Тараканы - Ю Несбё

— А что с Руной Мольнес? — Лиз ковыряла в зубах спичкой.

— Он мог забрать ее где угодно, — ответил Харри. — Например по пути домой из школы.

— И отвез в загородный дом Клипры. Что же потом?

— Кровь и отверстие от пули в окне доказывают, что она была убита именно там. Скорее всего, сразу же, как только они туда приехали.

Он рассказывал о ней как о жертве почти спокойно.

— Не понимаю, — сказала Лиз. — Зачем было похищать девушку и тут же убивать ее? Я думала, он хочет использовать ее, чтобы ты прекратил расследование. Он мог торговаться с тобой только до тех пор, пока Руна Мольнес оставалась в живых. И должен был исходить из того, что ты потребуешь доказательств, что она жива, прежде чем выполнишь его требования.

— А каким образом я должен был выполнить его требования? — спросил Харри. — Убраться из страны, и тогда Руна Мольнес вернулась бы домой целой и невредимой? А похититель смог бы наконец вздохнуть с облегчением, даже если у него не осталось средств давления на меня, просто потому, что я пообещал его не трогать. Ты что, правда так думаешь? Ты решила, что он только хотел ее… — Тут Харри заметил взгляд Лиз и понял, что повысил голос.

— Я так не думаю, я просто пытаюсь понять, как думал убийца, — сказала Лиз, не отводя от него глаз. Между бровей у нее снова залегла озабоченная морщинка.

— Прости, Лиз. — Он прижал кончики пальцев к вискам. — Я просто выработался.

Он встал и снова подошел к окну. Холодный воздух внутри помещения и жара и влажность снаружи образовали причудливый серый слой конденсата на стекле.

— Он похитил ее не потому, что боялся, что я узнаю больше чем следует. Причин так считать у него не было, я ведь ни фига не понимал!

— Каков же мотив похищения? Чтобы подтвердить нашу теорию о том, что именно Клипра убил посла и Джима Лава?

— Нет, это был второстепенный мотив, — сказал он, глядя в окно. — Главное в том, что он намеревался убить ее с самого начала. Когда я…

Из соседнего зала донеслись глухие удары басов.

— Что, Харри?

— Когда я увидел ее в первый раз, она уже была приговорена к смерти.

Лиз затаила дыхание.

— Уже почти девять, Харри. Может, ты скажешь мне, кто убийца, пока не пришел Лёкен?

В семь часов Лёкен запер свою квартиру и вышел на улицу, чтобы взять такси и поехать в «Миллис Караоке». Он сразу же заметил машину. «Тойота-королла», человек за рулем, казалось, заполнял собой весь салон. В пассажирском кресле сидел второй. Он подумал, не подойти ли к машине и не спросить, что они хотят, но решил сперва проверить. Ему казалось, он и так знает, что им надо и кто их сюда послал.

Лёкен поймал такси и, проехав несколько кварталов, убедился, что «королла» не отстает.

Шоферы такси обычно чувствуют, если белый пассажир на заднем сиденье явно не турист, и не предлагают ему массажа. Но когда Лёкен попросил шофера повозить его еще немного, тот пересмотрел свое мнение о фаранге. Лёкен поймал его взгляд в зеркальце.

— Экскурсия, сэр?

— Да, экскурсия.

Через десять минут у Лёкена не осталось никаких сомнений. Совершенно очевидно, что он сейчас приведет на хвосте двух полицейских к тайному месту встречи. Он никак не мог понять, откуда начальник полиции узнал о ней. И почему тот вообще так плохо относится к тому, что его старший инспектор Крамли сотрудничает с иностранцами. Возможно, это не по правилам, зато ведь результативно!

На Суа-Па-роуд движение полностью остановилось. Шофер осторожно пристроился позади двух автобусов и показал своему пассажиру на столбы, возводящиеся между полосами движения. Здесь на прошлой неделе упала стальная балка, убив автомобилиста. Он читал об этом в газете. Там были даже опубликованы фотографии с места события. И, покачав головой, шофер взял тряпку и протер щиток, окна, фигурку Будды и фотографию королевской семьи, а потом со вздохом развернул «Таи Рат» и углубился в чтение спортивных новостей.

Лёкен посмотрел в заднее окно. Их с «короллой» разделяли всего две машины. Он бросил взгляд на часы. Половина восьмого. Пожалуй, он опоздает, если не сумеет отделаться от этих психов. Тогда он тронул шофера за плечо.

— Я увидел знакомых, — пояснил он по-английски и жестами показал назад.

Шофер мрачно взглянул на него, явно подозревая, что фаранг просто не хочет платить за проезд.

