Земля Ольховского. Тайны чужого мира. Kнига вторая - Константин Колчигин

– Может быть, кого из мужиков возьмете, Николай Александрович? – спросил Огнев, в задумчивости поглаживая отросшую бороду. – Риску многовато будет…

– Справлюсь, Иван Ильич! – ответил я, глядя на направляющегося к нам Адмирала. – Если задержусь, панику не наводи – судя по блокноту, что ты нашел – там что-то вроде временной аномалии находится.

– Задержитесь – сразу на выручку отправимся! – весьма решительно объявил мой заместитель. – Возьму с собой Петра и Василия…

– И не думай, Иван Ильич! – строго сказал я. – Если уж я не справлюсь с чем-нибудь – то из вас никого там и близко быть не должно!

– Сильно вы меня обеспокоили, Николай Александрович! – продолжая держаться за бороду, признался Огнев. – Попробовал бы вас отговорить, но сам понимаю, что вы здесь не для того, чтобы нас вкусными обедами-ужинами кормить! Красавице-то вашей как сказать?

– Объясню… Со мной девчонке нельзя – на этот раз могу не уберечь, – проговорил я, потрепав за ушами Адмирала (даже наклоняться не пришлось). – Да ты не волнуйся так, Иван Ильич! Бывал я в разных переделках – в кошмарах тебе такое не приснится… Обойдется, я думаю, и на этот раз.

– Мужик вы, конечно, умный и лихой, Николай Александрович, – охотно согласился мой заместитель. – Я прежде таких и не встречал… Вот только случись чего – даже не представляю, как отсюда выбираться без вас!

– Справишься, Иван Ильич! – отмахнулся я – пора было поговорить и на другую тему. – Ждать меня будете до июня будущего года! Если что, оставишь старое горючее и надувную лодку, а на складе в холме – один снегоход с санями, также топливо и небольшой запас продуктов.

– Уж не знаю, с каким сердцем я бы отсюда без вас отправился… – пробурчал Огнев – настроение у него теперь, похоже, было хуже некуда…

Мы еще обсудили и некоторые хозяйственные дела, в частности, поговорили о новых посадках на нашем огороде, режиме полива и возможных в этих условиях способах удобрения почвы. Я не считал себя большим авторитетом в делах огородничества, но, безусловно, кое в чем разбирался. Потом мы прошлись вдоль края возделанного участка и вместе наметили всю линию будущей ограды.

XV

Доктор со своими двумя помощниками поймали двухметрового осетра – по их рассказу огромная рыбина тащила лодку целый километр, едва не выведя «надувнушку» на глиссирование, пока ее не оглушили удачным ударом весла (от которого погнулась дюралевая лопасть). По их возвращении рыбу немедленно почистили (так, как чистят осетровых), порезали на ломтики и загрузили их в обе коптильни, а часа через полтора подали копченую осетрину вместе со свежими лепешками на обед. Управились с этим блюдом мои люди весьма скоро, хотя и с меньшим энтузиазмом в сравнении с котлетами из кальмара накануне. Попросив Наташу приготовить кофе и залить его в термос, я распорядился накачать еще одну надувную лодку – доктору не терпелось после еды вновь отправится на промысел, не говоря уже о том, что его «надувнушка» насквозь пропиталась рыбным запахом…

Захватив из «Прогресса» уже опробованный нами двухсильный моторчик и полупустую канистру с топливом, я установил двигатель на транец только что накачанной лодки и залил бачок горючей смесью. В лодку положил крупнокалиберное и полуавтоматическое ружья так, чтобы были под рукой, захватил небольшой запас патронов, а потом кликнул Адмирала. Подошла моя помощница, успевшая переодеться в свою самую короткую бежевую юбку и белую рубашку.

– Дразнитесь? – чуть улыбнулся я, ставя принесенную ею сумку под сиденье и подавая спутнице руку.

– Рассчитываю на «неожиданный поступок»! – засмеялась в ответ девчонка, у которой было превосходное настроение. – Я сяду рядом с вами.

Пришлось разместить Адмирала на носу, а моя помощница устроилась на левом кормовом баллоне, отчего лодка заметно накренилась на этот борт, и мне пришлось придвинуться вплотную к противоположной стороне. Моторчик завелся с четвертой или пятой попытки, и мы неторопливо тронулись с места – здесь было чуть больше полуметра глубины, и я соблюдал осторожность. На середине нашего залива глубина, конечно, стала больше, и я прибавил ход. Малозагруженная лодка легко набрала скорость в десять-двенадцать километров в час, и мы быстро добрались до самого крупного местного притока – небольшой речушки с медленным течением. Ее низкие берега до самой воды были покрыты пышной многоцветной растительностью, а кроны здешних деревьев переплелись в сплошной полог так, что яркие оранжевые лучи Агни лишь временами проникали сюда и в виде небольших бликов играли на близком песчаном дне. Здесь не было уже ставшей привычной для нас изнуряющей жары – от воды шла приятная прохлада. Чуть дальше мы увидели ствол сильно накренившегося дерева, ветви которого запутались в зарослях на другом берегу и не дали ему упасть – я подумал, что именно здесь мои охотники перебирались на другую сторону.

