечные мотания по Европе дались мне очень тяжело. Но даже в этом затянувшемся кошмаре нашлись положительные стороны: море свободного времени позволило радикально изменить отношение к жизни, разобраться со своими «тараканами» и окончательно врасти душой в тех немногих близких людей, которые у меня остались.

Как я понял из дальнейших объяснений, с изменением отношения к жизни оказалось проще всего: поняв, что все мы внезапно смертны, Лера решила жить текущим мгновением и не разбрасываться на всякую ерунду. А с «тараканами» основательно помучилась:

— Годы учебы в школе для детишек сильных мира сего заставили задрать до неба проходную планку для потенциально интересных личностей и одарили неприятной фобией — до смерти устав ощущать себя человеком второго сорта, я стала крайне остро реагировать на любые проявления высокомерия, тщеславия, гордыни, самодовольства, снисходительности и тэдэ. И напрочь разучилась верить на слово. Увы, людей, предпочитающих делать, а не говорить, в моем окружении появлялось ой, как нечасто, поэтому со временем страх довериться, но ошибиться вместе с привычкой сомневаться во всем и вся стали неотъемлемой частью моего естества. И если с Танькой, Эрикой, Диной и Яной я сошлась еще до того, как превратилась в зашуганную и закомплексованную особу с королевскими амбициями, то окончательно поверить тебе боялась до тех пор, пока не увидела в допросной Вяземского арестованного Жорика.

Я нахмурился, пытаясь сообразить, каким боком Голиков мог что-то изменить в ее отношении ко мне, но Лера пролила свет и на эту «страшную тайну»:

— До этого момента крошечная часть моего сознания допускала, что твои слова о лоте за десять миллионов евро могут оказаться ложью. Но вполне реальный арест этого урода и те перспективы его будущего, которые описал генерал, напрочь убили последние сомнения и страхи. Поэтому в недавнем разговоре я сказала, что считаю тебя и Таньку своей семьей, а сейчас добавлю еще одну фразу: этой ночью я перестану быть твоей женщиной только на словах…

— Опять задумался о Лерке? — неожиданно раздалось над самым ухом, и я, вернувшись в реальность, повернулся к Росянке, уставшей валяться без дела и решившей развлечься, издеваясь над беззащитным напарником. Впрочем, ждать начала активной фазы действительно надоело, так что я поддержал это начинание. Тем более, что с недавних пор для доступа к записям с наших «Амиков» требовалась личная санкция Вяземского, подруга говорила тихим шепотом, ее глаза искрились сдерживаемым смехом, а все «Яровиты» ушли шарахаться по ангару:

— Почему именно о ней?

— О Таньке ты думаешь со спокойной уверенностью или нежностью, о Линде с раздражением или злостью, а о Лерке так, как будто до сих пор не можешь отойти от шока!

В общем-то, она была права. Но неписанные правила подобных перепалок требовали отправить мяч на сторону противника, поэтому я задвинул куда подальше воспоминания о том, что первая близость с Рыжовой добавила к содержимому зеленой сферы аж пять процентов объема, и задал уточняющий вопрос:

— А о тебе?

— Вау, ты думаешь даже обо мне⁈

— И не только думаю! — патетически воскликнул я и продолжил атаку: — В данный момент наслаждаюсь запахом твоих волос, балдею от упругости груди, которой ты как бы невзначай прижалась к моему плечу, и…

— Постой-постой, у тебя и так три комплекта восхитительных сисек! — притворно возмутилась она и чуть-чуть отодвинулась.

— Комплект Линды мне навязан. Временно. И я не считаю его своим… — парировал я и нанес запрещенный удар: — Зато имею полное право уделять внимание тому, которым ты меня сейчас дразнишь. Хотя бы для того, чтобы держать на расстоянии твоих ухажеров.

Как ни странно, последнее предложение заставило Аню пододвинуться вплотную, закинуть колено на мое бедро, обнять за шею и снова коснуться губами уха:

— Кстати, об ухажерах. Пока парни рвали тебя на части, поздравляя с победой над Кавати Эйдзи, а Валет расспрашивал Таньку и Лерку, меня отловил Шерхан. Попросил разуть глаза и, наконец, обратить внимание на разницу в твоем отношении к девчонкам и ко мне: по его мнению, я для тебя лишь увлечение на время службы, а они — любимые женщины.

