Боевой Космос - Йен Дуглас

— Сэр, он без сознания, — сказал он. — Гранаты оглушили его, и он всплыл на поверхность.

— Их трое, сэр, — добавил Гансен. — Но двое других мертвы.

— Дайте мне посмотреть.

Он уже видел в ноумене изображения инопланетянина, полученные в тот момент, когда санитар Ли брал анализы.

Особь была велика. Мощное, сплющенное, как у земного угря, мускулистое тело почти четыре метра длиной. При свете прожекторов определить цвет тела было трудно, но оно, казалось, отливало серо-зеленым. Кожа не чешуйчатая, скорее эластичная, как у дельфина, но с маслянистым блеском. Посередине, вернее, по обе стороны, находилась пара лап, наподобие коротких рук с когтями и массивными перепонками. На животе складка, которая, возможно, скрывала гениталии или органы выделительной системы. Две длинные, без плеч, сочлененные с верхней частью тела руки с широкими, перепончатыми шестипалыми кистями. Прижатые к бокам существа, они словно увеличивали обтекаемость тела.

Но самым интересным была голова инопланетного существа. Во время плавания крупный удлиненный череп, запрокидываясь назад, становился как бы продолжением спины. Однако шея позволяла существу держать голову, как и человеку; возможно, тварь могла балансировать на хвосте, словно змея, подняв верхнюю часть тела. На груди — жаберные щели, и лишь их быстрое колыхание под водой показывало, что существо все еще живо.

«Лицо» — удлиненное, резко очерченное, заключенное в панцирь черного хитина или натуральную броню. Броня покрывала голову, верх туловища до жаберных щелей и то место, где полагалось быть плечам. У твари было две пары глаз. Одна пара — плоские и большие, величиной с человеческий кулак — располагалась в глазницах в верхней части головы, посаженные наподобие рыбьих. Они скорее всего вращались, что, должно быть, обеспечивало амфибиям стереоскопическое зрение. Глаза представляли собой сплошной зрачок, и сетчатка отражала мир, окрашивая его в темно-зеленые тона. Под глазами располагалась пара длинных вертикальных разрезов, которые могли быть ноздрями, вторичными жаберными щелями или чем-то совершенно иным. Еще ниже находилась вторая пара глаз, маленьких, черных, глубоко посаженных, устремленных только вперед. В нижней части «лица», на резко очерченной, покрытой хитиновой броней челюсти открытой раной зиял рот, полный острых как иглы зубов длиною в дюйм. Уорхерст не сомневался — перед ним одно из существ, названных африканскими дагонами Номмо.

«Тело животного в целом походило на рыбье, — говорилось в описании Берозуса, содержавшемся в докладе Франца, — и имело вторую голову, а также ноги наподобие человеческих, в дополнение к рыбьему хвосту». Голова была лишь одна, но две пары глаз на «лице», что было в два раза длиннее, чем у человека, создавали впечатление двух лиц. Уорхерст представил, насколько легенды могли исказить реальное описание существа.

В истории Берозуса Номмо назывались «разумными животными». Существо, находившееся в воде перед Уорхерстом, казалось, не имело никаких признаков интеллекта. На правой стороне его гладкого черепа располагалось некое серебристо-черное устройство, присоединенное к коже или, возможно, к кости под ней. Оно было плоским и овальным по форме, с выпуклым символом в виде полумесяца. Но что это — технологическое устройство или обычное украшение?

— Что это? — указал он.

— Сэр, мы пока не знаем наверняка, — ответил Дюнн. — Доктор говорит, что это может быть микросхемой, но у нас не было времени проверить его предположение.

Так. Некое устройство для связи с другими представителями своего вида или, возможно, для кибернетической поддержки, вроде имплантатов морских пехотинцев. Любопытно. Существо перед ним было в высшей степени приспособлено к жизни под водой. Как им удалось достичь успехов в металлургии и радиосвязи, в компьютерах и кибернетике? Морские пехотинцы знали далеко не все, и поэтому, пока они не узнают об амфибиях больше, действовать следовало очень осторожно.

— Скажите, доктор, — спросил он, — насколько серьезно ранение?

— Сэр, мне жаль, но я не могу сказать вам точно, — ответил Ли. Используя маленький ручной сканер, он провел им вверх и вниз вдоль головы и туловища инопланетного существа. Прибор позволял обнаружить сломанные кости или внутреннее кровотечение и контролировать основные жизненные показатели.

— Никаких явных переломов или кровоизлияний, но нормален ли пульс с частотой 21 удар в минуту? А температура тела 32 градуса по Цельсию? Я не могу определить начало или конец мозговых волн, не могу дать стимулятор или сделать наноинъекцию. Единственное, что в моих силах, — держать жаберные щели в воде, чтобы существо имело возможность дышать и надеяться на лучшее.

