Иллюзия - Максим Шаттам

– Нескольких высоконравственных матерей семейства – возможно. Но папашам точно понравилось бы. Это бы их завело.

– А тебя это заводит? – с вызовом спросила она.

– Немного, признаюсь…

– У тебя нет ни татуировок, ни пирсинга, ничего, что могло бы обозначить твою уникальность или нонконформизм. Это потому, что ты не чувствуешь свою причастность или тебе это вообще не нужно?

– Бунтарский дух? Диссидентство? У меня в голове и без того полная мешанина, недоставало мне только кричать об этом на всех углах!

– Я сразу почувствовала, что в тебе есть что-то особенное, как только тебя увидела. То, как ты смотришь на людей, на жизнь. В твоих глазах чувствуется вызов. Отказ покориться. Не ты принадлежишь миру, а мир принадлежит тебе.

– Вау, ни больше ни меньше. Я и не знал, что так много тебе поведал.

Он хотел убрать со стола, но Лили поймала его, когда он проходил мимо, и потребовала поцелуя. Ее язык был возбуждающе горячим. Он ждал этого момента четыре дня, показавшиеся ему бесконечными, и теперь наслаждался каждой секундой.

Они занимались любовью с какой-то особой нежностью друг к другу, Лили отдавалась ему с таким пылом, о каком он и не мечтал, и у него голова пошла кругом, пока они не кончили одновременно с глухим вздохом освобождения.

Уткнувшись лицом в шею Юго и пытаясь отдышаться, Лили сидела на нем верхом в углу тускло освещенного ресторана. После минуты тишины, последовавшей за эйфорией, она шепнула:

– Я живу на третьем этаже корпуса Г.

40

Не чаще чем три ночи в неделю.

В этом и состоит секрет, тогда люди скучают друг по другу, хотят друг друга, желают друг друга в полном объеме. Юго согласился на сделку, настолько он был рад перевести в изъявительное наклонение их отношения, до того остававшиеся в условном.

– Ночь с воскресенья на понедельник в контракт не входит, – пояснила Лили, впуская его в свою квартиру. – Это был бонус, подарок от фирмы.

Рядом с Лили Юго впервые за долгое время по-настоящему выспался.

В начале недели он так рьяно взялся за работу, что привел в восторг А. С., и тот даже спросил, не сидит ли Юго на наркотиках. Юго ответил, что он так счастлив, что не должен больше совать нос в вонючие ботинки, что уже одно это его окрыляет, и оба рассмеялись. К концу дня во вторник Юго зашел в дирекцию. Стараясь остаться незамеченным, он дождался в коридоре, пока Деприжан закроется у себя в кабинете поговорить с кем-то по телефону, а затем заскочил поздороваться с Адель.

– Здравствуй, Юго, чем могу быть полезна?

– А разве просто так сюда не заглядывают?

– Что правда, то правда. В тот день, когда кто-то из вас поднимется сюда нанести мне визит вежливости, я, пожалуй, пролью слезу. Так в чем дело? Если речь о зарплате, она еще не появилась на твоем счете, и это нормально – зарплату переводят третьего или четвертого числа, в зависимости от рабочих дней в календаре, но не волнуйся, я все сделала, твои документы прошли.

– Это очень любезно с вашей стороны, но дело не в деньгах. По правде говоря, я хотел бы в ближайшие дни съездить в долину, может быть, даже завтра, в свой выходной, и мне нужен номер телефона такси, которое могло бы за мной приехать.

– Такси? Но это обойдется в приличную сумму! Почему бы тебе не попросить нашего водителя, Лили, она может поехать с тобой.

– Не хочу заставлять ее возить меня, она и без того часто мотается по разным поручениям… Кроме того, не думаю, что у нас с ней совпадают выходные.

– У тебя есть права? Тогда можешь взять ключи от машины, когда захочешь…

– Есть, но я уже сто лет не водил – в Париже это проблема. А я, признаюсь, не чувствую себя достаточно бесстрашным, чтобы рулить по местным дорогам. Нет, такси меня вполне устроит, и не важно, что это не дешево, мне столько всего нужно запасти, что за лето оно себя окупит.

Юго внимательно изучал каждый взгляд, каждую перемену выражения лица Адель, пытаясь определить ее реакцию. Он собирался заманить ее в ловушку. И она заглотила наживку:

– Как хочешь, – сказала она, открывая записную книжку. – В конце концов, деньги твои. Так что…

Юго решил захлопнуть капкан:

– Я хотел бы того, который возил Алису, так мне спокойнее. Он, судя по всему, знает дорогу на станцию.

Она подняла брови и подчинилась:

– Хорошо, как хочешь. Я должна найти номер, подожди минутку…

Адель листала страницы своей книжки с телефонами. И как нарочно, его там не окажется. Ты разыграешь удивление, начнешь заговаривать зубы и всучишь мне номер другого водителя…

– А, вот он. «Такси Жофен». Я запишу тебе на листочке.

Юго в сомнении склонился над столом:

– Вы уверены, что это точно он?

– Да, мы с Филиппом звонили ему в тот день, когда искали Алису, и…

– Это было при мне, я помню.

Она протянула ему желтый стикер с записанным на нем номером.

– Что-то еще?

Юго был крайне раздосадован. Поблагодарив Адель, он стал бродить по коридорам верхних этажей Материнского корабля. И поведение Адель, и ее реакция на просьбу Юго говорили в пользу того, что она не причастна к этой истории. Он пришел в некоторое замешательство. В его конспирологическом сознании Адель была второй потенциальной подозреваемой после Деприжана. Либо он сам, либо она – больше никто не мог скрывать причину исчезновения Алисы, по крайней мере один из них должен быть соучастником.

Тем не менее Юго дождался шести вечера, когда уйдут секретарь и директор, и, убедившись, что больше на этаже никого нет, вернулся к их двери, надеясь, что она не заперта. Он без труда вошел и сел в кресло Адели, чтобы набрать на стационарном телефоне записанный ею номер. Жофен ответил в последний момент, когда Юго уже думал, что придется оставлять сообщение.

– Да, слушаю.

– Месье Жофен?

– Он самый.

Голос был тот же, что и в прошлый раз, – голос того самого человека, который ремонтировал свой драндулет на ферме под Валь-Карьосом.

– Вы работаете в такси?

– Да, вас подвезти?

Юго заранее не продумал, о чем ему придется говорить, настолько был уверен, что номер окажется фальшивым.

– Меня… э-э, да. Мне нужно спуститься в долину.

– В долину? В какую? – рассмеялся мужчина.

– Э… в Мондофен. Из Валь-Карьоса. Вы ездите по этому маршруту?

– Конечно. Когда вам нужно?

– Еще точно