Вызов небесам - Евгений Беляков

- Допустим, но как это связано с тем, что районные власти узнали о существовании кого-то из вас?

- А тут уже школьный психолог из алешкиной школы руку приложил. Он им там какие-то тесты задавал, ну, и заметил, что Алешка пребывает на грани нервного срыва. Ну, видишь, что человек не в себе и ни с кем общаться не хочет, так отойди, не мешай! Нет, эта сволочь стала докапываться, в чем там дело, помощь, видишь ли, захотелось ребенку оказать! Не мог же Алешка чужому человеку признаться, что его из церковной общины выгнали, это ж какой позор по его-то понятиям! А психолог этот хренов все давит, вопросы задает, дескать, может в семье нелады? Ну, Алешка и ляпнул сдуру, что его брат психологически подавляет. Потом, конечно, прикусил язычок, да только уже поздно. Этот гад психолог, видимо, стал доискиваться, что это за брат такой, который Алешу так затерроризировал, в школе никакого брата не нашел, ну и, наверное, настучал опекунам этим самым!

- Так, кое-что проясняется… — протянул Сергей. — Но мне все же интересно было бы знать, кого из вас Алеша имел в виду, когда говорил, что дома его подавляют? Неспроста же это ему на ум-то пришло? Ты, что ли, Васька, ему жить спокойно не даешь?

- Не-а! — жизнерадостно откликнулся Василидис. — Это он Петю вспомнил. С Петей же нашим и сидеть рядом бывает страшновато, особенно когда он раздражен, а Алешке-то приходится его по всем предметам подтягивать! Алеша после таких занятий выглядит, как выжатый лимон, честно говорю!

- Значит, это я теперь во всем виноват, — глухо произнес Петр. Волна его раздражения прошла по комнате, так что Сергей с Василидисом невольно поежились.

- Не, не, что ты, Петечка! — замахал руками Василидис. — Мы понимаем, что ты ни в чем не виноват, ты просто, когда не в настроении, не всегда можешь сдержаться, а у Алеши после его церковных передряг психика и так расстроенная…

- Короче, ребята, есть тут ваша вина или нет, а кого-то из вас мне этим чиновникам предъявить придется, — промолвил Сергей, — да еще и объяснять потом, почему этот здоровый парень не ходит в школу, зачем сидит взаперти и каким образом третирует несчастного Алешу.

- Ну, если это они из-за меня сюда заявятся, то мне с ними и встречаться, — зловеще вымолвил Петр. — Не беспокойтесь, Сергей Павлович, я им такую встречу устрою, что они по гроб жизни зарекутся сюда соваться!

Комиссия явилась в дом к Разломову только через две недели, видимо, шестеренки бюрократического механизма проворачивались не больно шустро. О ее приходе Сергей был оповещен загодя и, конечно, успел подготовиться: самолично вывез Василидиса за город в снятый деревенский дом и велел носа не казать из-за забора, спровадил Алешу в школу, дабы чего не ляпнул ненароком, проинструктировал всех трех обитавших в особняке женщин, чтобы не встревали, и уже перед самым приходом проверяющих отвел Петра в небольшую внутреннюю комнату без окон, где тому и надлежало дать свое представление, после чего отправился встречать незваных гостей.

Комиссия, как оказалось, состояла из четырех человек: представительная дама из районного органа опеки, другая дама, делегированная районным отделом народного образования, милицейский полковник, привлеченный, видимо, для того, чтобы внушить почтение к комиссии даже такому видному бизнесмену, каким считался в Северном Разломов, наконец, плюгавый гражданин в очках, на поверку оказавшийся психиатром из Института имени Сербского. Последнего, похоже, привлекли для исследования психологического феномена мальчика, способного так подавлять психику брата, что тот сделался явным невротиком. Любой нормальный ребенок после встречи с подобной комиссией должен был бы немедленно раскаяться во всех своих проступках и выказать горячее желание немедля бежать учиться в школу во избежание худших последствий, но Петр Каменцев настолько отличался от нормальных детей, что комиссии оставалось только посочувствовать. Сергей мысленно так и сделал.

- Здравствуйте, Сергей Павлович, — обратилась к нему дама, возглавлявшая комиссию. — Вам, конечно, уже сообщали, по какому вопросу мы вас беспокоим. К нам поступил сигнал, что у вашего приемного сына Алексея имеется брат приблизительно его возраста, проживающий с ним в одном доме и оказывающий на Алексея негативное влияние. По нашим сведениям, никаких детей кроме Алексея, ни родных, ни приемных, у вас больше нет. Нам бы хотелось узнать, кто этот мальчик, на каких основаниях он проживает в вашем доме и почему не посещает школу?

