Ученик некроманта. Мир без боли - Александр Гуров

– О, повелительница мертвых, хранительница душ и…

– Хватит! – оборвала мальчишеские словоизлияния королева. – Выкладывай, что у тебя. И лаконично.

– С одной из приграничных крепостей прервалась рабская связь. Я опасаюсь, что это вражеский прорыв.

– И что ты хочешь от меня услышать? – поддернула иллюзорные брови Морена.

Всем было известно, – и тем некромантам, которые пребывали в столице, и тем, что жили вдали от Хельгардских фонтанов, – что королева Хельхейма ненавидела свою мертвую личину, и всегда скрывала ее за магией. Морена была мастером иллюзий, поэтому, благодаря своим воистину неподражаемым талантам, без труда воссоздала свою прежнюю, людскую, красоту.

– Совет, моя королева, совет – это все, о чем я прошу, – учтиво поклонился Жерар, исподлобья взглянув на налитую жизнью грудь, маняще скованную тугим корсетом.

– Ты получишь его, – проследив за взглядом виконта, призывно улыбнулась Морена.

– Мой меч у ваших ног, – преклонив колено, сказал Жерар.

Морена долго и пристально смотрела на виконта и только теперь поняла глубину чувств, которые испытывал к ней новообращенный лич, еще не утративший в себе людское начало. Он по-прежнему видел в ней женщину, утонченную и изысканную королеву. С годами, веками, это чувство остынет, канет в небытие, но сейчас оно было крепко в погибшем сердце виконта. Морена с готовностью приняла этот неожиданный дар и стала вести свою игру. Она подошла ближе к молодому личу, который еще не успел растерять людской любви к естественной красоте, провела рукой по его костяной щеке и надменно посмотрела в глаза.

– Жерар, ты должен остановить нападающих, перебить их всех до одного. И сделать это сам, без помощи наместника, опередив его. Не говори ему ни о чем. Молчи. Ты заберешь его славу, а позже, когда Балор Дот вернется из Залов Аменти, тебе достанется не только слава Фомора, но и его место в Совете.

– Нет создания коварнее женщины! – восхищенно сказал виконт и послушно поднялся, повинуясь легкому касания руки, тепло которой он чувствовал даже понимая, что перед ним иллюзия. Он прижался к раскрытой ладони, не желая, чтобы тепло людской плоти его покидало.

– Ты преувеличиваешь, Жерар, – снисходительно улыбнулась Морена. – Мы, женщины, просто не любим, когда наши фавориты плетутся в хвосте. Поэтому всячески помогаем им подняться выше остальных.

– Фавориты? – переспросил виконт, смакуя это слово, как терпкое вино. – Мне нравится этот неожиданный поворот, моя королева! Я сделаю все в точности, как вы сказали.

– Что ты, милый, – прерывисто вздохнула Морена и приложила руку к груди, будто у нее кольнуло в сердце. От этого движения тугой корсет еще крепче сдавил женские прелести, отчего Жерару в один миг даже показалось, что завязки не выдержат и лопнут. Морена могла бы оказать виконту подобную услугу и наворожить соответствующую иллюзию, но не стала делать этого раньше времени. – Это полностью твое решение, Жерар. Твой план, твое осуществление, твоя слава. Я – всего лишь тень, которая в случае необходимости отведет от тебя удар.

– Вы лучшая из теней! – воскликнул Жерар и выхватил из ножен меч. – Славься королева!

– Славься, – Морена нежно провела по плечу виконта и, развернувшись, пошла прочь. А Жерар смотрел ей вслед и все внутри в него дико кричало, выворачивалось наизнанку. Вот она, та, о которой он мечтал! Но что он может теперь, когда стал мертвецом? Многое! Очень многое! И для того, чтобы заслужить расположение, он умолчит. Ничего не скажет Фомору, а сам примет бой и победит. Несомненно, победит! Во славу королевы. Во славу лучшей из красавиц!

Глава 13.

Ночная охота

В городе в те дни бушевала чума. Познавшие кровь, почуяв смерть, прилетели на крыльях ночи к усадьбе самого добродетельного из вестфальцев, чтобы именно его обратить в свои ряды, чтобы именно он стал порождением Мрака, как и сами познавшие кровь. Но прибыли в час лихой святые отцы и изгнали детей Тьмы из дома доброчестивца. Во время они пришли, грех скрывать. Посему герцог, кроме как материально, не пострадал.

Тени кружили вокруг дома Ливуазье, как опавшие листья, подхваченные ветром; плясали в мерном, завораживающем танце; высматривали, наблюдали. А когда увидели достаточно, когда посчитали, что время пришло, с соколиной скоростью обрушились на усадьбу. Зазвенело стекло разбиваемых окон, заскрежетала, захрустела ткань раздираемых занавесок, с гулким эхом рухнули входные двери. Охота началась.

Окно в спальне разлетелось на мелкие осколки. Из ночи вышли людские силуэты, окруженные серой магической дымкой. Беловолосая закричала во все горло. Марта, не успев испугаться, схватила ребенка в охапку и рванулась к двери. Но на пороге ее встретил ухмыляющийся вампир с двумя идеально белыми, блестящими клыками. Марта попятилась.

– Отдай ребенка, – потребовал тот, что стоял у двери. – Отдай по-хорошему. – Немая покачала головой. – Не отдашь? – зачем-то уточнил улыбчивый вампир и, резко прыгнув вперед, вцепился в детские пеленки, напрасно пытаясь вырвать из рук девушки ребенка. – Дрянь! – выкрикнул он и ударил Марту по лицу. Девушка выпустила младенца и упала на пол.

– Прекрати! – вскрикнула Анэт, сделала шаг вперед, но от молниеносного удара в затылок тут же рухнула навзничь и потеряла сознание. Над ней, оскалившись, завис вампир и облизнулся.

– У тебя, милашка, должно быть вкусная кровь, – выговорил он и, сев на Анэт сверху, провел языком по тонкой шее, а затем впился в плоть с жадностью умирающего от жажды.

– Стригои, прекрати, не время, – останавливала его вампирша, нацепившая зачем-то на лицо маску, словно боялась собственной внешности. Но вампир ее не слушал, продолжал пить девственную кровь. – Регин, хоть ты его вразуми!

– Я занят, – выдавил Высший, и отпихнул от себя Марту, которая полулежа на полу цеплялась ему за ноги и не давала уйти, унести с собой ребенка. – Прилипла, как клещ, – раздосадовался он и с силой ударил Марту в живот.

– Где эти молокососы? – нервничала вампирша. – Им и надо-то всего одну живую притащить, чего телятся?

– Пойду, проверю, – подал голос молчавший до поры Райоль и вышел за дверь.

Марта незаметно достала из-под кровати тонкий серебряный кинжал с извилистой гравировкой на клинке, который спрятала в спальне младенца, как только узнала о том, что ее возлюбленный вампир. Она не верила, что сможет убить Веридия, но без раздумий подняла руку на другую нежить.

Лаборатория Веридия располагалась в подвале, за погребом и винной мастерской, в которой он выращивал эксклюзивные сорта винограда, выводил к вину новые вкусовые и ароматические добавки. Когда на первом этаже послышались звон стекла и крики, Энин только-только распечатала непонятно от кого зашифрованные замки и вошла в алхимическую лабораторию. Сперва она не придала постороннему шуму значения. Кто знает этого сумасшедшего вампира, хозяина усадьбы? Может ему взбрело в голову поголосить на неповинную служанку и избавиться от лишней посуды? Но, когда крики повторились, Энин все же решила проверить, что происходит в усадьбе.