Гребень Дяди Нэнси - Саша Фишер

Прохор несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и решительно направился в сторону лестницы. Подниматься вверх оказалось немного проще, только что-то липкое цеплялось к ногам. Как будто паутина. Очень хотелось ее смахнуть с голых голеней, но Прохор помнил, чем закончилась его прошлая попытка нагнуться. Падать с лестницы в его планы точно не входило.

Еще ступенька. Еще. Осталось совсем чуть-чуть… Прохор поднял глаза и замер. На верхней ступеньке сидел паук. Тот самый, который должен был мирно шевелить лапками в террариуме. Или какой-то из его родственников. Черные выпуклые глаза твари были так близко, что Прохор увидел в них отражение своего обалдевшего лица. Он отпустил перила, реальность снова завертелась, но теперь уже по объективным причинам — Прохор не удержал равновесие и покатился вниз. Глухой удар головой. Темнота.

Прохор открыл глаза и некоторое время лежал, не шевелясь. Кажется, он в своей кровати. Осторожно повернул голову. Попытался встать. Все было в порядке. Реальность не торопилась пускаться в пляс, никаких ножей, игл и прочих пыточных инструментов в мозги не впивалось. Посмотрел на часы. Табло показывало 06:22.

— Уф… А я думал реально кукуха потекла… — Прохор рывком сел на кровати, спустил ноги на пол. — Надо глянуть в логи, какая-то фигня же случилась…

Прохор спустился по лестнице, взял из сушилки стакан, наполнил его водой из фильтра. Сделал несколько глотков и повернулся к столу. На столе стоял другой стакан. А на полу валялись рассыпанные блистеры и тубы из аптечки.

— Не понял, — Прохор осторожно сел на стул и поставил второй стакан рядом с первым.

— Это потому что ты дурачок, — сказал голос и захихикал. А потом запел. — Ходит дурачок по лесу, ищет дурачок глупее себя…

Прохор бросил взгляд на свои ладони. След от иглы все еще был на месте, ладонь адски саднила, отверстие по краям начало как будто даже воспаляться. Сердце застучало быстрее. Руки похолодели. Да что там! Всему телу стало холодно, будто он с вечера не закрыл все окна и балкон.

— Спокойно, Прохор, спокойно! — Прохор постарался дышать глубоко и ровно, но дыхание получалось прерывистым и свистящим. — Это сон. Просто кошмар, так бывает. Надо просто… Просто…

Блуждающий взгляд Прохора упал на зеркало. Комната в отражении казалась чуть темнее. А на стуле Прохора сидел тип во фраке и с длинными белоснежными дредами. То есть, это, конечно же, был Прохор. Он так выглядел в ноктюрнете в самый первый раз. Стало спокойнее. Все-таки сон, никаких сомнений. Непонятно только, почему это сновидение с ним вообще приключилось. Ведь теперь любое сновидение должно происходить на Рю-де-Бурбон. А раз он сейчас спит, но вокруг не ноктюрнет, значит произошел какой-то сбой. Надо бы как-то проснуться. Прохор снова вспомнил того типа, стареющего мистика с длинными патлами и желтыми от постоянного курения пальцами. Смерть поможет быстро проснуться. Очень просто же. Если твой дурацкий сон тебе не нравится, то нужно, например, спрыгнуть с небоскреба или обрыва. Сознание испугается и вернет тебя в реальность. Прохор встал и подошел к балконной двери. Взялся за ручку.

Раздалось хихиканье.

Прохор замер. А вдруг все-таки не сон? Если я просто слегка потек кукушечкой, и мне всякое мерещится? Сигану я с балкона из самых лучших побуждений, а потом спасовцы будут с тротуара мои останки отколупывать. Нет. Все-таки, надо позвонить.

Прохор снова пошел к лестнице. Поднялся наверх без приключений. Достал из-под подушки телефон и задумался над списком контактов. Валя? Или Саня? «С Валькой мы дружим с детского сада, даже если сказать ему, что надо труп прятать, то тот деловито спросит только есть ли у меня мешки для мусора… Зато Саня врач. И если со мной реально что-то не то, то Валька вряд ли что-то сможет сделать…» Прохор покрутил еще раз список контактов, а потом решительно нажал на вызов.

— Остап, привет. Не разбудил? Это Прохор… Слушай, ты не мог бы ко мне подъехать?

В горле запершило, Остапа согнуло в приступе дикого кашля. Казалось, что в груди кто-то разматывает колючую проволоку.

— Алло, Прохор? Эй! Что с тобой? Я же не знаю адреса… — бормотала трубка, выпавшая из руки. Воздух сгустился до кисельной плотности, затек в изодранные в клочья легкие, а потом снова наступила темнота.

Прохор открыл глаза и напрягся. Он лежал в своей кровати, на часах светилось 06:21. Он щелкнул кнопкой выключателя и посмотрел на свою правую руку. Глубокая царапина в основании большого пальца и долбаная дырка от иглы в середине ладони! Прохору захотелось заорать. Кошмар никак не хотел заканчиваться. «А если не вставать? Может быть просто повернуться на другой бок и попытаться заново заснуть? Может быть тогда меня вернет обратно на Рю-де-Бурбон?» — подумал Прохор. Отвернулся к стене. Закрыл глаза. Услышал, что где-то внизу громко капает вода.

— Ну и фиг с ней! — Прохор усилием воли заставил себя не двигаться.

«Бздяммм! Бздяммм! Бздямм!»

Когда-то Прохор читал про китайскую пытку водой. Это когда человека фиксировали намертво, чтобы он не мог пошевелить ни одной частью тела, а над головой вешали что-то вроде чайника, из носика которого на макушку жертвы падали капли воды. И даже самый взрослый, здоровый и выносливый человек через сутки подобной экзекуции был готов признаться в убийстве, совращении малолетних мальчиков, предательстве родины и вообще в чем угодно, лишь бы настойчивый стук капель прекратился.

«Бздямм!»

Нет, это было невозможно. Прохор сел на кровати. Где у него в квартире вообще может так капать вода? Включил свет. Осторожно подошел к лестнице. Звук падающих капель доносился откуда-то снизу. Наверное, из ванной… Придерживаясь за перила спустился. Щелкнул выключателем. Бросил взгляд на террариум с пауком. Тот не шевелился, поджав под себя все восемь мохнатых лапок. В зеркале Прохор отражался именно так, как себя и чувствовал — всклокоченным, напряженным, с диким взглядом.

«Бздямм!»

Не хотелось выходить на середину комнаты. Сейчас голова не кружилась, реальность выглядела вполне устойчивой, да и вообще Прохор себя нормально чувствовал. Разве что не выспался. Но две прошлые попытки прожить это утро не давали расслабиться. Хотелось иметь еще одну точку опоры, кроме ног.

— А ты ползком! Ползком! — раздался голос и захихикал. Прохор вздрогнул. Закрыл глаза. Несколько раз вдохнул и выдохнул, стараясь не поддаваться панике. «Это сон. Кошмарный, противный, но сон. В конце концов я открою глаза в своей кровати, и все будет нормально. А