Волшебникам не рекомендуется - Галина Гончарова

В пустыне было спокойно, тихо и очень одноцветно. Верблюды чуть-чуть покачивались на ходу, мы дремали, время от времени оглядывая горизонт и сверяясь по солнцу. Я ждала подвоха от Орланды, но моя соперница (хотя какая она теперь, к черту, соперница? Просто враг!) никак себя не проявляла. На привалах я разбиралась с магическим барахлом и пыталась как-то приспособить его к себе. Получалось неплохо. Хотя без проблем не обошлось. И самой главной проблемой оказался тот черный медальон, который я сняла с трупа Минотавра. Он был пока не по моим зубам. Здесь, в мире, где росли дающие магию яблоки, слишком сложно колдовать. Тем более что я пока являлась лишь подмастерьем. Когда же я пройду посвящение, я стану полноправной колдуньей. На этом же основании меня признают и все остальные волшебники, на этом же основании я смогу разобраться с Орландой. Но это будет потом. А пока я смотрела на медальон – и ничего не понимала. Обычная черная бронза. Тяжелая цепь, грубоватый рисунок в виде дракона, какие-то символы по краям. Символы мне тоже были незнакомы. Ничего, вот вернусь к эльфам, у них библиотеки есть. Бога-атые! У них и разберусь, что к чему. А пока я решила держать медальон при себе, застегнув цепь на талии вместо пояса. Тем более что размеры позволяли. Не знаю, кто и как носил ее до Минотавра, а вот я ее на шее таскать ни за что бы не стала. Тяжелая, неудобная, кожу натирает… Тесей еще смеялся, что медальон меня будет прикрывать от удара в живот. Я тоже посмеивалась, но с железякой не расставалась ни на минуту. Почему? Потому что этот медальон успокаивал меня лучше дипломированного психолога. Стоило мне застегнуть черную цепь вокруг талии – и тело сразу же согревалось, становилось тепло и уютно, я как-то понимала, что можно ничего и никого не бояться, словно чьи-то сильные руки обнимали меня, заслоняя от всех бед и горестей нашего веселого мира. И по ночам я его тоже не снимала. И мне снилось что-то очень и очень хорошее. Беспокоила только невозможность разобраться, подыскать определение этому артефакту. Все остальное-то я и так знала. Пара сережек истинной красоты. Самую жуткую крокодилицу очаровашкой сделают. Надеваешь – и никто на твою морду уже не смотрит. Для всех ты хороша и мила. Три браслета, дающих силу руке. То бишь нацепил – и мечом махать сможешь, пока рука не отвалится вообще на фиг. Я их подарила мальчикам. Один Тесею, один – Гераклу. Мне-то они и даром не нужны. Но один оставила все-таки себе. Мало ли что потребуется. Одного браслета мне за глаза хватит. Два кольца – ловкость рук. Жаль, что в придачу к ловкости еще и клептомания прилагается. Их я оставила себе. Оба. Ни к чему моим мальчикам такие игрушки. Несколько кинжалов, сделанных по принципу «пробиваю все». Один достался Тесею, один Гераклу, два остались мне. Кстати, один такой кинжал у меня уже был. Тот самый, который я утащила у очистителей. Лефроэль его, правда, уволок для исследований, но обещал вернуть. Ну и в довершение списка – медальон, отводящий глаза стрелкам. Из чего бы в тебя ни стреляли, хоть из пушки в упор, все равно в последний момент у стрелка рука дрогнет, глаз моргнет, а прицел собьется. И ты останешься цел и невредим. Этот медальон я сохранила, хотя носить его и не стала. И очень подумывала закопать его где-нибудь на Красной площади. Мало ли что, мало ли кто… А так целься, не целься в Москву, а попадешь пальцем в небо.

Артефакты я делила не поровну, а по-честному. Это ведь мне еще мозги колдунам вставлять! Я и вставлю! С лихвой! У них потом еще три поколения будут дети-вундеркинды рождаться! Кроме Орланды! Той я все детородные органы сама вырву! Стер-р-р-р-рва!!! Так, Тина, спокойствие, только спокойствие, как заповедовал Карлсон! Но какое там спокойствие! Стоило мне вспомнить все, что эта тварюшка наделала, чтобы затащить в постель моего мужа, – и всю мою невозмутимость смывало как прибоем, а из губ рвалось тихое рычание! Урою стерву! Ярость просто обжигала меня, прокатываясь и по душе, и по коже волной огня. Как только медальон от ярости не расплавился! Я понимала, что глупо тратить столько энергии на эту дешевку, но что я могла поделать?! Прорывалось!

