Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе (СИ) - Гамильтон Эдмонд Мур

— Вы более значительная фигура, чем кажетесь себе, мистер Файрли, — с загадочным видом произнес он. — Если позволите, я возьму ваш саквояж. Пойдемте, на стоянке нас ждет автомобиль.

Самодовольно улыбаясь, Файрли уселся в седан темно-вишневого цвета. Вожделенный им номер гостиницы стал обрастать коврами, мраморной ванной, мебелью черного дерева и другими предметами роскоши, до сих пор виденными им в отелях лишь по телевизору.

У аэропорта, как всегда, царило столпотворение лимузинов, автобусов и грузовых фургонов, но Витхерс оказался водителем-асом. С профессиональной ловкостью он лавировал среди мельтешащих взад и вперед машин, пока не вырулил с ярко освещенной площади в сравнительно тихий переулок между мрачными складскими зданиями. Еще через несколько минут они выехали на скоростную автостраду и помчались среди потока автомобилей в объезд города.

Поначалу Файрли решил, что водитель попросту хочет попасть на менее загруженную транспортом трассу, ведущую в Вашингтон, но Витхерс неожиданно сказал:

— Как вам нравится столица при ночном освещении? Не правда ли, эффектно? Даже жаль, что мы направляемся в другую сторону.

Файрли с удивлением взглянул на него.

— Куда же мы направляемся?

— Скажем, в штат Нью-Мехико, — спокойно ответил Витхерс, прибавляя скорость. — Место вашей будущей работы находится именно там.

— Но погодите… Никто мне не говорил об этом!

Витхерс усмехнулся.

— Разве? Ох, эти бюрократы, вечно они все путают… Да вы не беспокойтесь, какая разница, где работать? По мне так: лишь бы зелененькие платили. У вас же с этим будет все нормально, могу гарантировать. Там платят будь здоров.

— Но почему нужно ехать в Нью-Мехико?

Витхерс пожал плечами.

— Не знаю. Мне поручено вас привезти, только и всего… Так, мы уже прибыли.

Машина замедлила ход и вскоре выехала на пустынную дорогу. Впереди показался массивный бетонный забор, огромные ворота и рядом с ними — решетчатая вышка с несколькими мощными прожекторами.

Витхерс притормозил. Навстречу машине вышел молодой офицер с серьезным лицом и цепким взглядом. За его спиной немедленно появились двое солдат с автоматами наперевес.

Витхерс открыл дверцу и протянул офицеру документы. Файрли тоже пришлось достать свое удостоверение личности. Офицер долго и тщательно изучал бумаги, затем включил фонарь и взглянул на лица обоих пассажиров.

— Все в порядке, — сказал он наконец, вежливо козырнув. — Можете ехать к третьей взлетной полосе. Вас проводить, мистер Витхерс?

— Спасибо, я знаю дорогу, Род. Не впервой…

Створки ворот медленно разъехались в стороны, и машина въехала на огороженную территорию.

— Что, мы на аэродроме ВВС? — огорошенно спросил Файрли.

— Верно. Дальше вы полетите рейсовым военным самолетом — это сэкономит ваше время и наши деньги. Сами понимаете, средства института ограниченны…

Файрли с сомнением взглянул на водителя, но тот и глазом не повел.

Они проехали мимо длинных приземистых зданий и вскоре оказались на обширной бетонированной площадке около полукруглых ангаров. Впереди расстилалось посадочное поле, освещенное рядами редких огней.

Файрли никогда ранее не приходилось бывать на военном аэродроме, и сейчас он почувствовал себя разочарованным. Ему представлялось, что здесь то и дело с ревом садятся и взлетают суперсовременные истребители и бомбардировщики, но действительность оказалась куда прозаичнее. Вокруг было пустынно и тихо, и только холодный мартовский ветер хозяйничал на взлетно-посадочных полосах…

Седан вырулил на широкую бетонную дорогу и поехал в глубь аэродрома, едва растворяя чернильную тьму желтым светом фар.

Файрли с огорчением откинулся на спинку кресла и закрыл глаза Ему не нравилось, какой оборот приняли дела. Роскошный номер в пятизвездочном отеле окончательно исчез, а вместе с ним и надежда на тихий кабинет, непринужденные беседы с коллегами и дружеские вечеринки за чашкой чая. Зачем ему нужно лететь в это богом забытое Нью-Мехико? Быть может, там состоится какой-нибудь симпозиум по проблемам индейских диалектов?

