Три зимовки во льдах Арктики - Константин Бадигин

Вокруг крышки холодильника быстро вырастала деревянная опалубка. Андрей Георгиевич, Буторин и Гаманков красными от холода руками зажимали отверстия, из которых хлестали струи, городили доски, сколачивали их. Выдержит ли цемент? Не вышибет ли его вода, как песок?

Я решил к тому времени, когда опалубка будет закончена, опустить за борт деревянный щит и прижать его так, чтобы он хотя бы на несколько минут преградил путь воде. Тогда мы быстро закутали бы крышку тряпками, паклей простынями, одеялами и сверху обмуровали бы цементом.

Но тут ко мне подошел Токарев и внес новое предложение. Он быстро проговорил:

- Разрешите мне и Шарыпову опуститься за борт. Попытаемся заткнуть отливное отверстие снаружи...

Я взглянул на покрытое маслом, потное и усталое лицо второго механика. В его глазах была видна твердая решимость настоять на своем.

Риск был огромный. Отливное отверстие к этому времени ушло на полтора метра под воду. Льды были неспокойны. В любую минуту они могли подступить к самому борту и раздавить смельчака. Я уж не говорю о ледяной ванне при температуре воды минус полтора градуса.

Но этот рискованный и благородный поступок мог спасти корабль и жизнь экипажа. И я одобрил его.

Втроем мы поднялись на вздыбленную палубу и спустились к накренившемуся над водой правому борту. С собой механики захватили резиновую шлюпку, деревянный штормтрап, водолазный костюм и солидный ворох пакли, обмазанной тавотом.

После яркого электрического света в машинном отделении густые сумерки сентябрьской ночи казались еще непрогляднее. Но Токарев и Шарыпов действовали быстро и деловито. Они надули шлюпку, бережно спустили ее в зияющую щель между бортом корабля и соседней льдиной и ловко скользнули в шлюпку по штормтрапу.

Палатки аварийного запаса

Держась за веревку, они по очереди, надевая водолазный костюм, ныряли в воду и силились подставить паклю под струю, врывавшуюся в отливное отверстие. Токарев рассчитывал, что эта струя подхватит паклю и сама втянет ее внутрь.

Вначале дело не шло на лад. Токарев и Шарыпов быстро окоченели, руки и ноги их перестали слушаться. Но на исходе двадцатой минуты из машинного отделения донеслись торжествующие крики: струя, наконец, подхватила паклю и с силой втянула ее в отверстие. Приток воды мгновенно уменьшился. Теперь можно было немного перевести дух: пожалуй, «Седов» мог продержаться до того, пока будут подняты пары во вспомогательном котле. Мокрые, обледеневающие механики с трудом поднялись на борт. Но лица их сияли: они выполняли свое обещание...

Я посмотрел на часы. Они показывали 2 часа 20 минут. К счастью, льды пока что не тревожили корабль, и он оставался в прежнем положении, с критическим креном в 30 градусов. Бригада, работавшая у брандспойта, уже наполнила вспомогательный котел водой. Механики быстро задраили горловину и начали шуровать в топке, поднимая пар. Чтобы несколько восстановить равновесие, мы начали перекачивать брандспойтом накопившуюся в машинном отделении воду из-под правого борта в левый котел.

Желая уменьшить тревогу в Москве за нашу судьбу, я радировал:

«Удалось снаружи заделать частично временно отверстие зпт поступление воды уменьшилось тчк Откачиваю брандспойтом в левый котел поднимаю пары вспомогательном тчк. Угрожающее состояние ликвидировано...»

Все же положение оставалось крайне напряженным. Достаточно было одного сильного удара льдины слева, чтобы примерзшая к корпусу судна ледяная чаша потянула кверху и произвела свое губительное действие.

Шел четвертый час утра 27 сентября, когда стрелка манометра на вспомогательном котле дрогнула и поползла по циферблату. Нам казалось, что она ползет чрезвычайно медленно. Хотелось подогнать ее. Но на самом деле пар поднимался очень быстро: в шесть раз быстрее нормы, В 4 часа 30 минут Трофимов открыл клапан, послышалось шипенье, и через мгновение начала работать мощная паровая донка. Я с облегчением вздохнул, когда послышались ее тягучие, хлюпающие звуки.

Пары были разведены как нельзя более своевременно: уже через полчаса началось очередное сжатие льдов. Но к этому времени нам удалось уменьшить крен до 18 градусов, и теперь сжатие было менее страшно для корабля, раньше.

Выгрузка аварийной радиостанции

С пуском паровой донки сразу освободилась большая половина экипажа, занятая у брандспойта. Можно было браться за выгрузку аварийной радиостанции. К 7 часам утра ящики с радиоаппаратурой были спущены на лед и перенесены на 100 метров от судна. Мы раскинули над ними палатку, и только после этого можно было отпустить людей хоть немного отдохнуть. Полянский сообщил радистам мыса Челюскин:

«...Все в порядке. Можете снять наблюдение...»

Иззябшие, промокшие люди валились с ног. Поэтому было разрешено всем лечь спать. Через несколько минут из всех кают уже доносился богатырский храп. Люди заснули где попало. Буторин приткнулся на диванчике. Гетман растянулся прямо на полу. Несколько человек задремали у камелька, где они хотели обсушиться. Ни у кого не хватало сил переодеться и умыться, - вся энергия была отнята непомерно трудным ночным авралом.

Мне тоже дьявольски хотелось спать. Но должен же кто-то бодрствовать на корабле! И я, стараясь ни на минуту не присаживаться, чтобы не задремать, тихо бродил по судну.

На всем лежал отпечаток отшумевших бурных событий. В машинном отделении стояли лужи воды, уже подернувшиеся ледяными иглами. Недоделанный цементный ящик у крышки запасного холодильника белел в сумерках, словно веха, напоминающая об опасности. Всюду валялись жгуты пакли, мешки с цементом, инструменты.

В кают-компании на остывшем камельке стоял холодный чайник. Забытая посуда скатилась на пол, а недопитый чай залил клеенку.

Заглянул в радиорубку. Александр Александрович, с наушниками на голове, спал, склонившись на стол. И ему как следует досталось в эту ночь!

В 12 часов разбудил Андрея Георгиевича, чтобы передать ему вахту. Старший помощник выглядел очень неважно: такие ночи не для его сердца. Под глазами у него набрякли мешки, весь он как-то осунулся. Но привычка к четкости и исполнительность взяли свое. Сполоснув лицо холодной водой, Андрей Георгиевич уселся на стул и приготовился внимательно слушать.

Договорились немедленно произвести выгрузку всех аварийных запасов на лед, пока во вспомогательном котле еще есть пар. Пустив в ход лебедки, можно проделать эту работу быстро и легко. Кроме того, чтобы впредь такая история не повторялась, следовало немедленно закрыть отливное отверстие, окончательно выровнять крен и привести корабль в порядок.