Гайдзин - Джеймс Клавелл

Хирага удовлетворенно кивнул и улыбнулся ему, потом сделал знак одному из своих соотечественников.

— Когда все проснутся, скажи маме-сан, пусть приведет Ори врача, тайно и без промедления.

— Мы ведь уже решили, что это рискованно, — тут же возразил Ори.

— Все, что имеет ценность, следует оберегать. Ваша идея безупречна.

Ори благодарно поклонился.

— Тогда мне лучше самому к нему пойти, neh?

С первыми лучами солнца Филип Тайрер наполовину бегом, наполовину шагом спустился к причалу с двумя шотландцами, сержантом и рядовым, за спиной.

— Господь милосердный, Филип, двух человек охраны больше чем достаточно, — сказал ему сэр Уильям минуту назад. — Если джапо затевают недоброе, всего нашего гарнизона не хватит, чтобы защитить вас. Мое послание должно быть доставлено адмиралу Кеттереру, и посланник — вы. До свидания!

Как и сэру Уильяму, ему пришлось пройти сквозь сотни хранящих молчание самураев, которые собрались у миссии перед самым рассветом. Никто не угрожал ему и, казалось, даже не замечал его присутствия, удостаивая его самое большее коротким взглядом. Теперь впереди лежало море. Он ускорил шаг.

— Стой, кто идет, а то снесу голову к чертям собачьим, — произнес голос из белесой мглы, и он встал как вкопанный, неловко взмахнув руками.

— Разрази меня гром, — ответил Тайрер, чувствуя, как от страха колотится сердце. — Кто ещё, чёрт подери, это может быть, по-вашему, если не я? У меня срочное послание к адмиралу и генералу.

— Виноват, сэр.

Тайрер быстро спрыгнул в катер, и матросы налегли на весла, держа курс на флагман. Он был готов плакать от радости, что выбрался из ловушки, в которую превратилась миссия, и всю дорогу подгонял гребцов, а потом взлетел по трапу, прыгая через две ступеньки.

— Привет, Филип! — Марлоу был вахтенным офицером на главной палубе. — Что там, дьявол меня задери, стряслось?

— Хеллоу, Джон, где адмирал? У меня к нему срочная депеша от сэра Уильяма. Наша миссия окружена целыми тысячами этих ублюдков.

— Господи! — Марлоу торопливо повел его вниз по трапу и к корме. — Как же, чёрт побери, тебе удалось выбраться?

— Просто спустился пешком. Они пропустили меня через свои ряды, не проронив ни словечка. Представляешь, ни один из них даже рта не раскрыл, просто расступились и дали мне пройти. Не боюсь признаться, что я чуть не рехнулся от страха, — они там повсюду, кроме территории самой миссии и причала.

Морской пехотинец, стоявший в карауле перед дверью каюты, отдал честь.

— Доброе утро, сэр.

— Срочная депеша адмиралу.

В тот же миг знакомый голос прорезал дверь каюты, как стальной клинок занавеску:

— Так давайте же её сюда, Марлоу, ради бога! Депеша от кого?

Марлоу вздохнул и открыл дверь.

— От сэра Уильяма, сэр.

— Какого черта этот идиот натворил на… — Адмирал Кеттерер замолчал, заметив Тайрера. — О, вы его помощник, не так ли?

— Ученик-переводчик, сэр, Филип Тайрер. — Он протянул ему письмо. — Э, сэр Уильям шлет вам своё почтение, сэр.

Адмирал вскрыл пакет. Кеттерер был в длинной фланелевой ночной рубашке и мятом ночном колпаке, на носу сидели очки в тонкой оправе, которыми он пользовался при чтении. Поджав губы, он прочитал следующее:

Я почитаю за лучшее отменить ваше присутствие на сегодняшней встрече, так же как и присутствие генерала и всех министров. Мы полностью окружены сотнями, если не тысячами, до зубов вооруженных самураев. До этих пор они не предприняли никаких враждебных действий и не препятствовали никому покидать миссию, пока. Разумеется, японцы в полном праве располагать свои войска везде, где им заблагорассудится, — возможно, все это просто спектакль, имеющий целью вывести нас из равновесия.

Из соображений безопасности, однако, я встречусь с бакуфу один — если они появятся, как мы того потребовали. (Если это случится, я подниму на мачте голубой вымпел и приложу все силы, чтобы известить вас о том, какой оборот принимают события.) Если бакуфу не появятся, я буду ждать ещё день или два, потом, возможно, мне придется отдать приказ о позорном отступлении. Тем временем, если вы увидите, что флаг над миссией спущен, это будет означать, что она взята штурмом. В таком случае вы можете предпринимать любые действия, какие сочтете нужными. Остаюсь, сэр, вашим покорнейшим слугой…

Адмирал внимательно перечитал письмо, потом, приняв решение, распорядился:

— Мистер Марлоу, попросите капитана и генерала немедленно зайти ко мне. Передайте на все корабли следующий приказ: «Безотлагательно занять места по боевому расписанию. Всем капитанам прибыть на флагман в полдень». Далее, просигнальте всем посланникам просьбу не отказать в любезности появиться здесь, у меня, как можно скорее. Мистер Тайрер, позавтракайте чем-нибудь на скорую руку и будьте готовы отправиться назад с ответом через несколько минут.

— Но, сэр, вам не кажется, что…

Адмирал уже ревел во всю глотку на закрытую дверь:

— Джонсон!

Его денщик тут же появился на пороге.

— Цирюльник уже направляется к вам, сэр, ваш мундир заново отутюжен, завтрак готов, подадут сразу же, как только вы сядете за стол, овсянка горячая!

Взгляд Кеттерера упал на Марлоу и Тайрера.

— Какого дьявола вы ещё ждете?

В Иокогаме катер Струанов — единственное во всей Японии судно такого размера с гребным винтом и паровой машиной — качнувшись, уперся бортом в причал. Свежий порывистый ветер поднял небольшую волну на море, сереющем под низко нависшими облаками. Джейми Макфей проворно поднялся по ступеням и быстро зашагал вдоль причала к двухэтажному зданию компании, которое горделиво возвышалось над остальными домами на Хай-стрит. Едва минуло восемь часов, но он уже успел побывать на почтовом пакетботе, появлявшемся здесь два раза в месяц, — корабль пришел на рассвете, — где забрал почту, депеши и свежие газеты, которые его слуга-китаец теперь выгружал из катера в тележку. Два конверта Макфей нес зажатыми в руке, один был вскрыт, другой запечатан.

— Доброе утро, Джейми. — Габриэль Неттлсмит выступил ему наперерез, отделившись от группы сонных торговцев, ожидавших, когда подойдут их катера и баркасы. Неттлсмит, низкий, круглый, неопрятный человечек, распространявший вокруг себя запах чернил, нестираной одежды и сигар, которые он курил постоянно, являлся редактором и издателем «Иокогама гардиан», единственной газеты Поселения, одной из многих газет в Азии, принадлежавших дому Струанов, тайно или открыто. — Ну, что там?

— Много всего… будь так добр, зайди ко мне, позавтракаем вместе. Извини, сейчас должен бежать.