Год 1914-й. Пора отмщения - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Антон Игоревич Юрчевский или просто дед Антон, - выдала справку энергооболочка. - Из числа первоначальных Прогрессоров-Основателей Аквилонии. По основной специальности геолог, тут заведует кирпичным, стекольным и керамическим производством. Стаканы на столе - работы его завода. Склонен к старческому брюзжанию, когда речь идет о молодых членах команды, но, оказавшись глаза в глаза с лицом, превосходящим его известностью и заслугами перед обществом, обычно впадает перед ним в неумеренный пиетет».
- Вы, Антон Игоревич, - сказал я вслух, - тоже немаленький человек, один из тех, кто взялся за невыносимо тяжкий труд создания с нуля новой цивилизации. Я бы так не смог, ибо сапожнику са-пожниково, а пирожнику пирожниково.
Дед Антон хотел было что-то сказать, но сидящая рядом симпатичная моложавая женщина ткнула его локтем в бок. Мол, лучше молчи, старый дурак, а то перед людьми стыдно.
«Марина Витальевна Хромова, для своих Витальевна или Марина-старшая, - услышал я в голове бесплотный голос. - Фельдшер с большим практическим стажем полевой работы и супруга товарища Юрчевского. В настоящий момент заведует медпунктом в производственной зоне, учреждением общественного питания для рабочих, а также возглавляет так называемый Совет Старших Жен».
- Видите ли, Сергей Сергеевич, - сказала женщина, - мы далеко не сразу поняли, что наш поход в Каменный век выльется во что-то большее, чем остаток жизни на лоне дикой природы, и пошли мы на него только потому, что никто из нас не видел для себя в прежней жизни каких-либо перспектив. И только через год, после третьего заброса, когда к нам присоединились кельты-думнонии вместе с падре Бонифацием, мы поняли, что наше первобытное приключение превращается в нечто большее, чем задумывалось первоначально. Именно честный отче ввел в обиход понятие Божьего Замысла и начал работу над Писанием Шестого Дня Творения, что и означало конец племени Огня и начало новой цивилизации.
- Все это верно, уважаемая Марина Витальевна, - сказал я, - но ведь, выяснив истину, никто из вас не запаниковал, не забегал кругами, воздевая руки, не впал в блуд отшельничества и не убоялся масштаба стоящих задач. Вместо того вы продолжили свой труд, имея в виду не только ближайшие, но и весьма отдаленные перспективы. А вот падре Бонифацию я должен сказать несколько слов для прояснения ситуации. Когда молитву «Отче Наш» читают в непосредственном присутствии Бога-Отца, первого лица Троицы, то из этого места от Божьего гнева сразу начинают спасаться многочисленные негативные сущности, являющиеся порождением зависти, интриг, подсиживаний, алчности и беспричинной злобы. В любом другом Месте Власти, кроме этого, подобная манифестация производит такой же эффект, как и свет, ненароком зажженный среди ночи на кухне у нерадивой хо-
зяйки. Сразу становятся видны сонмища разбегающихся во все стороны из-под хозяйского тапка тараканов, слышен шорох множества лапок и ощущается мерзкий запах смертного страха. А у вас тут ничего подобного не проявилось, потому что люди, сидящие сейчас предо мной, оказались кристально чисты. И именно поэтому Господь отметил вас всех своим благословением и чином святых еще при жизни. И все на этом, как говорил один литературный персонаж, потому что спор тут неуместен. Я специалист в таких вопросах, а вы нет.
- Скажите, Сергей Сергеевич, а вы, что, знаете о нас все? - спросил моложавый военный в белом морском мундире примерно восемнадцатого века.
«Никифор Васильевич Толбузин, офицер и дворянин из Рюриковичей, - шепнула мне энергооболочка. - Бывший героический командир линкора „Азия", безвестно пропавший вместе с кораблем в феврале тысяча семьсот семьдесят третьего года. Капитан первого ранга по русской службе и контр-адмирал по аквилонской. Как ценный военно-морской специалист, а также умный и добрый русский человек, адмирал Толбузин состоит на хорошем счету у высшего руководства Аквилонии. А еще он считает, что жить всегда следует по уставу, и что новый устав самый правильный, а потому полностью встроился в общество Основателей, сохранив свои моральные устои. Хороший семьянин. В родном мире имеет вдову и двух дочерей-подростков, тут женат повторно на французской дворянке, бывшей аббатисе Агнессе де Жиньяк, де Маруа и де Сове, и в течение примерно трех месяцев пара ожидает пополнения».
- Ну как вам сказать, Никифор Васильевич, - сказал я, - ответ одновременно и да, и нет. Сам по себе я о вас ничего не знаю до тех пор, пока вы не соберетесь со мной говорить, и только тогда моя энергооболочка, являющаяся неотъемлемой частью сущности бога войны, подобно вышколенному адъютанту делает краткий доклад: кто таков, как зовут, откуда взялся и прочий послужной список кратко.
- Но что такое эта ваша энергооболочка? - спросил адмирал Толбузин. - Как я понимаю, у обыкновенных людей ничего подобного не наблюдается.
- Разумеется, у обыкновенных людей ничего подобного не наблюдается, но я-то, как раз, человек необыкновенный, - сказал я. - Но так было не всегда. Если хотите, я вкратце могу рассказать вам, как обрел то, что обычным людям совсем не по чину, и встал на путь превращения в Специального Исполнительного Агента Всемогущего Творца.
- Расскажите, Сергей Сергеевич, - сказала одна из двух светлокожих остроухих девиц, -нам это будет весьма интересно.
«Сати Бетана, светлая эйджел-полукровка, младший социоинженер с космического транспорта „Новый Тобол“, - доложила энергооболочка. - Тут занимается тем, что отстраивает социальные связи внутри местного общества, а сейчас изучает твою персону с научной точки зрения. Ты в разы превосходишь все ее представления о возможном для людей, и этот факт приводит ее в отчаяние».
«Эйджел, эйджел, эйджел, - подумал я. - А, вспомнил! Название этой то ли расы, то ли разновидности людей упоминал Небесный Отец, когда песочком сдирал шкуру с католического кардинала Пиффла. Ну что же, будем знакомы. Если эти эйджел служат на космическом флоте и в других местах русского государства, как бы оно ни называлось, то и они тоже находятся под моей защитой».
Едва я это подумал, как за окнами прогремел отдаленный гром, что могло означать только одобрение моих намерений Небесным Отцом.
- Хорошо, Сати, - сказал я. - Слушайте. Но начать следует даже не с начала, а с общего описания обстановки в Мироздании. Различных миров-реальностей в нем почти бесчисленное множество, и в будущем они расположены значительно гуще, чем в прошлом, а до начала исторического развития человечества
