Достичь небес - Брэнсон Ричард

Пока приз остается невостребованным.

Эпилог

Полет ради удовольствия

«Какая польза от новорожденного младенца?»

В четверг 16 июня 1960 г. сбылась мечта Джо Киттингера. Опытнейший американский летчик-испытатель, любовь которого к затяжным прыжкам и парашютному спорту внушила опасения команде аэростата Manhigh Дэвида Саймонса, был наконец готов дернуть за вытяжной трос в ходе величайшего, самого безумного и самого опасного высотного эксперимента всех времен.

Проект ВВС США Excelsior начался в 1958 г.; его целью было испытание высотных костюмов и систем катапультирования для пилотов, летающих в верхней части стратосферы. При отсутствии герметичной системы обеспечения жизнедеятельности катапультирование из самолета на таких высотах не давало пилоту никаких шансов остаться в живых. Даже свободное падение не позволяло достаточно быстро опуститься на такую высоту, где воздухом уже можно безопасно дышать. (Сам Киттингер говорил: «И ты будешь мертвым сукиным сыном».) Так что Excelsior должен был разработать и испытать средства поддержания жизни пилотов за пределами земной атмосферы.

Так появились первые космические скафандры. Подобно многим и многим прототипам, они были хитро сконструированы и с любовью сделаны, но по надежности оставляли желать лучшего.

Киттингер пилотировал все полеты по проекту вплоть до Excelsior III, запущенного 16 июня 1960 г. Подъем — как всегда, на гелиевом аэростате конструкции Уинзена — прошел без сучка без задоринки. Однако на высоте 15 000 м Киттингер заметил, что его костюм прохудился: он сжал в кулак правую руку и не почувствовал в перчатке никакого сопротивления. Вскоре он ощутил, что правая рука начинает отекать. Он не мог определить, насколько серьезна течь и как она будет вести себя дальше, но знал, что рука вот-вот потеряет чувствительность и перестанет двигаться. Что тогда? Он подумал: очень просто — он умрет.

Наземная команда, слушавшая доклады Киттингера с верхней границы атмосферы, почувствовала: что-то не так, и серьезно не так. Киттингер, известный шутник, читал им по радио мрачные и красивые стихи. На высоте 31 400 м, когда 99 % земной атмосферы осталось внизу, он вдруг объявил: «Когда смотришь с Земли, небо кажется красивым, но враждебным. Здесь, наверху, понимаешь, что человек никогда не завоюет космос. Он научится с ним жить, но никогда не завоюет его».

К этому моменту его правая рука была уже совершенно бесполезна и больше всего походила на надутый шарик. Но он был все еще жив и способен провести эксперимент, которому он сам и вся команда Excelsior посвятили не один год своей жизни. Что еще мог он сделать? Он подтянулся к люку гондолы. Он видел округлость земли, обернутой тонкой голубой вуалью неба. «Господи, — прошептал он так тихо, что услышал это только полетный самописец, — помоги мне теперь». И прыгнул.

Такие люди, как Джо Киттингер, делают лучшее будущее возможным. Без Джо и подобных ему не было бы ни американской космической программы, ни полетов на Луну, ни космической станции, ни телескопа «Хаббл». Не было бы космической промышленности, и наши идеи — даже скромные развлекательные полеты Virgin Galactic — оставались бы всего лишь несбыточными мечтами.

Если говорить конкретно о нас, то же самое: без храбрости и мастерства летчиков-испытателей SpaceShipOne Брайана Бинни и Майка Мелвилла не было бы никакого Virgin Enterprise. Но именно Virgin Enterprise понесет пассажиров Virgin Galactic в космос и поможет увидеть Землю. Такую, какая она есть на самом деле: живую, независимую, без границ.

Наши пассажиры тоже будут первопроходцами, точно так же, как Амелия Эрхарт, перелетевшая (как «мешок картошки») через Атлантику в 1928 г. Заплатив $200 000 за билет, наши астронавты приобретут себе места на первом в истории человечества коммерческом лайнере и доверят свои жизни, поставив на безопасность.

