Острова жизни (СИ) - Белошицкая Ольга

А через год после победы над хильдами опомнился давний враг Риаллара — Ахтан. Здесь Холгойну пришлось гораздо тяжелее, поскольку опыт, приобретенный в войнах с хорошо вооруженными, но пешими, передвигающимися по воде хильдами, в приахтанских степях никуда не годился. Джерхейн предпочел отдать поначалу часть спорных территорий, позволив сильной, но немногочисленной коннице шаха рассеяться по захваченным землям и осесть в многочисленных плодородных долинах юга. Выждав чуть больше года, он стремительной атакой через все Двери и Ворота восстановил границы и безжалостно вырезал небольшой ахтанский гарнизон. Мирному населению, переселившемуся из Ахтана на захваченные ранее риалларские земли, было все равно, кому платить налоги, лишь бы их не притесняли.

Джерхейн пошел дальше: не дав шаху опомниться, он, во главе дружины с адептами школы Шиала, появился в Ахтамаре, прямо во дворце шаха, через специально созданные для этих целей Двери. Дружина захватила дворец, не пролив при этом ни капли крови и взяв в заложники двух малолетних сыновей шаха. Шах подписал мирный договор, отказавшись от захваченных территорий, а его дети на пятнадцать лет отправились воспитываться в Эргалон.

Когда-то Лейт была возмущена этим политическим шагом до глубины души, и даже какое-то время не разговаривала с Ройгом, автором жестокой идеи, но потом убедилась, что это было не самым плохим решением: дети шаха росли, воспитывались и получали образование в Риан Ал Джаре, среди эргалонской знати и вместе с сыновьями Холгойна, окруженные заботой и симпатией; меньше всего, вернувшись домой, они будут видеть в Риалларе врага. У шаха же после поражения в войне рождались почему-то исключительно девочки.

А теперь и хильды оправились от поражения и изменили тактику, учиняя краткие набеги на побережье на своих драккарах. Этот был уже не первый за год. Ситуация снова становилась тревожной…

Данира, сопровождаемая двумя слугами, сама принесла ей ужин.

— Конклав Сил уже закончился, — сказала она, выгоняя слуг и сама разливая сахди и накладывая кушанья. — Так, обменялись новостями, и разошлись. Кстати, почему я не вижу Итту?

— Она с братом, — вздохнула Лейт. — Сама знаешь, адептка она очень сильная, шиаллах дается ей играючи. Это уже не первый ее боевой поход. Я давно махнула рукой, — видя, как неодобрительно Данира качает головой, сказала она. — В конце концов, если ей это нравится… Пусть.

Данира пожала плечами

— Надо было в детстве оставить ее на Алуре.

— Джер не захотел. Она часто болела, он все время переживал из-за нее, баловал… Когда подростком она тайком сунулась к первой книге Свода, было уже поздно отступать: инициировавшись, у нее оставался один путь. Ну, да что я тебе говорю, сама знаешь.

Данира кивнула и подняла бокал.

— Ждешь? Открыть для тебя Окно?

Лейт отрицательно покачала головой.

— Не надо. Я никогда этого не делала, не буду и сейчас, иначе это будет похоже на слежку. Он скоро будет здесь, я это чувствую. Все в порядке.

Они выпили холодного, искрящегося напитка, и не торопясь, перекусили.

Замужество ничуть не изменило Даниру: живая, насмешливая, прямолинейная, она живо интересовалась делами Наземного мира, часто от имени Зар Израна посещала Эргалон, представляя интересы Острова на Телларе. Лейт знала, что у нее есть дочь, воспитание которой брошено на плечи отца, и о которой Данира очень редко упоминала. Серебряная, сияющая ее красота со временем немного поблекла, уступив место типичной аларейской бледности и худощавости. Рождение ребенка не добавило ей округлостей, наоборот — то ли от слишком насыщенного образа жизни, то ли из-за особенностей агвалларского климата, она еще больше похудела. С Кианейт они соревновались дороговизной и изысканностью нарядов и язвительными замечаниями. Время от времени Лейт приходилось выступать в качестве миротворца в мелких женских войнах, то и дело вспыхивавших между ними. К счастью, они редко пересекались.

