Преследуя нас (ЛП) - Мэйсен Кэт T.

Я поднимаю ее платье и погружаюсь в нее, звук ее крика эхом отдается в пещере.

— Я видел тебя с пожарными, Шарлотта. Это заставило меня так чертовски ревновать. Этим я трахаю тебя, чтобы показать тебе, что ты принадлежишь мне. Одержимы вместе навсегда, мы произнесли эти слова. Я одержим тобой, каждое твое движение, каждый взгляд на другого мужчину — я слежу за этим.

Она не говорит ни слова, только притягивает меня крепче и умоляет о большем.

— А ты видел, как я трогала пожарного? Ты видел, как я смотрела на его член? — дразняще спрашивает она.

О, она, блядь, знает, что делает, позволяя моей ревности поглотить мой бушующий тестостерон. Я хватаю ее за задницу, сжимая ее так крепко, что мои ногти впиваются в нее. Я не могу войти достаточно глубоко. Успокойся, блядь, не делай больно ребенку.

— Да, это так, и я хотел сорвать тебя с этой сцены. Ты моя жена, моя жена…

Мои слова предупреждают ее, что ровно через пять секунд я развяжусь.

Она прорывается сквозь меня с такой силой, что мои ноги начинают дрожать, я пытаюсь удержать равновесие и хватаюсь за стену для поддержки.

Вокруг меня она сжимается и хнычет. Все мое тело дергается вперед, чувствительное к малейшему прикосновению. Мы стоим мгновение, переводя дыхание, пока Шарлотта не признается, что знает о виагре.

— Шарлотта, я могу гарантировать, что даже без нее я бы трахнул тебя до беспамятства. О, и я уже говорил тебе, что ты сегодня прекрасно выглядишь?

— Да, но только около сотни раз. Возможно, мне нужно услышать это еще раз, чтобы убедиться.

— Хм… Я женился на таком умном болтуне. Шарлотта Эдвардс, ты прекрасно выглядишь.

— Так-то лучше, а ты, мой муж, выглядишь как секс на палочке. Прости, ты знаешь, что выглядишь красавцем, но этот смокинг меня безумно возбуждает. Вот, я сказала это. Неуместно для свадебной речи, но эй, это я.

— Я думаю, что наше невнимание к священному свадебному торжеству было продемонстрировано несколько минут назад, и я более чем счастлив напомнить вам об этом снова, если вам это понадобится.

— Вот это виагра заговорила, — хихикает она.

Мы возвращаемся назад, и когда мы возвращаемся к своим делам, Рокки быстро отводит меня в сторону. Он нюхает мой воротник, как какой-то долбаный чудак.

— Чувак, я сказал десять минут. Почему ты так долго отсасываешь? — Рокки жалуется, сузив глаза, — Мне пришлось исполнить «Чикаго» и «Барри Манилоу».

— И толпа все еще здесь?

— Чувак, от тебя пахнет киской.

Я уже готов ударить его по лицу, когда Шарлотта подтаскивает свою мать, чтобы встретить меня. Она прочищает горло, и Мария терпеливо ждет моего полного внимания.

— Я знаю, что вы уже встречались при других обстоятельствах, но, мама, я хочу представить тебе своего мужа, Лекса Эдвардса, и прежде чем ты начнешь посылать ему плохую карму или что-то в этом роде, помни, что он также является отцом нашего ребенка. Так что вот так, — говорит она совершенно искренне.

Из вежливости я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но, как и в первую нашу встречу, она проводит рукой по моей щеке. Я изо всех сил стараюсь быть почтительным, но обиду на нее трудно игнорировать, ведь это она наплела ложь о том, что Шарлотта живет дальше. Если бы не это, кто знает, что могло бы быть? Может быть, я бы не потратил восемь лет впустую, скитаясь по земле как кочевник.

Почувствовав мою горечь по отношению к ней, она тут же отдергивает руку. Ее лицо выглядит разочарованным, и она, должно быть, знает, что крупно облажалась со Вселенной, накормив ложью Адриану и меня.

Шарлотту зовет Кейт.

Перед уходом она шепчет: — Оставь все как есть.

Как я могу оставить это? Эта женщина чертовски злит меня.

— Мы совершаем ошибки, когда пытаемся защитить близкого человека. Мы совершаем ошибки, когда пытаемся защитить человека, которого любим.

— Мы действительно совершаем ошибки, когда пытаемся защитить тех, кого любим. Я должен это знать, поскольку потратил восемь лет на то, чтобы исправить свою, — с горечью отвечаю я.

