(не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника (СИ) - Алекс Найт

— Рад, что ты пришёл к этому решению, — я и сам про себя вздохнул с облегчением.

— Так что происходит? Что ты ему дала?

— Объяснишь, как мне? — попросил я у Джослин, коснувшись пальцами тыльной стороны её ладони.

— А, да… Я пытаюсь вывести мглу из организма.

Она вновь предалась немного занудным объяснениям, и мой отец окончательно поскучнел, но хоть убедился в том, что Джослин знает своё дело.

— Если нужны какие-то дополнительные ингредиенты. Даже запрещённые и редкие, ты можешь обратиться ко мне, Итан. Я сделаю всё возможное, чтобы достать, — чуть сварливо предложил он.

— Я подумаю над списком, — Джослин говорила ровно, смотрела прямо, явно разозлилась на отношение отца. Или понимала, что при нём не стоит мямлить. — Пока лучше вывести этот состав.

— Так понял, разговора сегодня не состоится, — недовольно поджал он губы.

— Разве мы сегодня недостаточно общались? — я вновь присел на кровать.

Состояние не спешило приходить в норму даже благодаря природной регенерации, давно я не ощущал себя так паршиво. Буквально чувствовал проходящую во мне борьбу. Мгла сопротивлялась составу Джослин. Неужели она так легко стала частью меня?

«Мгла есть в каждом из нас» — вспомнились слова жены.

Просто во мне её больше, чем в остальных.

— Я по поводу Виктории. Глава рода Грант снова предлагал…

— Ни за что! — отрезал я сердито, даже слабость отступила.

Отдать сестру за Шейна, да ни в жизни! Отец, похоже, решил воспользоваться моим состоянием.

— Это выгодная партия. А твои разногласия с Грантом не имеют отношения к жизни Виктории.

— Я сказал, нет. Она в отличных отношениях с Римусом. Зачем всё портить? И мне плохо, отец. Уэсли проводит тебя до двери.

— Выгоняешь? — неодобрительно покачал он головой. — Что ж, ладно. Встретимся на следующей неделе. Джослин… — он замолчал, словно в задумчивости, а девушка заметно напряглась, — я не одобряю твой поступок, и считаю низким принуждать к своим условиям умирающего. Уж прости за прямоту. Но раз мой сын настаивает, ты больше не услышишь от меня ни одного злого слова. И мне всё же надо быть благодарным за спасение сына, пусть и сложно пересилить своё отношение к ситуации.

— Вы можете относиться к ситуации как вам ближе. Я не собираюсь влиять на ваше мнение, — ответила она прямо.

— Твоё желание помочь сыну в его… проблеме похвально. Если понадобится что-то ещё, я окажу содействие, — приблизившись, он похлопал меня по плечу. — Только экспериментируйте осторожнее. Не хочу лишиться сына.

— Всё будет в порядке, отец, — отозвался я хмуро.

Не может же просто промолчать, надо обязательно высказаться, будто собственное мнение необходимо сообщить каждому.

— Раз гоните, пойду, — махнул он рукой и покинул спальню.

— Расстроилась? — я коснулся локтя девушки.

— Немного, — призналась она со вздохом.

— Ты уж точно ни в чём не виновата, ведь следовала воле тёти.

— Ты тоже считаешь это низким? — вдруг спросила она.

А я не знал, как ответить, чтобы ещё больше её не расстроить. В чём-то отец прав, тогда я почти простился с жизнью и не верил в исцеление, потому был готов согласиться на что угодно. И моей слабостью воспользовались. Но пока всё складывалось удачно. Я в столице, в защищённой академии, рядом сильный лекарь, знакомый со мглой не по учебникам, который может мне помочь, и жена в одном с ним лице, желанная девушка, что избавила меня от неприятной невесты. Главное начертить границу, и держаться её. Простолюдинка в жёнах не поможет мне укрепить свои позиции. Личное счастье для таких, как я, заключается в продолжении и усилении рода, а не во взаимной любви. Нужно помнить это и не поддаваться несбыточным грёзам, а заодно выстроить отношения настолько лёгкими, насколько возможно. Мне не понаслышке известно, как это больно, когда любовь исчезает из жизни, особенно, если она взаимна. Наш брак должен прекратиться спокойно, с лёгкими сердцами и без взаимных упрёков. Джослин достаточно здравомыслящая, чтобы к этому прийти.

— Пожалуй, тебе придётся побыть лекарем. Отвести пациента в кровать, уложить и ухаживать.

— Отвести смогу, — она развернулась, протягивая мне руку.

— Кстати, ты слышала про исцеляющую силу поцелуев?

— Вижу, тебе уже лучше, — насмешливо фыркнула она. — И я практикую зарекомендовавшие себя практики, а не детские сказки.

— Так что тебе мешает их зарекомендовать?

— Много бордника, — покачала она головой. — Ты несёшь бред.

— Либо говорю о том, что хочу…

Весело закатив глаза, она склонилась ко мне. Лёгкий поцелуй коснулся кончика моего носа. Такой воздушный, что снова меня удивил. А Джослин усмехнулась.

— Вылечился?

— Нужно больше процедур…

— Идём уже, Итан, — рассмеялась она, взяв меня за руку. — Уложу тебя в кровать.

— Звучит заманчиво, — я послушно поднялся на ноги. — А что за бордник ты мне подсыпала?

Кажется, она действительно налила что-то лишнее, иначе откуда у меня такое игривое настроение? Наверное, ей лучше не провожать меня в спальню. Хотя…

— Мы ведь уже в спальне, Джослин, зачем куда-то идти?

— Затем, что это моя спальня, — Джослин сердито насупилась, но глаза беспокойно забегали по комнате, пока не сосредоточились на увесистой вазе.

— Ты собралась бить меня по голове? — я попытался привлечь девушку ближе за талию, но она вывернулась.

— Ложись здесь. Я дам тебе зелье для вывода моего прошлого зелья. А сама лягу в другой комнате.

— Зачем? — на этот раз я действовал быстро, настиг девушку, обвил её талию руками и оттащил её к кровати.

После чего просто свободно откинулся на спину, увлекая её за собой. Джослин тихо вздохнула от неожиданности, сжалась, уткнувшись лицом в мою грудь. Но, опомнившись, попыталась приподняться, только я ей этой возможности не дал, обнял крепче и закинул ногу на её бедро.

— Как же от тебя пахнет, — проурчал, закапываясь лицом в шелковистые волосы.

Комната кружилась перед глазами, и я зажмурился, её запах стал единственной связью с реальностью. А ещё было жутко жарко, хотелось избавиться от одежды, и заодно избавить от неё и жену.

— Итан, ты весь горишь, — Джослин завозилась в моих объятиях. — Ты должен выпить моё зелье!

— Попозже, — отказался, пытаясь найти её губы, но те всё не находились.

— Итан, я знаю приёмы усмирения мужчин.

— На мне столько артефактов, что ни один не сработает.

— Я не хочу тебя бить.

— Поэтому не бей и расслабься, — я наконец отыскал её губы, мягко провёл по ним языком.

— Хорошо, Итан, — вдруг произнесла она. — Ложись на спину, будем расслабляться.

Мелькнула мысль об обмане. Но мне сейчас было так одновременно хорошо и плохо, что я послушался, перекатился на спину, укладывая Джослин на