«Так или иначе, меня должны были предупредить, — с негодованием подумал Файрли. — Что за дурацкая бесцеремонность?

Смитсоновский институт пользуется солидной репутацией, и вот нате вам…»

Через несколько минут Витхерс остановил седан около небольшого самолета с длинными треугольными крыльями. Файрли слабо разбирался в авиации, но эта машина была похожа на реактивный истребитель. Черный сигарообразный фюзеляж, освещенный светом двух прожекторов, выглядел мрачно и угрожающе.

Навстречу им из темноты вышел механик в теплом комбинезоне, приветливо махнув рукой, — Вот мы и на месте, — весело сказал Витхерс и подмигнул ошеломленному ученому. — Как вам нравится эта лошадка, а?

Небось на такой и во сне не приходилось летать? Выходите, я сам понесу ваш саквояж.

— Погодите, погодите… — пробормотал Файрли, не двигаясь с места. — Вы же говорили, что я полечу рейсовым самолетом, а это…, это же боевой истребитель!

— Ничего подобного, всего лишь «Р-404», сверхзвуковой разведывательный самолет, — успокоил его Витхерс. — Штучка крутая, зато вам не придется трястись несколько часов в каком-нибудь винтокрылом корыте… А вот и капитан Кволек. Познакомьтесь, капитан, это ваш пассажир мистер Файрли.

Делать было нечего, и Файрли, тихо ругаясь, вылез из салона и пожал руку пилоту — широкоплечему молодому человеку с обветренными щеками и крупным приплюснутым носом. Кволек добродушно улыбался, но глаза его оценивающе пробежались по пассажиру с ног до головы, так что Файрли пожалел о своей щуплой, отнюдь не атлетической фигуре. Только мужское самолюбие не позволило ему устроить скандал; было ясно, что полет этот — отнюдь не увеселительная прогулка.

— Надеюсь, я не доставлю вам особых хлопот, — извиняющимся тоном сказал он.

— Не беспокойтесь, все будет нормально. Поднимайтесь в кабину, мы устроим вас по высшему классу. Пока, мистер Витхерс.

Файрли попрощался с ухмыляющимся «представителем Смитсона» и стал осторожно взбираться по узкому трапу, стараясь не наступать на фалды длинного плаща. Чувствовал он себя по-дурацки, но что оставалось делать?

Он едва втиснулся в тесную кабину, закашлявшись от терпкого запаха металла и авиационного масла. Вслед за ним в салон самолета ловко влез второй пилот — темноволосый крепыш с округлым лицом и добродушными голубыми глазами — и помог Файрли усесться в высоком мягком кресле, расположенном сразу же за пилотским.

— Лейтенант Вифорд, — представился крепыш. — Застегните-ка этот ремень, мистер Файрли… Это место нашего кинооператора, но сегодня мы полетим без Чарли. Нет, аппаратуру трогать нельзя, штука хрупкая…

Кволек тем временем уселся в кресло первого пилота и защелкал многочисленными тумблерами на панелях управления, занимающих все стены кабины. Зажглись десятки разноцветных лампочек, шкалы приборов осветились бледно-желтым светом.

Внезапно раздался рев реактивных двигателей. Файрли едва не подскочил от ужаса, но его удержал ремень безопасности.

Через минуту рев стих.

Кволек обернулся.

— Я просто продул двигатель, мистер Файрли. Не беспокойтесь. Вы будете чувствовать себя почти так же, как в салоне пассажирского самолета — ну разве что шума побольше да перегрузка повыше.

Файрли кивнул.

«Черт побери, — со злостью подумал он, — да они обращаются со мной, как с нервной дамочкой!»

Двигатель вновь взревел, и самолет, задрожав, плавно сдвинулся с места. Вырулив на взлетную полосу, машина на несколько секунд замерла на месте, а потом рывком помчалась, стремительно набирая скорость. Огоньки стали уходить вниз, и Файрли понял, что они взлетели.

Кволек вновь обернулся, но Файрли не дал ему в очередной раз проявить заботу о перетрусившем пассажире.

— И где же мы приземлимся в Нью-Мехико? — довольно бодро спросил филолог, чувствуя, как мощная перегрузка мягкой подушкой наваливается на его грудь.