— Тогда ты должен понимать, что я чувствую.

— Я пытаюсь. Это лучшее, что я могу сделать.

— Я вижу вещи, Алекс…

— Лекс, — поправляю я ее.

— Ты все еще Алекс в ее глазах. Ты можешь думать, что у тебя новая личность, но Шарлотта все еще видит в тебе Алекса. Того, в кого она влюбилась. Тот «Лекс», о котором ты говоришь, способен причинить ей только боль. Он стал человеком, потерявшимся в мире обмана и саморазрушения. Возможно, вам нужно посмотреть на себя, найти того, кто вы есть на самом деле, — предупреждает она.

— Вы думаете, я снова причиню боль Шарлотте?

Да кем эта женщина себя возомнила! Мне плевать, что она мать Шарлотты.

— Я не думаю, я знаю, — говорит она мне.

— Ну, вы ошибаетесь, ясно?

— Этот дар передался от моей двоюродной бабушки. Его сила сильна и порой не ведома мне. Видение есть, оно ослепляет меня и предупреждает, чтобы я информировала тех, кто находится на его пути.

— Я не верю вашим россказням, Мария. Меня не волнует, что вы мать Шарлотты. По мне, так вы завидуете своей дочери, потому что она нашла то, чего не нашли вы. Не отравляйте ее разум. Оставьте ее в покое и позвольте ей принимать собственные решения.

Она смотрит в мои глаза, а потом переводит взгляд на Шарлотту, стоящую с Кейт. Шарлотта смеется, счастлива и довольна. Ничто, и я имею в виду ничто, никогда больше не изменит этого.

— Я здесь не для того, чтобы отравлять ее разум. Ее путь уже определен. У вас, с другой стороны, еще есть шанс изменить свой, — это ее прощальные слова перед тем, как она уходит.

Не в силах скрыть свой гнев на нее, я не замечаю, что Марк теперь стоит рядом со мной. Он кладет руку мне на плечо и похлопывает по нему.

— Не слушай ее глупости. Ничего не решено, а то, что делает подобная ерунда, так это закладывает порочное семя в твою голову. У меня были годы, чтобы слушать этот мусор, я должен был знать, — бормочет он.

Уже слишком поздно. Ее слова просачиваются в мое сознание, медленно зарождая семя. Способен ли я снова причинить боль Шарлотте? Как? Я знаю, что не могу существовать без нее, поэтому мысль о том, чтобы оттолкнуть ее, причиняет боль самому себе.

Это не то, о чем я хочу думать в день своей свадьбы. Встряхнись, Лекс, ревность — это уродливая черта, и это все, что здесь есть.

Я сканирую пространство в поисках Шарлотты, мне нужно ее прикосновение, чтобы успокоить меня, что это только мы на всю жизнь. Она стоит рядом с Би Джей и Эриком, смеющаяся и беззаботная, когда Би Джей обнимает ее. Он хитрый ублюдок, и я, даже не задумываясь, двигаюсь к ним.

— Дружище, почему ты еще не познакомил меня со своей очаровательной миссис? Мне пришлось выслеживать ее самому, и вот что я тебе скажу: эта — точно хранительница, — он смеется, крепко прижимаясь к ней, слишком крепко, на мой вкус.

— Би Джей, ты так говоришь только потому, что я тебе наваляла, — укоряет Шарлотта.

— Ты — лучшая птица, Чарли. А теперь скажи мне, где я могу найти мою хорошую подругу Кейт. Она от меня сбежала.

— Как насчет того, чтобы держать свой член в штанах и подальше от Кейт?

Я разразился смехом, потянув Шарлотту за руку к себе. Би Джей отпускает ее и, надувшись, продолжает бубнить о том, что Кейт хладнокровная «сучка», пока Шарлотта не ставит его на место. Еще одна причина, почему я люблю ее.

— Кейт никогда не упоминала о тебе, Би Джей. Конечно, если бы она упоминала, я бы уже знал твою длину и обхват, — Эрик ухмыляется.

— Эрик… — предупреждаю я.

Наш разговор прерывается, когда Адриана отводит меня в сторону: — Ты готов?

Я киваю, настало время речи. Мне не нужно ничего записывать на листе бумаги. Я буду действовать наобум, настолько велика уверенность в словах, которые я собираюсь произнести. Когда Адриана призывает толпу к вниманию, мой отец что-то шепчет ей на ухо, заставляя ее посмотреть на меня, прося меня держаться.

Мой отец подготовил речь, к моему большому неудовольствию.