Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Известия об отражении татар под Туминым Рогом Л. Р. Неплюев получил 14 июня с сотником Федором Григорьевым[539]. 15 июля в русский лагерь на Самаре, где кипели работы по строительству Новобогородицка, пришла весть о движении крупного татарского отряда от Тонких и Молочных Вод «вверх Самары». Гетман и русские военачальники опасались, что крымцы могут обойти их и ударить с тыла, с «килченских поль», либо двинуться разорять «московские слободы»[540]. 20 июля гетман Мазепа писал С. Яблоновскому, что крымцы «в знатном собрании с Шин-Гиреем салтаном» (возможно, командовал татарским войском у Тумина Рога) приходили под слободские городы, но ничего не добились и принуждены были отступить, понеся поражение от царских войск. Ссылаясь на свидетельства выходцев из татарского плена, Мазепа уверял коронного гетмана, что Селим-Гирей «совершенно свои очи сюды на их царского пресветлого величества силы обращая, никуда ис Крыму итти и орд своих посылать не имеет» и даже велел нураддину с Белгородской Ордой быть готовым идти к себе на помощь «на оборону Крыма». С целью отражения набегов на Изюмскую черту под Коломаком расположились войска Белгородского разряда Б. П. Шереметева[541].
По нарядам, подготовленным в Разрядном приказе, планировалось, что города Белгородского полка будет прикрывать 13-тысячная группировка, разделенная на три воеводских полка — белгородского воеводы Б. П. Шереметева и его сходных товарищей — С. Б. Ловичкова и А. И. Хитрово. Войско первого должно было насчитывать 5125 человек, Хитрово — 5130 человек, а Ловичкова — 2780 человек[542]. Указанные формирования собирались и выдвигались крайне медленно, уже в разгар первой волны татарских нападений на Изюмскую черту. В конце июня — начале июля Б. П. Шереметев еще находился в Белгороде, готовясь к походу[543]. 10 июля он получил указание идти с находящимися при нем войсками на р. Коломак и стоять там до возвращения Неплюева и Мазепы из самарского похода, прикрывая пограничные города. В ответ воевода жаловался на нехватку подъемных лошадей, трудности в подготовке «полковых припасов», низкую явку ратных людей, но обещал выйти на Коломак «безо всякого мотчанья»[544]. Выступить ему удалось только 23 июля[545]. Вместе с боярином в поход отправились дворяне московских чинов в количестве 664 человек, 40 городовых дворян, копейный полк (полковник, 13 начальных людей, 108 рядовых), Лихвинский рейтарский полк И. Фанфеникбира (полковник и 10 начальных людей), Козловский рейтарский полк Х. Ригимона (полковник и 13 начальных людей), солдатские полки (Яблоновский и Белгородский) генерала-поручика Д. В. Граама (49 начальных людей, 300 рядовых), Ефремовский солдатский полк Ю. Фамендина (полковник и 20 начальных людей), Ливенский солдатский полк А. Шарфа (полковник и 19 начальных людей), Белгородский жилой стрелецкий полк Д. Юдина (полковник, 9 начальных людей, 784 рядовых); всего 2036 человек[546]. Неявка ратных людей даже в середине лета была тотальной, а полки, состоявшие из одних начальных людей, вряд ли можно назвать боеготовыми. Поджидая отставших людей, Шереметев стоял лагерем на р. Грязной до 29 июля[547]. 30 июля его войско прибыло на «указное место» на р. Коломак[548]. Сюда с Шереметевым пришло 3509 человек[549]. На 5 августа численность его войска составила 3626 человек. Доукомплектовать многие полки даже до половины штатной численности не удалось[550].
Второй воевода — А. И. Хитрово из Курска пошел в Хотмыжск 13 июля. Оттуда он должен был выступить в Валки[551]. Его полк в конечном итоге включил в себя копейную шквадрону Семена Иванова сына Кнова (5 человек начальных людей и 163 копейщика), Мценский рейтарский полк полковника Ицыхеля Иванова сына Буларта (14 начальных людей, включая полковника, и 424 рейтара), Курский солдатский полк полковника Петра Александрова сына Эрланта (29 начальных людей вместе с полковником и 1265 солдат, не считая оставленных в Курске для охраны полковой казны 24 человек), Хотмыжский солдатский полк полковника Якова Христофорова сына Эрнста (Эрнест) (6 начальных людей, включая полковника и 586 солдат). Вместе со служилыми людьми городовой, сотенной службы и пр. (128 человек) совокупная численность указанных формирований составила 2620 человек. Все они собирались крайне медленно, приезды основной части ратных людей были записаны в июле — августе 1688 г.[552]
Третий воевода С. Б. Ловчиков, помимо полкового воеводства, получил и городовое воеводство в Чугуеве. Туда он прибыл еще в начале 1688 г., приняв 19 февраля у воеводы Ивана Большого Пашкова «город и городовые, и острожные ключи, и денежную казну, и наряд, и зелье, и свинец, и всякие пушечные, и в житницах хлебные запасы»[553]. Указ о сборе воеводского полка Ловчикова был дан в Разряде 8 июля 1688 г. В течение июля — августа на службу в Чугуев прибыли один стольник и двое жильцов из московских чинов, копейный полк Т. Колбрехта (231 человек), Елецкий солдатский полк Андрея Семенова сына Девсена (Девсона) (238 человек), Старооскольский солдатский полк Петра Андреева сына Гасениуса (736 человек), 5 пушкарей. На момент официального роспуска 20 сентября в полку Ловчикова оставалось 1208 человек, не считая полковников и начальных людей. Помимо высокой неявки (как и в остальных полках), полк чугуевского воеводы пострадал и от высоких, по сравнению с двумя остальными соединениями, небоевых потерь. В течение двух месяцев в полку умерло 295 человек![554]
Не будет преувеличением сказать, что группировка Б. П. Шереметева, комплектовавшаяся по остаточному принципу, когда наиболее подготовленные полки маршировали с Л. Р. Неплюевым на Самару, вряд ли была способной исполнить возложенные на нее Москвой задачи по обороне городов Изюмской черты. Помимо приведенной выше статистики (численность нарядов была едва исполнена наполовину), сама хроника боевых действий на черте летом — в начале осени свидетельствует об этом со всей очевидностью. Ни Шереметев, ни его сходные товарищи — Хитрово и Ловчиков не предприняли никаких действий, чтобы помешать разорительным татарским набегам на слободские города. Вся тяжесть по борьбе с ордой легла на плечи харьковских