– Обычно я напрашиваюсь, Николай Александрович! – с улыбкой заметила моя помощница – легкое гудение мотора позволяло почти не повышать голоса. – А сегодня вы сами пригласили меня! Я должна расценивать это, как компенсацию?

– Разумеется! – улыбнулся и я, осторожно огибая толстые корявые ветви повисшего над водой дерева – нам пришлось даже наклонить головы, чтобы проплыть под его стволом. – Для меня…

– Мне хочется задать вам несколько вопросов, Николай Александрович… – посматривая по сторонам, проговорила девушка и, после небольшой паузы, призналась. – Но я не решаюсь – вы иногда пугаете меня своей откровенностью!

– Болезненная правдивость… – усмехнулся я, продолжая удерживать лодку посередине неширокого русла, где глубина достигала почти метра. – У меня тоже есть недостатки! Вы хотели спросить: смогу ли я добровольно расстаться со своей очаровательной помощницей?

Где-то впереди зашуршали большие желто-красные листья берегового кустарника, и сидевший на носу Адмирал немедленно повернул лобастую голову, навострил уши и потянул носом. Проследив за ним, я переложил самозарядное ружье с пайола на среднее сиденье так, чтобы можно был без промедления воспользоваться им – я никогда не доверял внешнему спокойствию и тишине… Характер русла, между тем, пока не менялся: все те же склоненные до самой воды огромные многоцветные листья и стены деревьев совершенно незнакомых мне пород, но река постепенно поворачивала к западу и, вероятно, проходила по той самой долине, о которой мне говорил заместитель. По его предположению, из этого почти райского уголка, среди горного массива имелся достаточно широкий проход к лесам на западе.

– Только не отвечайте! – весело рассмеялась моя собеседница. – Если позволите, я задам другой вопрос, наверное, немножко глупый…

– Едва ли это получится у такой умной девчонки! – с очередной улыбкой ответил я, невольно подумав, что эта частью исследовательская, а частью развлекательная прогулка (я намеревался точно установить, есть ли отсюда проход на запад), вполне вероятно станет, одной из лучших в моей жизни.

– Спасибо, Николай Александрович! – вполне серьезно ответила Наташа, а потом с улыбкой продолжила. – Если бы нам всем вдруг пришлось остаться здесь… Как бы вы поступили?

– Захватил бы власть в поселении наших приятелей-туземцев и выучил их язык, а потом переженил наших бородачей и, конечно, Володю, на местных красотках – при весьма опасной жизни для мужчин в тех краях – их должно быть в избытке…

– А вы знаете, я даже не сомневалась в вашем ответе! – продолжая улыбаться, проговорила девушка. – Вот только гадаю, что бы ждало меня…

– В том случае, если бы вас не устроил никто из местных молодых людей, я бы осмелился, в ваших интересах, разумеется, предложить кандидатуру нового вождя! – весело отозвался я. – Вот только расценивайте эти слова правильно – как разумное действие в экстремальных условиях!

– Да, конечно… – чуть рассеянно отозвалась моя собеседница и, вглядевшись в прозрачную воду, немного наклонилась, а потом опустила правую руку в слегка бурлящую вблизи борта хрустальную струю.

– Не делайте этого, Наташа! – с легкой строгостью в голосе сказал я, и моя помощница послушно убрала руку.

На секунду оставив маленький румпель (лодка даже не изменила направление), я стянул правую перчатку и взял мокрую девичью ладонь в свою руку. Девушка вздрогнула, быстро глянула на меня и опустила ресницы: похоже, что она после впечатляющего круиза стала немного опасаться меня – слишком уж лихо я разделывался со всеми препятствиями на нашем пути…

– Мне иногда кажется… – тихо проговорила она (я даже снизил обороты и без того негромко работающего двигателя, чтобы расслышать собеседницу), сделала паузу, а потом более решительно добавила. – Что я влюбилась в самого опасного человека на свете!

Обсуждать эту тему я не стал, а просто поднес ее руку к своим губам и поцеловал несколько раз: от ноготков до запястья, как делал это недели две назад. Продолжая удерживать руку девчонки, я выпрямился и прибавил обороты – особенно задерживаться не стоило, потому что я запланировал на нашу прогулку лишь три-четыре часа. Впереди наметился просвет – метрах в ста от нас деревья полностью уступали место высокому пышному кустарнику все с теми же огромными многоцветными листьями. Под оранжевым светилом сразу запорхали огромные бабочки и стрекозы, появились многоцветные жуки и еще какие-то летучие насекомые (за последними охотились стрекозы, которые, впрочем, случалось, не брезговали бабочками и жуками). Моя спутница сначала опасливо поглядывала на всю эту летучую живность, а потом, не отнимая руки, пересела на кормовое сиденье, оказавшись рядом со мной.