- Дражайшая, эээ… как вас зовут? А, Валентина Георгиевна! Да, действительно, у меня в доме проживает мальчик Петр Каменцев двенадцати лет, сын моей домработницы. Никакой он, конечно, Алеше не брат, но родом они из одного поселка, их матери давно дружат, и мальчики знакомы друг с другом буквально с пеленок. Возможно, поэтому Алеша воспринимает Петю как своего брата.

- Понятно, мальчик проживает с матерью, — кивнула дама, — но почему все же он не посещает школу? К тому же, мы опросили некоторых ваших соседей, и по их утверждениям, ни они, ни их дети не знакомы ни с одним мальчиком из вашего дома, кроме вашего сына Алеши. Вы что, держите Петю взаперти? Нам хотелось бы ознакомиться, в каких условиях проживает мальчик, и побеседовать с ним самим, чтобы быть уверенными, что вы его не эксплуатируете и не запрещаете ему посещать школу.

- Боюсь, вы плохо представляете, с кем собираетесь иметь дело, — с плохо скрываемым злорадством произнес Разломов. Если Петр вдруг появится в местной школе, то через час там не останется ни одного другого ученика, а боюсь, что и ни одного учителя! Вам, конечно, уже донесли, что он подавляет волю Алеши, хотя мальчики, повторюсь, знакомы с самого раннего детства и никогда серьезно не ссорились. Он сидит взаперти только потому, что осознает свою ответственность и не желает создавать лишние проблемы другим людям. Он вообще, скажу вам, очень порядочный мальчик и никому специально не досаждает, если его не трогать. Вряд ли ему понравится ваше появление, а тем паче, ваше нескрываемое желание учинить ему допрос. Короче, я вас предупреждаю: последствия вашей встречи с Петром могут оказаться очень неприятными для вас самих и виноваты в этом тоже будете исключительно вы сами.

- Тем не менее, мы все же настаиваем на беседе с мальчиком, — холодно произнесла Валентина Георгиевна. — К вашему сведению, среди нас есть специалист по подростковой психике, — она кивком показала на психиатра. — Разрешите пройти!

- Тогда не смею вас задерживать! — ухмыльнулся Сергей, намеренно широко распахивая входную дверь. Он провел всю четверку к комнате, где сидел Петр, открыл дверь в нее, приглашая войти, но сам входить не стал. — Ну, что же, можете побеседовать с объектом вашего интереса, но помните, я вас предупреждал! — произнес он, затворяя за ними дверь.

Войдя в тускло освещенную комнату, члены комиссии увидели подростка, вольготно рассевшегося в кресле, стоявшем у противоположной от входа стены. Петр был одет во все черное, такие же черные волосы полностью закрывали его лицо, его согнутая в колене левая нога ступней упиралась в бедро правой.

- Ну что, присаживайтесь, гости дорогие! — издевательским тоном произнес он, указывая на три стула, сиротливо притулившихся у стены. Другой мебели в комнате не было. — А кому места не хватило, может и постоять, правда, гражданин полковник?

Полковник милиции Козинцев нахмурился, но промолчал. По роду службы ему часто приходилось сталкиваться с такими развязными, невоспитанными пацанами, и он умел ставить их на место, но сейчас что-то его тревожило. Какая-то зловещая, черная энергия исходила от этого паренька, заполняя все небольшое помещение. Козинцев встал у стены рядом с дверью, предоставляя возможность начать разговор главе комиссии.

Дамы тоже чувствовали себя как-то неуютно рядом с этим малолетним нахалом, но долг прежде всего. Валентина Георгиевна решилась задать вопрос:

- Петя… тебя ведь Петя зовут? Мы пришли сюда, чтобы посмотреть на тебя, побеседовать, выяснить, как ты здесь живешь, как к тебе относятся взрослые, почему ты все время сидишь взаперти и не посещаешь школу. Ты можешь на это ответить? И кстати, почему ты скрываешь свое лицо?

- А вы до сих пор не поняли?! — вымолвил Петр, нарочито величественным движением убирая волосы с лица. На женщин уставились два горящих кроваво-красных глаза. Лицо парня оказалось серым и бугристым, а нос до того приплюснутым, что создавал впечатление свиного пятачка. Чудовище зловеще осклабилось:

- Значит, посмотреть на меня пришли… Ну так смотрите!!! Очень хорошо смотрите, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнить!

Петр сделал движение, словно хотел встать из кресла. Дамы от увиденного дружно повалились в обморок, полковник принялся судорожно расстегивать кобуру и извлек из нее пистолет, спешно приводя его в боевое состояние.