— Я сейчас вернусь, — пообещал ему Лёкен и с трудом протиснулся наружу.

Жизнь стала короче еще на один день, подумал он, вдохнув дозу выхлопных газов, способную оглушить целое крысиное семейство, и спокойным шагом направился к «королле». На одной фаре красовалась вмятина, и свет бил прямо ему в лицо. Он заготовил нужные слова, заранее радуясь, как вытянутся их лица. Он был всего в паре метров от них и мог уже разглядеть две фигуры в машине. Как вдруг его охватило беспокойство. Странно выглядели эти типы. Даже если полицейские в своей массе не отличаются особым умом, они, во всяком случае, понимают, что главное во время слежки — не бросаться в глаза. Но у человека на пассажирском сиденье были солнечные очки, хотя солнце давно уже зашло. И даже если многие китайцы в Бангкоке носили косичку, этот великан за рулем своим видом привлекал излишнее внимание. Лёкен попытался было повернуть назад, но дверца «короллы» открылась.

— Мистел, — мягко произнес великан. Это было какое-то безумие. Лёкен попробовал протиснуться к своему такси, но ему преградил путь другой автомобиль. Он снова повернулся к «королле». К нему приближался китаец. — Мистел, — повторил он, и в это самое время движение на встречной полосе возобновилось. Словно пронесся ураган.

Однажды Лёкен убил человека голыми руками. Он перебил ему гортань ребром ладони, именно так, как их учили в тренировочном лагере в Висконсине. Но это было давно, в далекой юности. И тогда он был напуган до смерти. Теперь он ничего не боялся. Он просто был разъярен.

Впрочем, никакой разницы не было.

Когда он почувствовал, что его обхватили чьи-то руки и приподняли над землей, он уже знал, что ему все равно. Попробовал закричать, но голос не слушался, так как ему стиснули горло. Он увидел, как над его головой вращается звездное небо, а потом его сменила обивка салона в машине.

Он ощутил горячее дыхание на своем затылке и посмотрел в переднее окно «короллы». Человек в темных очках стоял возле его такси, протягивая шоферу пару бумажных купюр. Великан слегка ослабил хватку, и Лёкен судорожно втянул в себя вонючий воздух, словно родниковую воду.

Оконное стекло в такси поднялось снова, и человек в очках направился к ним. Он как раз снял свои очки, и свет покореженной фары упал на его лицо. И в этот миг Лёкен узнал его.

— Йенс Брекке? — изумленно прошептал он.

Глава 50

— Йенс Брекке? — воскликнула Лиз.

Харри молча кивнул в ответ.

— Но это невозможно! У него ведь есть алиби, эти чертовы магнитофонные записи, которые доказывают, что он звонил сестре без четверти восемь.

— Верно, но не из своего кабинета. Я спросил, зачем это он, черт побери, звонил своей сестрице-трудоголику домой прямо посреди рабочего дня. А он ответил мне, что забыл о разнице времени с Норвегией.

— И что же?

— Ты слышала когда-нибудь о брокере, который может забыть о разнице во времени между разными странами?

— Пожалуй, нет, но какое отношение это имеет к делу?

— Он звонил домой сестре на автоответчик, потому что у него не было времени, чтобы поговорить с ней, да и говорить, собственно, было не о чем.

— Ничего не понимаю.

— Меня осенило, когда я увидел, что у Клипры есть такой же магнитофон, как у Брекке. Застрелив Клипру, он позвонил из его кабинета, а потом унес с собой пленку. Ведь магнитофон регистрирует время, но не место телефонного разговора. Мы совершенно упустили из виду, что запись была сделана на другом магнитофоне. Но я могу доказать, что пленка — из кабинета Клипры.

— Каким образом?

— Помнишь, на мобильном телефоне посла был зафиксирован разговор Клипры с послом, утром третьего января? Но его нет ни на одной из пленок в офисе Брекке.

Лиз громко рассмеялась.

— Но это чистейшее безумие, Харри. Получается, что эта крыса создала себе железное алиби и села за решетку, а потом дождалась, когда можно будет ходить козырями, чтобы все выглядело убедительно!

— Я слышу в вашем голосе восхищение, старший инспектор.

— Чисто профессиональное. Думаешь, все было спланировано с самого начала?

Харри взглянул на часы. Мозг слал отчетливый сигнал: что-то неладно.

— Я уверен в одном: что бы ни делал Брекке, он это тщательно планирует. Продумывает до мельчайших деталей.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

— Ну, — он приложил ко лбу пустой стакан, — Брекке сам рассказывал мне об этом. Что ненавидит риск, что никогда не вступает в игру, если не знает наверняка, что выиграет.