Миллионер из коммуналки - Никола Иванович Леонов

– А я говорил: нечего было в Москву лезть, в самый дорогой вуз! – сказал свое веское слово старший Тараканов. – Я еще тогда, шесть лет назад, говорил, что парню надо пойти в наш вуз, в Свердловске или в Челябинске. И учиться не на бизнесмена, а получить нормальную профессию – инженера или юриста. Бизнес – он ведь вроде тумана. Сегодня стоит туман над речкой, и кажется, что навсегда. А чуть повеет ветерок, посвежеет – и нет его. Вот и сейчас, поглядите, сколько всяких фирм закрывается! И куда он пойдет со всеми своими знаниями?

По этому страстному монологу было заметно, что тема эта в семье не новая и что мнения по этому вопросу между членами семьи сильно расходятся. И Ольга Анатольевна это подтвердила, заявив:

– Найдет куда! Такие вещи, как управление персоналом и ведение хозяйства, везде нужны. А твою полицию опять сокращают. И почему, если отец дослужился до генерала, сын обязательно тоже должен по его дороге идти?

Гурову спор о выборе вуза для Ильи Тараканова был неинтересен, и он решил вернуть разговор к вопросу о погибшем управляющем.

– Да, без управляющего вам, наверное, хлопотно, – заметил он, обращаясь к Ольге Анатольевне. – Все заботы на вас легли. Да еще и водителя нет… Что, будете нового искать?

– Да, видимо, придется… – вздохнул генерал. – Хотя где я найду такого парня, как Эдик, ума не приложу!

– Да, Эдика особенно жалко! – согласилась жена. – Такой исполнительный, добросовестный! Просто идеальный работник!

– Как же так получилось, что два таких хороших человека поссорились? – удивился Гуров. – Причем поссорились настолько сильно, что один убил другого? Они что, и до этого не ладили?

– Ну да, были конфликты, – призналась Ольга. – Сергей Борисович был человек такой… жесткий. Ну и они с Эдиком не сошлись…

– Да что мы все о мертвых да об убийствах! – воскликнул генерал. – Вечная наша беда, милицейская, – как соберемся, так только о преступлениях и говорим. Вот давайте я вам лучше случай расскажу, какой у меня на охоте случился, еще в Сибири. Собрались мы однажды на медведя…

И Николай Тараканов завел долгий рассказ о своих охотничьих подвигах. Гуров понял: тема конфликта между управляющим и водителем ему неприятна и он старается от нее уйти.

Между тем ужин подходил к концу, горничная Аня вкатила поднос с пирожными и прочими блюдами к чаю. Однако у Гурова были свои планы на конец вечера.

– Вы меня простите, – обратился он к хозяйке дома, – но мне сладкое есть вредно, так что я от чая откажусь. Вместо этого пойду погуляю на свежем воздухе. Мне капитан рассказывал, что у вас тут лес замечательный.

– Но сейчас уже темно, ничего не видно… – начала возражать Ольга.

– Ничего, я так просто похожу. Вот капитан мне маршрут покажет. Хорошо, капитан?

– Я готов, – деловито отозвался Муравьев, и они поднялись из-за стола.

Когда вышли из столовой, Гуров негромко сказал:

– Я хотел поговорить с охранником. Как его – кажется, Максим?

– Да, Максим Лоскутов.

– Вот, с ним. Где его найти?

– У них тут дежурка есть, он, наверное, там сидит.

Они прошли по коридору, и капитан толкнул одну из дверей. За дверью обнаружилась небольшая комната, в которой умещался только стол с несколькими мониторами и перед ним стул, на котором сидел тот самый охранник, что встречал их у ворот.

– Максим? – уточнил Гуров. – Мы уже виделись, а теперь познакомимся поближе. Кто я такой, ты, я думаю, знаешь. Надо поговорить.

– Хорошо, я не против, – ответил охранник. – Только здесь неудобно – сидеть не на чем. Может, выйдем в парк?

– Вот и мы с капитаном хотели воздухом подышать, – согласился Лев.

Они вышли из дома и отошли ближе к воротам. Был теплый сентябрьский вечер; даже сейчас, в темноте, золотая листва берез выделялась на фоне черных елей.

– Скажи, Максим, ты хорошо знал вашего управляющего? – спросил Гуров.

– Ну как можно сказать, что хорошо знаешь другого человека? – философски заметил охранник. – Так, немного знал.

– И что он был за человек?

– Если честно, то дрянь порядочная. Постоянно норовил тебя унизить, под себя подмять. И манера говорить у него была противная, все время с подковыркой, словно ты с ним не просто разговариваешь, а какой-то экзамен сдаешь. А понты, понты! То часами хвастает, будто они у него швейцарские, – а на деле, я глянул, гольный Китай, то про свой пистолет начнет рассказывать, что ему его министр подарил…

– А что, у него было оружие? – удивился Гуров. – В деле об этом ничего нет…

– Я тоже в первый раз об этом слышу, – заявил Муравьев. – Ты мне об этом ничего не говорил.

– Я думал, вы и так знаете. Показывал он как-то «стечкин». Пистолет как пистолет. А разговору-то сколько! В общем, не знаю кто как, а лично я о нем сильно горевать не буду.

– Скажи, из-за чего у них произошла ссора с Мягковым?

– Да все из-за этих его замашек. Я Красовского имею в виду. Он собрался ехать и тут обнаружил, что машина не заводится. И начал орать, что Эдик ему машину испортил. Дескать, только что она бегала, как новенькая, а теперь не заводится. И потребовал, чтобы Эдуард ему его рыдван починил.

– А тот отказался?

– А с какой стати он должен эту дрянь чинить? И вообще весь этот бред выслушивать? Да если бы он ко мне с такой пургой подъехал, я бы ему просто в морду заехал, и пусть меня увольняют. Вообще, чтобы с таким человеком, как этот Сергей Борисович, работать, это не знаю кем надо быть.

– А что у него за машина была?

– У Красовского? «Волга» двадцать первая. Она и сейчас в гараже стоит, можно пойти посмотреть.