Плохой хороший парень - Кэрри Прай

— И даже анекдот не послушаешь? Про злую доставщицу медикаментов и…

— Заткнись!

Большую часть дороги мы провели в тишине, прослушивая скучные новости. Впрочем, болтать не хотелось, как и предвкушать ходьбу по паркам. Я чувствовал себя душевнобольным, которого вывезли на прогулку, дабы покормить белок. Как-будто глоток воздуха и несколько грызунов способны меня осчастливить.

Какая чушь…

— Ну а что сам Кабанчик? — вдруг задался я, сложив руки за голову. — Его повысили? Не припомню его должность, но точно знаю, что он отлично водит автозак и мастерски уничтожает тефтели.

Губы Миры дрогнули в ироничной ухмылке.

— Кабанов женился на медсестре. Покинул службу, сменил город и продолжает умело поглощать котлеты, — девушка задумалась. — Кажется, теперь он кто-то вроде бизнесмена.

— Что? — поперхнулся я. — Жирдяй?

— Да, он арендовал небольшое помещение, в надежде открыть закусочную. Деталей не знаю, но результата это не дало. Впрочем, руки он не опустил. Даже название кафешке дал. «Компот», кажется.

— Весьма оригинально, — хмыкнул я. — Никогда бы не подумал, что он способен снять форму. Как и в неё прийти.

— Он старается…

— В отличие от тебя. Бери пример с Кабанова. Даже он обзавёлся семьёй.

— Не начинай, — гневно процедила Мира.

— Я серьёзно, матушка. Ты не хорошеешь год от года. Волосы лезут, под глазами морщинки… — меня забавляло, как в унисон настроению Миры авто стремительно набирало скорость. — Если всё критично, так и быть, свожу тебя в ЗАГС.

— Никогда!

— А что такого? Мы и так почти что родственники. Ты воспитываешь мою сестру, я не переношу твою стряпню… Типичная пара.

— Я не выйду за тебя, даже фиктивно!

— Да я и сам желанием не горю. Воспринимай это как мою добрую волю.

— Мы приехали! — выкрикнула Мира точно с облегчением и резко затормозила. — Боже, ты просто невыносим!

Покинув салон, я несколько опешил. Мы явились не в парк, и даже не на берег моря. Всё, что я видел, так это переполненный людьми вокзал. Кто-то усердно тащил за собой чемоданы, кто-то нервно топтался на месте, задержавшись в очереди за пирожками, и безустанно поглядывал на наручные часы. Мне потребовалось время, чтобы переварить увиденное.

— Отличный способ от меня избавиться, — кинул я Мире. — Могла бы просто вежливо попросить. Я бы вещи хоть собрал.

— Если бы я хотела от избавиться, то сделала бы это более оригинально. А что до вещей… У тебя их нет, — фыркнула девушка, а после подтолкнула меня в спину. — Иди на пятую платформу, а я за билетами. Все вопросы потом.

— Как скажешь, — вздохнув, пожал я плечами.

Загадочность Миры раздражала, однако сопротивляться ей не стал. Спустившись на пустую платформу, я нашёл товарища в бетонном столбе. Наблюдал за коптящимися на солнце рельсами и покорно ждал девушку. Догадок о её плане не было, да и думать об этом не хотелось.

Пусть хоть на остров меня отвезёт, хуже всё равно не станет.

Время шло, а Мирославы всё не было. На мгновение показалось, что домысел об избавлении мог вполне сойти за реальную цель. Вокзал, дворняжка… Не хватало лишь таблички с душещипательным призывом о помощи.

В какой-то момент моё одиночество разбавил пришедший поезд «Самара-Орск». Некогда безликий перрон заполони люди, фонтаном вывалившиеся из вагонов. Уставшие, но почему-то счастливые. Я наблюдал за объятьями тех, кто заскучал после долгой разлуки. Старики, молодые, дети… Все они имели свою половинку или того, кому были небезразличны. Трогательная картина прошлась пилой по сердцу.

Нет, моя зависть была не чёрной. Скорее белой с оттенком серого.

Психанув, я направился к лестнице, перебирая сотню ругательств, которыми был готов облить Миру, но меня окликнули. Прилетевшее в спину «Тим» послужило фантомным ударом. Замерев на месте, я попытался убедить себя, что до боли знакомый голос ничто иное как злая шутка разума.

— Тимур! — теперь прозвучало отчётливее.

Обернувшись, я поискал опору в воздухе, ибо ноги слегка подкосились. Среди снующей толпы стояла Юна. Красивая, потерянная, родная. Я потёр глаза, решив, что перегрелся на солнце, но какое же было счастье ошибиться. Это действительно была она. Реальная. Нас разделяли несколько ничтожных метров.

Я был готов к всякому, но только не к этому.

Прошло несколько секунд, прежде чем я решился сделать первый шаг. Словно получив сигнал, Юна тоже устремилась мне навстречу. И пусть люди преграждали нам путь, мы были решительны.

Неужели, это не сон? Ну, Мира…

Однако оказавшись рядом, я резко остановился. Сдержался, чтобы не заключить её в душащие объятья, пусть всем сердцем этого желал. Рука выламывало от желания её коснуться. Показалось мне или нет, но Юну смутила моя отрешённость.

— Мурка… — прошептал я, ибо в горле пересохло.

— Привет.

Всё в ней осталось как прежде: беспорядочные пряди волос с медовым отливом, неуверенная осанка, крошка веснушек чуть ниже переносицы и глаза цвета карамели, что сейчас покрылись тонкой пеленой слёз.

— Ты подросла, — откашлялся я. — И туфли ничего.

Прекрасно, мудак. Как насчёт похвалы её цвета зубов или помады?

Слова куда-то разбежались. Как и смелость. Я ощущал себя безмозглым мальчишкой, который впервые заговорил с девчонкой. В груди творилось что-то необъяснимое. Меня бросало то в жар, то в холод.

— Спасибо. Ты тоже.

Юна не оставляла мне шанса, зато подталкивала к очередному вопросу, который я всё никак не мог подобрать. Мысли спутались точно в крепкий клубок.

— Ты здесь проездом или как?

Дьявол…Что я несу?

Юна набрала воздуха, но не успела ответить, потому что её отвлекли. Что-то крохотное замельтешило под ногами девушки и потянуло девушку её штанину. Опустив глаза, я заметил ребёнка. Крайне застенчивую девчонку, лет так четырёх. Она пряталась за Юной и смотрела меня недоверчивым взглядом. Таким пронзительным, как если бы увидела опасного Бармалея.

В груди защемило. Передо мной стояла дочка Юны.

— Познакомься, это Майя, — хрипло проговорила Мурка, коснувшись пальцами горла. Казалось, она вот-вот разрыдается.

— Майя? — нервно усмехнулся я, опустившись на колени. — Что за имя такое дурацкое?

Девчонка обидчиво отвернулась, но всё же продолжала подглядывать. Что-то до боли знакомое проглядывалось в этом суровом личике. Мне жутко захотелось сделать её счастливой, вызвать улыбку и прижать к себе.

— Назвали в честь отца, — беспощадно бросила Юна, окончательно меня добив. — Он отсутствовал в нашей жизни, но мы всегда о нём помнили.

Сердце сделало кувырок. Один. Ещё один. Я требовательно посмотрел на Юну, но та лишь потупила взгляд. Щелчок, и воздух перестал попадать в лёгкие.

Быть того не может…

— Май, — сглотнув, представился я девчонке.

Протянул ей дрожащую руку, но тут же