Мы ехали уже пятый день подряд. И все было так хорошо, спокойно и тихо! Просто рай на земле! Так что я подсознательно ждала какой-то пакости. И когда громко заорал Геракл, я даже не удивилась. Просто огляделась вокруг. На горизонте маячило облако пыли. И двигалось. Нехорошо так двигалось, целенаправленно, быстро, словно его кто пинками подгонял, прямо в нашу сторону. И меня это вовсе не обрадовало. Мальчики спешно натягивали доспехи. Я тоже пригодилась – завязывать и застегивать. Про браслеты и кинжалы они, кстати говоря, не забыли. Напялили в первую очередь. Я тоже нацепила свой – и уставилась на горизонт. Пятно пыли все приближалось и приближалось. И состояло оно из полуголых наездников. Только вот что-то в них было такое, странное… только вот что?! Я уставилась на авангард и пыталась разобраться в своих ощущениях. И когда им оставалось метров тридцать до нас, я наконец ахнула:

– Мать моя женщина! Кентавры!

Дошло до жирафихи.

– Кентавры, – согласился Тесей. – А ты что – никогда их не видела?

– А где бы я могла их видеть?! – от неожиданности огрызнулась я. – У себя под кроватью?

– А что, не водятся? А у нас так под каждой!

– Понятно, в кого ты пошел, – отозвалась я.

– За козла ответишь!

– Кентавра!

– А за кентавра тем более!

Пока мы препирались, коняшки доскакали до нас и окружили плотным кольцом. Хм, вблизи они оказались еще непривлекательнее, чем издали. Нет, общее-то впечатление было хорошее: великолепные конские части, роскошные хвосты, тяжелые копыта. Человеческие части, то есть мужские, тоже были на уровне. Смазливые такие мордашки. Кудрявые волосы, классические греческие профили, мускулистые плечи и руки. Но запах! Озвереть можно! Воняло дикой смесью немытого тела, навоза и конюшни. И еще мне не понравились выражения наглых кентаврячьих морд. Такие вредные, ехидные и, пардон, паскудные. Когда тебя не просто раздели глазами, а уже поимели и бросили. У нас на кафедре был один такой, так мне постоянно ему в глаз хотелось двинуть.

– Привет, ребята, – помахал им рукой Геракл. – Чего потеряли?

Из толпы кентавров выдвинулся один лошак. Я осмотрела его с головы до ног. М-да, лучше бы он лошадью родился. Жеребец из него был бы классный. А вот человеческая половина не удалась. Рожа – и все тем сказано. Даже рыло. Качок. Новый греческий. Морда оглядела меня с таким выражением, что руки сами потянулись запахнуть на груди одежду и подвинуть поближе ножи. Лучше бы, конечно, национальное женское оружие, из каких бы стран женщины ни происходили, сковородку, но нам не привыкать. Мы и ножами не хуже сможем!

– Приве-е-е-ет! – проржал кентавр. – Вы кто такие и откуда?

– Мы – это мы и оттуда, – я неопределенно показала рукой на горизонт. – А вам чего нужно?

– А здесь наша территория. – кентавр смерил меня взглядом с ног до головы. – Хотите проехать – заплатите.

Я покривилась. Банальный рэкет. Блин, а мы еще в России удивляемся, что да откуда повылазило! Да вот оттуда и повылазило. Из Древней Греции! А то и еще раньше?

– А больше вам ничего не нужно? – полезла я в драку.

Тесей быстро взял инициативу в свои руки:

– Тина, солнышко, помолчи. Дай серьезным людям перетереть ботву!

– Какую ботву? – не понял кентавр.

Я тихо зафыркала. Тесей и Геракл, нахватавшись от меня жаргона а-ля рюс, не всегда использовали его правильно. Например, Геракл вместо «отбросить копыта» выдал «закинуть подковы». Меня это откровенно развлекало. Тесей махнул на меня рукой.

– Нахватался, блин клинтон! Не обращайте внимания, у этой дамочки жаргон такой оригинальный, что без пол-литра не поймешь!

– Пол-литра чего?

Нет, ну какие тупые мужики в этой Древней Греции! Наш бы сразу спросил: «Где бутылка?»

– Вина, – объяснил Тесей, показывая мне исподтишка кулак, чтобы я не вздумала заржать во все горло.

– А у вас вино есть?

– Нету, – признался Тесей.

Это была моя инициатива. Я строго-настрого приказала вино не брать. Вот вернутся в Керат – там пусть хоть зальются, а я рядом с собой пьянства не потерплю! Даже в самых ничтожных количествах. Знаю я, как все это начинается. Сперва рюмку по праздникам, потом две по выходным, потом одну в праздники, но у нас каждый день – праздник, а потом алкоголь в малых дозах безвреден в любых количествах. Видела я одного человека, который сгорел таким образом. И чтобы мои друзья так же… Да никогда!

– Ладно, кончайте нам мозги проветривать, – обиделся парнокопытный.

Я тихо фыркнула. Неужели там есть еще что проветривать? Не верю!

– Чего тебе надобно, старче?

– Тина, заткнись по-хорошему, – еще раз рявкнул на меня Тесей и обернулся к кентавру. – Так что вы хотите получить от нас?