Квадрат жизни. Грань первая. Путешествие - Дар Амурский

мне не примечательным, только взор устремлен в бесконечность, или просто внутрь себя. На лицах послушников улыбки, у всех одинаково завязаны куртки на поясе, тишина и покой. Оборачиваюсь и, наконец, замечаю трудяг, восстановивших переправу. Сидят в заднем ряду кто как может, но все пытаются заплести ноги в лотос, подражая старшему. Понимаю, что гибкостью здесь мало кто отличается, совсем не йоги и не монахи, но стараются, отыгрывают новую роль. Мне подумалось, что достаточно уже вертеться. Можно ради приличия прислушаться.

— Поэтому каждый из вас должен слушать голос внутри себя, он ведет к истинной цели. Разгадывайте свои видения, они укажут путь и могут явить будущее, — Старший Анд прерывается, завершая долгую речь, большая половина которой прошла мимо меня, а за тем продолжает. — Но собрались мы сейчас для другого. Недавно явилось мне откровение о грядущем. Мой срок завершается, знаком тому будет черная птица, которая уже кружит над нашей обителью, — некоторые братья и сестры начинают оборачиваться, ища взглядом знак, но Анд еще не закончил. — Не будем вести долгие речи, ибо горы любят молчание. Пойдемте на церемонию вознесения. Чувствую, время пришло, а точнее закончилось.

Люди следуют за духовным лидером, бросая вверх и на меня тревожные взгляды. Человеческий поток устремляется к смотровой площадке, над обрывом. Они садятся рядами, всматриваясь в горизонт. Некоторые складывают пальцы рук хитрым образом. Мне вспоминается, что это называется мудры. Учитель коротко представляет своего приемника, вызвав из первого ряда низкого мужчину с лысеющей головой. На некоторое время погружаюсь в себя, силясь понять, сколько у меня самого осталось дней. С иронией усмехаюсь, понимая, что новый наставник занимает почетное место на неделю или дней десять, да и то, если шел к вершине без остановок. Воображаю, как им удается пополнять свои ряды из числа немногих добравшихся, ведь не всякий согласится, хотя глубоко погруженные еще и не на такое способны.

— Все брат, — говорит Анд. — Небесная дорога уже ждет меня, и черная птица давно сидит на скале. Вознесение нельзя отложить.

Стою позади всех собравшихся, просто наблюдаю, и невольно шепчу:

— Вознесение, ну-ну. Посмотрим на тебя, когда на сборочном пункте при памяти будешь, сокрушаться из-за проваленного восхождения, ведь почти все ловушки обошел.

— Обитель вечного камня теперь в твоих руках брат Дим, да будет дух твой как гранит, — красноречиво завершает свою последнюю фразу мудрейший и уступает свое место новому старшему.

Закрытие долгов

Коллективная медитация затянулась. Мне хочется скоротать время, поэтому разворачиваю карту, без какой-либо конкретной цели. Смутно начинаю соображать, что нарисованная рожица похожа на приемника Анда. Логический ум попытается выстроить цепочку событий, способную привести его сюда в нужное время, но приходится отвлечься на кульминацию массового ритуала. Сознание сидящего на краю старшего переходит в стазис, о чем намекает поникшая голова. Фигуру окутывает защитное поле, в виде мягкого сияния, практически чудо, если не знать механизмы парка. Еще через мгновение сверху спускается луч, возносящий праведника в иные планы бытия, как наверно представляется братьям и сестрам.

Когда повисшая пауза становится невыносимой, испытывая мое терпение, Дим первым поднимается на ноги и оглядывает своих единомышленников. Мне подумалось, что нельзя упускать подходящий момент. Подхожу быстрым, но спокойным шагом, привлекая внимание Старшего жестом руки. С запозданием понимаю, что такое обращение здесь недопустимо, но свежеиспеченный духовный лидер еще не оторвался от земного мира и был снисходителен. Осознаю, что мне почти нечего рассказать, только показать карту могу, да вопросами засыпать, но отступать поздно.

— Приветствую, Дим. У меня к тебе особое дело. Отойдем? — мне кажется излишним посвящать всех присутствующих в непонятную историю, осколки которой до сих пор не сложились в моей голове. — Мне почти ничего неизвестно, есть лишь карта, невесомый ящик и то ли просьба курьера, то ли мое собственное желание помочь, не помню. Полагаю, ты уже все понял, — с этими словами протягиваю Старшему Диму контейнер, предусмотрительно завернутый в чехол.

— М-м… Благодарю путник. Давно жду, но здесь должно быть намного больше, — Дим растерялся, глядит то на карту, то на контейнер. — А может, все верно… Меня предупреждали, что посылку могут не донести.

— Если мне не изменяет память, то нас ограбили, причем не один раз. Видимо контейнеры во все стороны разошлись. Не знаю для чего они, но вес отлично обнуляют.

— Тогда считай работу выполненной. Так даже лучше, и нам хлопот меньше. Жаль, что курьера с тобой нет. Награду вручить не получится, — мудрейший направился к гроту, неся контейнер с довольной улыбкой.

— Помнится у Вани, так зовут курьера, был долг. Теперь он закрыт? — спрашиваю, не отставая от Старшего.

— Да, — коротко отвечает Дим. — Подожди, не уходи. Не знаю, почему ты взялся за это опасное дело, но согласись, что и ты заслуживаешь награды.

— У меня имеется все необходимое, а чего нет, то планирую получить на вершине. Вряд ли у тебя есть что-нибудь более ценное.

— У нас особые ценности… Оставайся в Обители вечного камня, можешь стать мои помощником, и возможно приемником, — он обводит руками свое маленькое плато. — Посмотри, как безмятежно это место, сколь смиренны и добры наши братья и сестры. Оставайся, ты достиг всего, чего только можно желать, послужи вечности.

— Это большая честь, хм, — мне хочется подобрать выражение помягче. — Думаю, не дорос еще до таких высот духа. Наверно мне нужно еще шишек набить, да на граблях сплясать, может, тогда прозрею. Не обижайся за отказ.

— Твои решения также поспешны и категоричны, как и беспокоен ум, да, мне видно. Тебе хотя бы на день остаться, расслабиться. Подскажу, научу, удерживать не буду. Пойдешь в здравом уме и светлой памяти. Сейчас-то совсем плох…

— Целый день не могу отдать. Считай, у меня уже подгорает, хоть бегом беги.

— Эх… Не доверяешь значит подозрительному местечку, — он переходит на шепот. — Думаешь, у меня в голове ветер, и не понимаю ничего? Да, послушники здесь почти зря штаны протирают, но так надо. А ты — другое дело. Тебе наши практики реальную пользу принесут.

— Все-таки нет. У меня давно такое ощущение, что реальность меня на каждом шагу за ноги и руки хватает, лишь бы вперед не пустить.

— Будь по-твоему. Если передумаешь, может быть уже поздно, но там, за гранью не конец пути. Мы все здесь гости, приходим и уходим. Думаю, еще вернешься к нам. Ведь ты прикоснулся к нашему таинству и теперь не исчезнешь в пустоте, как заблудшие странники, а вновь придешь в этот благодатный край, — договорив, брат Дим вновь с надеждой смотрит в глаза еще одного