По большому счету - Евгения Письменная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Разворачивайте. Едемте обратно в ЦБ.
Водитель сбавил скорость, развернулся при первой же возможности и поехал по Кутузовскому в сторону центра.
С этого момента началось другое время. Вязкое ожидание. Слезы вокруг. Надежда на чудо.
Утром Андрей Козлов скончался[347]. Разговоры и суета потеряли смысл. Тяжесть везде: внутри, снаружи. Много лишнего.
И этот проклятый дипломат тоже как будто лишний. Все время его хотелось даже оставить где-нибудь. Игнатьев спрятал руки под стол, когда беседовал с Путиным в его сочинской резиденции «Бочаров ручей». «Это дерзкое преступление» – так Игнатьев охарактеризовал произошедшее[348]. Андрей Козлов слишком яростно боролся с черными банками, которые только тем и занимаются, что крутят в обналичке деньги. Путин был и расстроен, и зол одновременно. И этого было бы не понять, если бы во время разговора он не сжимал губы то ли в несмешную улыбку, то ли в жуткую гримасу. Они проговорили больше часа, после чего к ним присоединились глава МВД Рашид Нургалиев, генеральный прокурор Юрий Чайка и руководитель Службы экономической безопасности ФСБ Александр Бортников[349].
Путин начал общий разговор:
– Это, на мой взгляд, проявление обострения ситуации в борьбе с преступностью в сфере экономики.
Никто не шелохнулся. Все слушали с каменными лицами. Путин отложил бумажку с подготовленной сотрудниками администрации президента небольшой речью и продолжил:
– Использование банковских институтов для криминальных целей продолжается, и мы с вами являемся свидетелями обналичивания миллиардов рублей ежемесячно.
Путин немного наклонился вперед и сжал руки в замок.
– Каждый день эти средства в огромных количествах обналичиваются через банковскую систему страны. Они используются не только на зарплаты в конвертах, но также на оплату услуг чиновников, предоставляющих эти услуги представителям бизнеса в обход закона и интересов общества. Фактически идут на огромные взятки[350].
Шила в мешке не утаишь. Конечно, про откаты и взятки было всем известно. Но после убийства Козлова стало понятно, что обнал – не просто серый, побочный сектор российской экономики, а огромная самостоятельная отрасль. И в ней смешалось все: укрепившаяся каста чиновников, криминалитет, мошенники, милиционеры, органы безопасности, белые воротнички, банкиры и всякие другие посредники. Эта отрасль готова была развиваться и расти, и появившиеся вдруг борцы с обналом и выводом денег за рубеж ей были не нужны.
Проблема стояла остро с самого начала существования России, но в тучные годы, когда деньги в страну шли нескончаемым потоком, обнал и вывод средств за рубеж стали пухнуть как на дрожжах. Все большему числу людей требовались обналичивание, вывод или транзит денег, взяток и откатов. Все больше людей было вовлечено в этот процесс. Отрасль эта стала источником дохода для многих, и не только представителей криминальных структур. Она не могла бы существовать, если бы свой вклад не вносили многочисленные посредники: банкиры, сотрудники силовых структур. Смерть Козлова стала тяжким бременем для Игнатьева. Очевидно, что нельзя оставлять все как было.
После смерти Козлова Игнатьев долго не находил себе места, думал, какие изменения в законодательство нужно внести, чтобы исправить ситуацию. Именно гибель Козлова заставила всегда осторожного в высказываниях Игнатьева открыть всем правду. Впервые он публично назвал реальный размер операций по обналичиванию: до двух триллионов рублей, или около 7 % ВВП. Он рассказал, что в год бюджет страны теряет до восьмисот миллиардов рублей[351]. Серые зарплаты, серый импорт – экономика России была почти полностью серой. А существование ее обеспечивали теневые денежные потоки. Параллельная экономика росла очень быстро. Именно в тучные годы долларовыми миллионерами, а иногда даже миллиардерами становились не только российские бизнесмены, но и чиновники, милиционеры, работники ФСБ. Они строили себе огромные дома, почти поместья, покупали недвижимость за границей, отправляли детей учиться в дорогие зарубежные вузы. И такая система устраивала всех. И конечно, какой-то один Дон Кихот с простой русской фамилией Козлов не мог эту систему ликвидировать.
Она ликвидировала Козлова.
Злость Путина подействовала. Убийц нашли очень быстро. Причем они сами и помогли раскрыть преступление. Один из них пришел в милицию с признанием. Дескать, думал, что стреляет в бандита, и не понимал, что убивает высокопоставленного госбанкира[352]. Теперь, когда стала известна правда, киллер испугался за свою жизнь: ведь его тоже могут убрать как свидетеля. Сразу после этой явки с повинной арестовали подельников и посредников. А спустя три месяца – и заказчика. Им оказался молодой банкир Алексей Френкель, у банков которого ЦБ отозвал лицензии. Френкель, выпускник экономического факультета МГУ, открыто высказывал недовольство действиями ЦБ в отношении его банков и конкретно Козловым. Он даже встречался с Козловым, пытался поговорить, спасти отозванные лицензии. Не удалось. Тогда Френкель стал вести с ЦБ затяжные судебные тяжбы. Конфликт этот был известен всему банковскому сообществу, и было трудно поверить, что Френкель – московский мальчик с хорошим образованием, любитель шахмат – способен совершить убийство[353]. Да еще со странным мотивом: просто из мести. Ведь, убив Козлова, Френкель все равно не смог бы вернуть лицензии своим банкам. Козлов участвовал в больших конфликтах, где крутились миллиарды рублей, а Френкель был маленьким сюжетом, незаметной сошкой на его пути.
В мае 2007 года прокуратура объявила о завершении следствия по делу об убийстве Козлова. Обвинение предъявили семерым: заказчику убийства Френкелю, трем посредникам и трем киллерам[354]. Через два года после убийства – в ноябре 2008 года – Московский городской суд приговорил Френкеля к девятнадцати годам лишения свободы. Он отправился за решетку, так и не признав своей вины.
Хотя убийство Козлова сделало публичным масштаб теневой экономики России, но кардинальных изменений не произошло. Серая экономика продолжала расти, появлялись новые короли обнала.
Глава 6. Падение
Греф становится руководителем Сбербанка. – Кризис в финале тучного периода. – Банки рушатся. – Программа поддержки для банков. – Игнатьев рискует, тратит миллиарды на поддержку курса рубля. – Мягкая девальвация. – Межпромбанк – аферист. – Матвей Урин нажимает спусковой крючок: начало банковской чистки. – Центробанк превращается в мегарегулятор, который впредь будет осуществлять надзор за всем финансовым рынком
2007, сентябрь – председателем правительства становится неизвестный широкой общественности чиновник из Санкт-Петербурга Виктор Зубков
2007, ноябрь – соратник Путина Герман Греф, отвечавший за реформы в стране, уходит работать в крупнейший банк страны – Сбербанк
2008, март – президентом России избран Дмитрий Медведев
2008, май – Путин становится премьер-министром
2008, июль – цена на нефть достигает рекордной отметки сто тридцать девять долларов за баррель
2008, август – золотовалютные резервы России достигают пика: 596,6 миллиарда рублей
2008, август – война в Грузии
2008, август – обвал на российском фондовом рынке
2008, сентябрь – начало полномасштабного экономического и банковского кризиса
2008, ноябрь, декабрь – Игнатьев тратит валютные резервы на поддержку курса рубля
2009, июнь – Игнатьев становится председателем ЦБ в третий раз
2010, октябрь – из-за махинаций и долгов
