Рулетка для двоих. Часть 1: Онлайн - Павел Сугарин

— И вот еще, Катюш, — у меня внутри все аж содрогнулось от такого обращения, — в четвертой части, где идет кода с тутти, постарайся…

Мы как раз подходили к лестнице. Сделав неаккуратный шаг влево, я зацепилась за подол Викиного платья, запнулась об ее ногу и, неловко взмахнув руками, грузно упала вниз по ступенькам.

— А-а-а-а! — завопила я.

— Катя! — воскликнула она, в ужасе подбегая ко мне. — Ты в порядке?

— Нет! Больно! — Скривившись, я сильно закусила нижнюю губу. — Мамочки, как же больно-то!

— Где? Где больно? Рука?

Руки для пианиста самое ценное. Можно стукнуться головой, сломать нос или еще что-нибудь похуже. Но руки должны быть в сохранности.

— Нет, нога! — Я крепко схватилась за голень, стискивая ее так, что пальцы побелели. Викино лицо казалось размытым из-за слез, застилавших глаза. — Кажется, я вывихнула ногу! Боже, как же болит!

Вокруг стал собираться народ, обступив нас узким кругом. Лица окружающих были полны сочувствия и тревоги. Появились музыканты из оркестра, тихо перешептываясь между собой. Бездари, вон как на концерт вырядились! В платьях и фраках. Люди обеспокоенно переглядывались. Кто-то предлагал отнести меня к врачу, другие наоборот, советовали не трогать, чтобы не сделать хуже. Какой-то парень побежал за дирижером.

— Убери руку, дай посмотреть. — Вика попыталась разжать мои ладони, но безуспешно.

— Нет, не трогай! — воскликнула я и та сразу испуганно отдернула руки. — Вдруг там что-то серьезное?! Пусть лучше врач посмотрит!

— Надо бы лед приложить. Народ, есть лед у кого-нибудь?!

Люди расступились, пропуская запыхавшегося Витальича, который сразу же склонился надо мной.

— Васильева, что с тобой?

— Нога, — простонала я, некрасиво шмыгая носом и размазывая рукой слезы по щекам. — Я с лестницы упала и, кажется, ногу вывихнула!

— Ай, зараза! — выругался мэтр и добавил еще несколько слов, не таких цензурных. — Как же так? Как это случилось?!

— Мы шли рядом. — Вика тоже всхлипнула, готовясь расплакаться. — И Катя споткнулась… об мою… ногу.

Заканчивала она уже глядя в сторону, окончательно стушевавшись под закипающим взглядом Витальича. Дура испуганно захлопала длинными ресницами, осознав, что сама только что сказала. Столпившиеся студенты начали взволнованно перешептываться.

«Это она ее столкнула?»

«Какой ужас!»

«Да сколько раз такое уже было перед важным концертом. И эта туда же…»

Я слышала их, лежа на холодном каменном полу, продолжая изо всех сил стискивать щиколотку.

— Степашина, ты крышей поехала, что ли?! — взревел дирижер, ничуть не смущаясь окружающих. — Опуститься до такого! Да я тебя…

— Нет! — Я схватила его за рукав, останавливая на середине фразы. — Вика не виновата, правда! Сергей Витальевич, я сама споткнулась.

— Честно?

— Честно.

— А, что б вас всех черти побрали!

Зажмурившись от злости, он обреченно взъерошил остатки седых волос.

— Сергей Витальевич, не нервничайте только. Все обойдется.

— Как?! Как тут не нервничать?! Концерт через полчаса, зрители уже места занимают, а у нас такое! Где я сейчас солистку возьму?!

— Я сыграю, — продолжая всхлипывать, я неуклюже попыталась подняться, но покачнулась, чуть не рухнув обратно.

Какие-то незнакомые парни подхватили меня за руки, поддерживая и помогая встать на здоровую ногу. Левую.

— А на педаль ты сломанной ногой нажимать будешь?! Да ты даже ступить на нее не можешь, Екатерина!

— Я левой нажимать буду, — слезы потекли с новой силой.

— Шуберта? Левой? Где все произведение строится на филигранном применении полупедали и постепенном снятии? Исключено, — отрезал дирижер, скривившись, как будто это у него сейчас нога болела. — Что же делать…

— А может… — Вика начала говорить, но запнулась под суровым старческим взглядом.

— Ну говори, Степашина, не тяни кота за яйца!

— Может, я вместо Кати сыграю? — произнесла она робко, словно стесняясь собственного предложения. — Я знаю программу наизусть! Я смогу!

Сергей Витальевич задумался.

Секунд тридцать оценивающе сканировал ее с головы до ног, после чего кивнул головой, решившись.

— Ладно, так и поступим. Степашина — пулей готовиться к выходу. Васильева — к врачу. Кто-нибудь, помогите ей! Остальные — разойтись!

Раздав указания, он быстрым шагом, почти бегом, поспешил вслед за Викой.

Естественно, найти добровольцев среди сочувствующих не составило труда. Массивный виолончелист Виталик легко, словно пушинку, поднял меня на руки и бережно донес до рабочего кабинета. По моей просьбе он нашел в шкафу тонкий шелковый палантин и туго перевязал им щиколотку. Возможно, сердобольный юноша хотел бы еще задержаться, но я, поблагодарив за заботу, отправила его готовиться к выступлению.

Впрочем, одна я была не долго. Подумала и разблокировала телефон.

— Рина, здравствуй! — раздался в трубке бодрый голос.

— Здравствуй, Аркаша, — произнесла я трагичным тоном. Звоню узнать, все ли у тебя в порядке? Просто ты так и не ответил на мое приглашение, а концерт должен был быть сегодня. Я начала беспокоиться.

— Я уже подъезжаю к консерватории. Что значит «должен был быть»? — спросил он встревоженно. — Концерт отменили?

— Понимаешь, он будет. — Не удержалась от громкого всхлипа. — Извини, пожалуйста, только я не смогу сегодня играть.

— Что случилось, Рина? — спросил он встревоженно. — Ты где сейчас?

— У себя в кабинете. Я с лестницы упала.

— Жди там, через пять минуту буду!

И он действительно появился через пять минут. Заботливо обнял, утешающе поглаживая волосы. Бережно осмотрел обмотанную платком ногу. Внимательно выслушал рассказ о случившемся, держа мои ладошки в своих руках, делясь со мной теплом и поддержкой, пока я пыталась успокоиться и прийти в норму. Сочувственно обещал, что непременно будут у меня еще концерты. Много наших с ним концертов. Поискал в интернете необходимые меры первой помощи. Помог забрать вещи из кабинета и донес меня на руках до машины.

— Куда тебя отвезти, Рина? — заботливо спросил он, помогая мне устроиться на пассажирском сидении.

— Отвези меня домой, пожалуйста.

— Но я читал, что тебе нужно сделать рентген. Возможно, это вывих!

— Нет у меня вывиха, я знаю.

Он окатил меня строгим взглядом. Вот только крепкая мужская рука при этих словах снова нежно сжала пальцы, выдавая истинные чувства.

— Рина, ты же понимаешь, что с такими вещами нельзя шутить?

— Завтра врача вызову, — пообещала я устало. — А сегодня был сложный день, нужно отдохнуть. Отвези домой.

И мы приехали ко мне. Было немного неловко приглашать его в крохотную квартиру с бедной обстановкой. Я даже хотела сначала попрощаться у подъезда, но Аркаша настоял, заверив, что и сам живет не в элитных апартаментах и все понимает. Помог войти в квартиру. Удобно усадил на стул, укрыв ноги любимым мягким пледом и подложив под них подушку. А потом мы пили чай с