Кодекс Охотника. Книга X - Юрий Винокуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно это сейчас делал Один. Две твари, воплотившись после смерти, яростно заорали, и первое, что сделали — набросились друг на друга. Скальные Птеродактили были одиночками, и нахождение в такой близости соперника было поводом для боя, который закончится смертью одного из них.
Но это не входило в планы маленького крысюка. Он напрягся, и отдал приказ разлететься в стороны. Получилось со второго раза. Одни птеродактиль только разок хватанул своего соплеменника за шею.
А вот дальше случилось интересное.
Прямо в воздухе, тряся головой, один из них внезапно заметил маленькую зелёную фигурку, которая зажмурившись и протянув растопыренную пятерню вверх, усилием воли подчинял себе животных. И вот птеродактиль за пару взмахов крыльев оказался около верхушки дерева, дабы сожрать несчастного карлика и освободиться.
— Сто-о-ой! — прохрипел Один, дублируя мысленный приказ человеческим говором. — Подчинись или умри-и-и!
Слова из маленькой глотки выходили с трудом. Но самое главное в этом действии была вера. Вера в то, что человеческая речь усилит мысленный посыл. Была ли в этом загадка или нет, но птеродактиль остановился и затряс головой.
У Одина как будто включилось второе дыхание, он явно почувствовал, что твари в его власти. А еще он почувствовал, что у него есть резерв для вызова дополнительных помощников. Быстрее, чем его мозг мог подумать, с тремя хлопками появилось ещё три птеродактиля. На этот раз они даже не дёрнулись в стороны друг друга, либо вызывателя, а висели в воздухе и ждали приказа, который, конечно же, сразу последовал.
Пятёрка, тяжело взмахивая крыльями, стелясь над верхушками деревьев, двинулась в сторону «летучего отряда», который уже предвкушал резню и веселье беззащитного имперского городка в местной глуши.
* * *
Подоспевшая гвардия застала меня сидевшим на поляне посреди множества растерзанных трупов. Я сидел с закрытыми глазами в позе лотоса, и поглощал желейки, одну за другой.
Волк с опаской осмотрелся и протянул руку, чтобы потревожить меня, но рядом возник рассерженный Шнырька, который прошипел моему лысому товарищу.
— Не трош-ш-шь! Собьёш-ш-шь концентрацию, дураш-ш-шка!
Волк кивнул, и отдал приказ. Ну какой мог отдать приказ Волк, понимая, что рядом нет врагов, но вокруг раскидано много халявного добра? Конечно же, всё собирать, сортировать и укладывать в удобные кучки.
Я же был занят. Поддерживать связь с Одином на таком большом расстоянии требовало сильной концентрации. А то, насколько щедро он занырнул в мой Бассейн Душ, меня сперва даже немного напрягло. Но потом я понял, что делает мелкий засранец, и решил ему помочь. Для этого мне нужна была энергия, много энергии. Я почувствовал, что в какой-то момент призванные души собираются восстать против маленького призывателя. Но я держал руки на пульсе, и приоткрыл «краник», точнее, расширил тот канал энергии, который соединял мою душу с душой маленького крысюка. И он стал шире, чем канал с Карамелькой. И вот тут у него пошло всё, как по маслу.
Да, я мог видеть мир глазами моих питомцев. Правда, не настолько ясно и отчетливо, как Шнырька, который работал нон-стоп в режиме режиссёра. Моё видение через других питомцев напоминало мутный дёрганый фильм, который транслировался непосредственно не с глаз моих животин, а уже переработанный сигнал считывался душой с мозга, а затем отправлялся ко мне по каналу душ. К сожалению, Шнырька один, и он уникальный. Но и этого мне было достаточно.
Я одним глазом поглядывал за творившимся, а вторым держал «руку на поводке» в бассейне душ, что так не кисло взбаламутил Один. К слову сказать, действовал он идеально. Он призвал ровно столько больших тварей, сколько нужно было. А затем принялся за своё обычное дело — призыв мелкой, вредной, и очень опасной мелкоты.
Монгольские Одарённые «летучего отряда» не дремали. Конечно же, они заметили, что к ним приближаются пять здоровенных тварей. Заработали орудия вертолётов, полетели техники Одарённых, всячески стараясь сбить тварей. При том, как я понимаю, они понятия не имели, как они здесь оказались, так далеко от Эпицентра.
Но дело было сделано — всё внимание захватчиков было занято большими тварями. И вот в этот-то момент в дело вступили ОНИ. Дятлы. Бронебойные дятлы, если быть точным.
Я видел, как накренился сначала один борт, и резко рухнул вниз. Ещё один ушёл в сторону, столкнувшись с собратом. И над тайгой началась безумная пляска железных птиц, внутри которых метались обезумевшие от страха, ещё недавно такие смелые, монгольские захватчики.
Одна за другой «ласточки» падали на землю. Кто-то самый умный (или самый трусливый) решил развернуться и улететь, но такой трюк с Одином не прошёл. Дятлов хватило на всех. Я уже мог немного считывать мысли моего одноглазого генерала. И вот он уже думал, что ему нужно пополнить запас дятлов. Оказывается, они водились в одном из Разломов под моим замком, и Один, как настоящий садовник, тщательно регулировал их популяцию, заходя за их душами ровно тогда, когда они восполняли свою популяцию, не трогая их до следующего раза. Этот маленький мохнатый крысюк — та ещё находка!
Пленных Один не брал, бежать никому не позволил. Из сорока вертолётов не ушёл никто. А из двух с половиной сотен врагов выжили всего четыре десятка самых сильных, у кого хватило сил уцелеть при крушении вертолетов. Не все они были целыми. Боевой настрой у них упал ниже плинтуса, и, похоже, они решили повторить то, что не удалось их товарищам. Вот только вертолётов у них не было, и сбежать они захотели на своих двоих, бросив тяжелораненых.
Однако зелёная жабка уже со всех ног летела через тайгу, маленьким мечом срубая особо густые заросли кустарника, что мешали его бегу.
И вот, начиная с отставших, один за одним стали погибать захватчики. Погибать странным образом и разнообразными способами, видя перед смертью то змейку, то крота, а кто-то даже зайца. Точнее это был Сиамский Кролик — очень зловредная тварь с адамантовыми зубами, что прогрызала, практически, любую броню. Кажется, Один умудрился зачерпнуть из моего «бассейна» чуть глубже, и забрать несколько душ из моей прошлой жизни. Силён чертяка! Но я не расстроился, ведь глядя на то, что сотворил всего один крысюк, на душе у меня становилось тепло и спокойно.
Вражеский командир был последним. Укушенный несколько раз ядовитыми змеями, с отгрызенной ногой, слегка погрызенный сиамским кроликом, потерявший глаз от прямого
