Дьявольская альтернатива - Фредерик Форсайт

В маленьком курортном местечке, притулившемся возле Северного моря, было тихо, гавань была практически пустой, когда под покровом темноты они перенесли свой груз на дно своего рыболовного катера. Была суббота, и хотя один прохожий, который выгуливал по набережной свою собаку, заметил их работу, он не придал этому значения: всего лишь группа любителей морской рыбалки готовится к воскресному отдыху – правда, несколько рановато, да и погода пока стоит холодная.

В воскресенье, 27-го, Мирослав Каминский попрощался с ними, уселся в пикап и поехал обратно в Брюссель. Его задача теперь заключалась в том, чтобы вычистить их брюссельское убежище от пола до потолка и из конца в конец, после этого бросить его и отвезти пикап в предварительно согласованное место в голландских польдерах. Здесь он должен был оставить его с ключом в зажигании в обусловленном месте, вернуться на пароме из Хук-ван-Холланда в Харвич, и оттуда отправиться в Лондон. Он несколько раз повторил свой маршрут и был твердо убежден, что успешно выполнит свою часть плана.

Оставшаяся семерка вышла из порта и не торопясь отправилась вверх по побережью, чтобы затеряться между островами Валькерен и Северный Бевеланд, расположенными на голландской стороне возле бельгийской границы. Здесь они выставили напоказ свои удочки, легли в дрейф и стали ждать. Эндрю Дрейк обосновался в каюте возле мощного радиоприемника, и, сгорбившись, прослушивал волну службы контроля за движением судов в дельте Мааса, а также бесконечные вызовы кораблей, покидающих или идущих в Европорт и Роттердам.

– Полковник Кукушкин пройдет в тюрьму Тегель, чтобы выполнить работу, в ночь с 3-го на 4-е апреля, – сообщил в то же воскресное утро Максиму Рудину в Кремле Василий Петров. – Там есть старший надзиратель, который пропустит его и проведет в камеры к Мишкину и Лазареву. После окончания операции он выпустит его из тюрьмы через служебный вход.

– Надзиратель надежный, он – один из наших людей? – спросил Рудин.

– Нет, но у него осталась в Восточной Германии семья. Его убедили поступить так, как ему велели. Кукушкин доложил, что он не станет обращаться в полицию. Он слишком испуган.

– Значит, он уже знает, на кого он работает. А это означает, что он знает слишком много.

– Кукушкин успокоит и его, как только выйдет за пределы тюрьмы. Никаких следов не останется, – заверил Петров.

– Восемь дней, – хмыкнул Рудин. – Ему лучше постараться как следует.

– Он сделает все, как надо, – заверил вновь Петров. – У него тоже есть семья. Ровно через неделю Мишкин и Лазарев будут мертвы, унеся с собой в могилу свою тайну. Те, кто оказывал им помощь, также будут молчать, чтобы сохранить свои собственные жизни. Даже если они попытаются раскрыть рот, им никто не поверит – расценят как истерические и голословные утверждения. Нет, никто им не поверит.

Когда утром 29-го взошло солнце, его первые лучи выхватили из сумерек огромную массу «Фреи», находившейся в этот момент в двадцати милях к западу от Ирландии, двигаясь курсом норд-норд-ост одиннадцати градусов долготы, чтобы обойти стороной Внешние Гебриды.

Еще за час до этого ее мощные радары выхватили из темноты рыбацкую флотилию, что спокойно отметил вахтенный офицер. Ближайшее судно было расположено на достаточном удалении на восток и ближе к берегу.

Солнце осветило скалы Донегала – всего лишь тонкую полоску на восточном горизонте для стоявших на мостике людей, хотя у них и было преимущество в восемьдесят футов высоты. Затем оно выхватило из темноты маленькие смэки[11] рыбаков из Киллибегса, которые дрейфовали на запад в поисках макрели, селедки и хека. Оно осветило и весь корпус «Фреи», словно гигантская гора двигавшейся с южной стороны мимо рыбаков и их нежно покачиваемых волнами сетей.

Кристи О'Бирн был в этот момент в малюсенькой рубке «Бернадет» – смэка, который принадлежал ему и его брату. Он моргнул несколько раз, протер хорошенько глаза, отставил в сторону чашку с какао, и отступил на три фута от рубки к лееру. Его судно было расположено ближе всего к проходившему мимо танкеру.

Нестройный хор тонких гудков потревожил рассветную тишину – это на других судах, заметив «Фрею», рыбаки потянули за тросовые талрепы. Стоявший на мостике «Фреи» Тор Ларсен кивнул своему помощнику, через несколько секунд флотилии из Киллибегса ответило трубное приветствие.