— Доктор, приложите все усилия. Нам нужно заполучить пленного живым.

— Слушаюсь, сэр. Как нам его держать?

— Что вы имеете в виду?

— Сэр, он чертовски силен, — вставил Дюнн. — Вы только посмотрите на мускулатуру на его хвосте. Если он пожелает уйти, мы мало что сможем сделать, чтобы помешать ему.

Уорхерст на мгновение задумался.

— Используйте стропы. — Хотя они не намного толще лески, но сделаны из моноволокна длинноцепочечных молекул, сплетенных друг с другом и обладающих пределом прочности более одной тонны. — Свяжите руки и грудь.

— Вы только отступите, если он начнет метаться, — предупредил Дюнн. — Думаю, что Гарроуэя сбили с ног одним сильным ударом хвоста и потянули вниз.

— Известно что-нибудь о нем? — спросил Уорхерст.

— Возможно, только это, сэр.

В ноумене Уорхерста открылось окно, показав сцену, снятую видеокамерой шлема Кэт Винтон несколько минут назад. Он увидел уходящий вперед туннель, частично освещенный огнями «Аргуса». Стену пещеры вдали внезапно осветил троекратный сполох, словно три стремительных вспышки света, сопровождающиеся отдаленным шумом приглушенных взрывов.

— И что это было?

— Майор, я думаю, это была «свинья». Три выстрела, один за другим, из-под поверхности. Это было либо довольно далеко, либо очень слабо, или и то, и другое вместе. Сэр, мы полагаем, возможно, он стрелял, чтобы сообщить нам, что все еще жив.

— Понимаю. Что мы можем сделать?

— Я послал туда Вомицки, Винтом и Вайса, — ответил Гансен. — Только там глубоко, потому что пол продолжает снижаться. Если придется действовать, полностью погрузившись в воду, не думаю, что нам удастся что-то сделать.

— Хорошо. Боюсь, вы правы. — Он смотрел на существо, трепещущее в воде у его ног. — Если он жив, мы сможем наладить контакт. Возможно, эти пойдут на обмен пленными.

Конечно, шансы невелики, учитывая, что они даже не знают, смогут ли поговорить… с этими… С Номмо.

Но ничего другого им не оставалось. Если Берозус прав, люди имели контакты с Номмо по крайней мере несколько тысяч лет назад.

И сейчас морские пехотинцы снова установят контакт, должны установить, хотя бы для того, чтобы вернуть из плена своего товарища.

Капрал Кэт Винтом, Туннели пространственно-временных врат Сириуса, 14:55 часов по бортовому времени

Кэт стояла по пояс в черной воде, отчаянно всматриваясь во тьму, пытаясь хотя бы найти малейший след Гарроуэя. Вспышки «свиньи» отразились от потолка туннеля в том направлении несколько минут назад. Неужели это был сигнал? Крик о помощи? Или он сражался за жизнь где-то там, в глубинах?

— Эй, Кэт! — позвал Вайс. — Давай назад. — Да, — добавил Вомицки. — Ты ничем не сможешь помочь ему там!

Только сейчас Кэт поняла, что ушла метров на десять вперед и оторвалась от своих товарищей.

— Черт побери! — от всего сердца выругалась она. Они с Гарроуэем сблизились с тех пор, как стали любовниками на Иштаре. Казалось, прошла целая вечность. Но они не просто любовники. Гарроуэй такой же морпех, как и она.

— Винтон! — позвал лейтенант Гансен. — Вайс и Вомицки! Возвращайтесь к периметру взвода. Я не хочу потерять еще кого-нибудь!

— Сэр, мы не можем позволить им захватывать наших! — сказала Кэт.

— Морпехи, осторожнее! — крикнул Дюнн. — Движение и инфракрасные следы в три-пять-один!

Кэт повернулась, оказавшись немного к западу от направления «север». Там что-то происходило, возможно, метрах в ста дальше по туннелю. «Аргус» видел все лучше, и она переключилась на подачу визуальных данных зонда. Сначала показалось, что она видит Гарроуэя, и сердце тревожно замерло… но, нет, шлем другой, слишком большой, слишком длинный и вроде бы без забрала.

Неизвестный, кто бы он ни был, определенно носил броню, черный цвет которой делал его почти невидимым на фоне черных металлических переборок и чернильно-черной воды. Он также нес оружие в руках, которые были длиннее и мощнее человеческих. Его инфракрасное изображение оставалось бледным, почти невидимым. «Аргусу» только потому удалось его уловить, что температура воды и воздуха в туннеле были довольно невысоки, приблизительно 8 градусов по Цельсию, и бронированная фигура оставляла слабый тепловой след.