Цены билетов на Virgin Galactic, конечно, будут падать с годами. Чем больше полетов мы запишем в актив, тем больше вырастет доверие публики к нашей системе, а она уже сегодня — наиболее испытанная система в истории коммерческого космоса. В какой момент наши первопроходцы начнут считать себя обычными «пассажирами»? Могу поспорить, что произойдет это не при моей жизни. Космос велик, пуст и ждет новых идей. Это наши новые рубежи. С нами полетят те, кто уверен: космос важен для будущего человечества. Кто знает, какие мечты сумеет реализовать поколение моих детей?

Через десять лет Virgin Galactic будет совершать регулярные рейсы; возможно, они станут привычным делом. Представьте: на дворе 2020 г., мы идем на посадку, нацеливаемся на полосу космопорта «Америка» в Нью-Мексико. Здание терминала вырастает из пустыни как громадный голубой немигающий глаз. Он выглядит очень футуристично. Он красив, но не хрупок. Это здание мог бы узнать Отважный Дэн.[23] Почему бы нет? В конце концов, мы строим здесь именно его будущее: будущее, в котором у каждого будет шанс в космосе.

Мы уже совсем близко. Представьте: самолет, подпрыгивая, идет вниз сквозь яростные восходящие потоки, рожденные над поверхностью пустыни. Затем он стабилизируется и садится очень мягко, подхваченный на последних метрах ровным теплым воздухом.

Вначале практически каждый прилетал сюда на частном самолете. Вообще, связь с внешним миром была не слишком хорошо налажена: не было никакого общественного транспорта, да и потребности в нем тоже почти не было. Теперь все меняется. С тех пор, как мы резко снизили цены на билеты (представьте, и это тоже!), среди наших пассажиров начали появляться и обычные люди. Те, кто готов отдать сбережения всей жизни за полет в космос. Это не те, кто привык арендовать личный самолет. Теперь мы нередко встречаем своих пассажиров в аэропорту Лас-Крусес и сами доставляем на космодром.

Да, есть еще и зрители: люди приезжают со всего света посмотреть на наши запуски, так же как раньше ездили на уик-энд в Кройдон посмотреть, как кинозвезды, политики и знаменитости поднимаются на борт первых трансатлантических пассажирских рейсов. Большинство приезжает на машинах, а несколько туристических компаний уже организовали сюда автобусные туры. Интересно, скоро ли космопорту «Америка» потребуется железнодорожная ветка?

Наш самолет все еще скользит по теплой воздушной подушке. Вообще, посадки в пустыне известны своей длительностью, как будто сам воздух здесь стремится заставить самолет пролететь еще немного. Мы проносимся мимо здания терминала (интересно, какой длины эта полоса?) и наконец впервые видим машину, которая очень скоро унесет нас в космос. Представьте себе два небольших реактивных лайнера, сцепленные кончиками крыльев. Это WhiteKnightTwo, первая ступень Virgin Galactic. Этот самолет поднимет нас в SpaceShipTwo на высоту более 15 000 м. Затем он сбросит нас, как орел бросает вниз черепаху…

Наконец колеса нашего самолета касаются бетона. Самолет дрожит и подскакивает на бегу. Представьте: этот аэроплан, полностью сделанный из композитных материалов, — наследник Virgin GlobalFlyer — гораздо легче прежних самолетов, он чувствует каждую ямку и складочку на поверхности полосы. Двигатели смолкают, включается переднее колесо на электрической тяге, и мы практически бесшумно подкатываем назад, к терминалу. Перед нами вновь WhiteKnightTwo. Отсюда, на фоне пустыни, где его совершенно не с чем сравнивать, он кажется невероятно крохотным. Может, он и сдвоен как-то необычно, но все равно выглядит как небольшой бизнес-лайнер.

Мы подкатываем к воротам, и смелые четкие линии космопорта «Америка» смыкаются вокруг нашего самолета. Лайнер останавливается, открываются двери. В кабину проникает пряный перегретый воздух пустыни. К терминалу мы пойдем пешком: космопорт невелик (пока), и в автобусах на летном поле нет необходимости.