Кристи О'Бирн оперся о леер и смотрел, как «Фрея» заполняет собой весь горизонт, вскоре он услышал мощный шум ее движения по морю, и почувствовал, как «Бернадет» начинает все сильнее покачиваться на волне, поднятой танкером.

– Святая Мария, – прошептал он, – вы только посмотрите на нее – какие размеры.

На восточном побережье Ирландии земляки Кристи О'Бирна были заняты в это утро работой в Дублинском замке, который в течение 700 лет был центром владычества англичан. Еще маленьким мальчиком, пристроясь на плече у своего отца, Мартин Донахью видел, как из замка походным маршем навсегда уходят последние английские солдаты, – это произошло вскоре после подписания мирного договора. Шестьдесят три года спустя, вот-вот готовясь уйти на пенсию с государственной службы, он, уборщик, водил взад-вперед пылесос марки «Гувер» по ярко-голубому ковру, расстеленному в зале Св. Патрика.

Ему не довелось присутствовать ни на одной церемонии приведения к присяге сменявших друг друга президентов Ирландии, которые проходили под великолепным потолком, расписанным в 1778 году Винсентом Валдре, так же как он не рассчитывал побывать в этом зале спустя двенадцать дней, когда две супердержавы должны были подписать Дублинский договор под бесстрастными гербами давно почивших рыцарей ордена Св. Патрика. В течение сорока лет изо дня в день он занимался уборкой этого зала для других.

В Роттердаме также готовились, но к другой церемонии. Гарри Веннерстрем прибыл 30-го и поселился в самых лучших апартаментах отеля «Хилтон».

Он прилетел на своем личном реактивном самолете, который был припаркован теперь в аэропорту Скидам, расположенном на окраине города. Весь день вокруг него суетились четыре секретаря, готовясь к беседам с голландскими и скандинавскими официальными лицами, нефтяными и судоходными магнатами, а также множеством репортеров, которые должны были присутствовать на церемонии встречи вечером 1 апреля капитана Тора Ларсена и его офицеров.

Тщательно подобранная группа влиятельных персон и представителей прессы будет его гостями на плоской крыше современного здания управления движением судов в дельте Мааса – «Маас Контрол», расположенного на самом краю песчаного берега в Хук-ван-Холланде. Хорошо защищенные от прохладного весеннего ветра, они будут наблюдать с северного берега дельты Мааса за тем, как шесть буксиров будут тянуть несколько последних миль «Фрею» из дельты в канал Каланд, затем в канал Беер, чтобы наконец поставить под швартовку возле нового нефтеперерабатывающего завода Клинта Блейка в самом центре Европорта.

Пока на «Фрее» в послеобеденное время будут заниматься проверкой всех ее систем, их группа возвратится в кавалькаде лимузинов в центр Роттердама, который расположен в двадцати пяти милях вверх по реке, чтобы принять участие в вечернем приеме. Перед этим состоится пресс-конференция, на которой Веннерстрем должен будет представить Тора Ларсена мировой прессе.

Он знал, что телевизионщики и газетные репортеры взяли в аренду вертолеты, чтобы не пропустить ничего из последних миль пути и швартовки «Фреи».

Гарри Виннерстрем чувствовал себя довольным жизнью старым человеком.

Днем 30 марта «Фрея» продвинулась далеко по проливу между Оркнейскими и Шетландскими островами. Вскоре она повернула на юг, направляясь вниз по Северному морю. Как только танкер зашел в зону оживленного судоходства в Северном море, с него сразу же связались с береговой службой контроля за судоходством в Уике на побережье Кейтнесса в дальнем северном углу Шотландии.

Из-за его размеров и осадки ему было необходимо особое обращение. Корабль снизил скорость до десяти узлов и строго следовал указаниям, передаваемым из Уика по радиотелефону. Все ближайшие невидимые для него центры контроля за движением судов отметили местоположение танкера на своих радарах с высокой разрешающей способностью, которые обслуживали высококвалифицированные операторы. Все эти центры оснащены компьютеризованными вспомогательными системами, способными быстро оценить разнообразные параметры: метеорологические, скорости волн, плотности движения судов.

По мере того, как «Фрея» пробиралась осторожно в южном направлении, все мелкие суда, которые могли попасться ей по пути, поспешно информировали о том, что они должны убраться с ее курса. В полночь она миновала мыс Фламборо-Хед на побережье Йоркшира, двигаясь теперь на восток, прочь от английского побережья в сторону Голландии. Все время она шла глубоким фарватером, минимальная глубина в котором равнялась двадцати саженям. Стоя на мостике, несмотря на постоянно поступавшую с берега информацию, вахтенные офицеры постоянно следили за экраном эхолота, изучая песчаные банки и отмели, составляющие дно Северного моря, которые проходили мимо них то с одного, то с другого борта.