— Ну да, то, что в Москве мы живем в одной квартире, с базы не видать — на ней я ночую у себя либо с Голиковой, либо с Рыжовой, а ты забираешь к себе вторую… — расстроенно согласился я. — А о том, что любую легенду надо хоть иногда поддерживать, просто-напросто забыли.

— Угу… — кивнула она, потыкала пальцем в мою грудную мышцу, хлопнула ладонью по прессу и вздохнула: — Знаешь, за то время, которое мы с тобой изображаем пару, я настолько отвыкла от игривых комплиментов и подкатов, что не сразу придумала логичный ответ. А Шерхан, решив, что я заколебалась, заявил, что ты меня замуж никогда не возьмешь, а он, типа, может. Если мы сойдемся характерами. Тут я вспомнила, скольким дурам он устраивал такие «тестовые испытания», и послала его куда подальше. А когда он обозвал меня дурой и ушел, вдруг представила, что начнется после твоего дембеля, и ужаснулась.

— Не забывай, что у меня контракт еще на девять боев с возможностью пролонгации… — напомнил я. — Драться чаще, чем раз в полтора-два месяца, я не собираюсь. Менять тебя на любого другого персонального телохранителя из «Яровитов» — тоже. Значит, как минимум до марта-апреля сорок третьего задумываться о массированных атаках ухажеров тебе совсем не обязательно.

Напарница невесело усмехнулась:

— Как оказалось, теперь мне за глаза хватает подкатов одного.

— Забей: легенду реанимируем, пошлем Шерхана на север, а сами свалим на юг.

— Не на юг, а на запад! — уточнила она. — Сначала в Москву, а потом еще дальше, в Лас-Вегас. Если, конечно, бой с Буйволом решат проводить именно там. Кстати, почему ты выбрал следующим противником именно его?

На этот вопрос я уже отвечал. Вяземскому. Само собой, выдав версию, которая должна была убедить его в моей полнейшей лояльности. Чисто теоретически Росянке можно было бы рассказать значительно больше. Но «Амики» на наших запястьях никуда не делись и продолжали писать все, что с нами происходит, поэтому о том, что я пришел в смешанные единоборства не за славой, а за финансовой независимостью, пришлось умолчать. Равно, как и о том, что уже добился ее последним выигрышем на ставках, а в Большом Спорте меня удерживают только заключенные контракты и моральные долги перед Гориным и Вяземским:

— В ММА заработки бойцов зависят от, так называемых, персональных акций в конкретном промоушене, шумихи, поднятой вокруг личности бойца, количества фанатов, места в рейтинге и так далее. При этом разброс доходов чрезвычайно велик: новички, выступающие в малоизвестных промоушенах, получают сущие копейки даже за победы, а звездам платят миллионы просто за выход в октагон. На момент подписания контракта на бой с Кавати Эйдзи я был, по сути, никем. Особенно для фанатов из США и Западной Европы. Поэтому включил голову и придумал, как поднять шумиху и получить шанс заработать хорошие деньги на ставках. Увы, второй раз провернуть такой финт не получится, значит, надо придумывать новый. Заранее учитывая то, что очередная победа на первых секундах боя гарантированно скажется на доходах не в лучшую сторону…

— Ну да, молниеносная победа над Вспышкой — это сенсация. И хоть как-то компенсирует негативную реакцию зрителей на то, что шоу, за которое они заплатили свои кровные, закончилось, толком не начавшись! — поддакнула напарница.

— Эта сенсация и шумиха, поднятая вокруг меня Линдой, наложившись друг на друга, создали очередную возможность для заработка на ставках, которую грех не использовать… — дав ей договорить, продолжил я. — Посуди сама, в данный момент фанаты ММА точно знают, что я быстрый, легкий, умею бросать и ни разу не дрался дольше полутора раундов. Но абсолютное большинство очень быстро придет к выводу, что против Буйвола все это не прокатит. Ведь нигериец весит почти на тридцать килограммов больше меня, а такую тушу особо не покидаешь; великолепно набит, и его, вроде как, не пробьешь; чудовищно вынослив и силен, а значит, рано или поздно догонит, прижмет к сетке и вырубит. Или рухнет сверху, дождется, пока я закислю мышцы в попытках выбраться из-под неподъемной туши, а потом спокойно возьмет на какой-нибудь прием.