Я бы не смогла так легко оставить детей нянькам, подумала она. Двое ее сыновей то и дело по очереди заглядывали в комнату, но видя, что мать занята, корчили удрученные рожицы и исчезали. Старшему было восемь, младшему — шесть. Трехлетняя дочь, подчиняясь строгому распорядку дворцовой детской, уже лежала в кроватке, отходя ко сну, и Лейт мучилась угрызениями совести, что сегодня малышке досталось слишком мало материнского внимания.

— В толпе гостей я видела Вельга, — задумчиво сказала Данира, когда, насытившись, они отодвинули тарелки. — Опять он растолстел, — в ее усмешке чувствовалось презрение. — Тогда, во время войны на Острове он был диво какой стройный и энергичный. Подонок, — добавила она с чувством.

Лейт недовольно покачала головой.

— Наши люди в курсе, — сказала она. — Он в ард-элларской делегации. От Очага Солнца.

— Да-да, знаю, правая рука Ориса, — отвращение в голосе островитянки усилилось. — Принят при дворе Владыки Ард Эллара, пользуется влиянием, несмотря на неудачу в Островной войне. Князя Гераниона, возглавлявшего войска, казнили за неудачную военную кампанию, а Вельг как-то выкрутился, да еще и положение укрепил.

— Выставить его нет повода, — продолжала Лейт. — Но за ним следят, и очень внимательно. Линара здесь не появляется — знает, что Джерхейн до сих пор не снял награду за ее голову.

Данира медленно кивнула.

Линара и Ригойн успели спастись, удрав на Агваллар, как только узнали о приближении хильдов к долине. Вельг, чудом уцелевший в Эргалоне, тоже сбежал туда незадолго до Пришествия. Там, в первом слое тарса, в большом, хорошо обустроенном телларианском поселении добытчиков сура они и встретились. Понимание нашлось быстро — все трое сильно не любили Ройга, а вслед за ним — Даллана и династию Холгойнов. Во время Пришествия порыв ураганного ветра сорвал переправы, да взбаламутил сиуровы болота, отчего дышать первые несколько дней после него было не слишком приятно из-за специфической вони, однако жизнь там очень быстро вернулась в обычное русло.

Побродив по раканам и понаблюдав за жизнью островитян, они с Линарой вернулись в Очаг Солнца. Орис и Ригойн, быстро сообразившие, насколько беззащитны и беспечны жители раканов, и что именно сейчас у них есть шанс открыто заявить о своей школе, утвердить ее положение и по возможности сделать ее единственной на много лет вперед, выложили перед Верховным Владыкой готовый план военной кампании против ослабленного внутренними распрями и Пришествием Агваллара. Разведка местности не составила труда: Небесные столбы никто не охранял, наблюдение через еще не до конца восстановившиеся хэльды пока не велось. Хорошо обученное, закаленное в пограничных стычках войско Владыки повторило тактику, описанную в записях, сохранившихся в Очаге Солнца после прочтений Арта Сач Сал: отряды прошли одновременно через все имевшиеся в Ард Элларе Небесные столбы, и, проникнув в санар тем же путем, что и когда-то Тэйн Ройг, напали сразу на несколько густо населенных раканов. Жители раканов и Зар Алы, совершенно беспомощные перед сильными и наглыми телларианами, долго, с переменным успехом вели позиционную войну.

Перелом в войне произошел благодаря вмешательству Риаллара: Ривард обратился за помощью к Ройгу. Тэйн, которому Холгойн дал две дружины, предложил Харриаберту и отряду людей Лахлайда принять участие. Они быстро выбили ард элларцев из Зар Алы, а затем постепенно вытеснили их из раканов. Война длилась три сезона и изрядно истощила Остров. Несколько лет после войны на Агвалларе было очень неблагополучно: ард элларцы пронюхали, что если перерубить стебель ракана, пузырь сиуры чах, сох и постепенно увядал. В ракане пропадала вода, жители задыхались от нехватки воздуха, сиура темнела и засыхала. Ард элларцы погубили немало раканов, нарушив тем самым необычную экологию Агваллара. Конечно, со временем ученые Острова нашли способ сращивать перерубленные волокна, некоторые раканы удалось спасти, но это не решило проблему в целом: очень много алареев после войны остались не только без крова, но и без тверди под ногами.