Законы войны - Александр Маркьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно, поехали. Тревожно мне что-то…
Звук шагов, хлопки дверями машин. Моторы…
Занавес.
— Ну?
Я снял наушники. Несколько человек — голоса при желании опознать не трудно — говорили о том, что должен был случиться взрыв на рынке, на котором упали сборы. Террористический акт и государственная измена.
— Что делать будем?
Хороший вопрос. Что со всем с этим делать. Главное — своевременный!
— Что предлагаешь? — вернул подачу я. Вот кто-нибудь пытался поставить себя на мое место, а? Раскрыться можно запросто: если где-то что-то идет не по плану — обязательно начинается расследование, чтобы установить причины этого. Его будут вести не идиоты — самоучки, его будут вести профессионалы, которые сохраняли криминальную сеть на протяжении как минимум нескольких лет невидимой, своевременно и эффективно реагировали на все угрозы. Более того — этим профессионалам будет жизненно важно докопаться до причин — они не могут не понимать, что все ходят под виселицей за измену. Они будут копать — и первыми в списке будем мы, потому что мы уже засветились — через Аскера. Единственный путь не допустить этого — ничего не предпринимать. Сделать так, чтобы задуманное — свершилось. На рынке произойдет взрыв — и это как раз и будет самым веским доказательством того, что мы сейчас наснимали. Одного его — будет достаточно, чтобы многих отправить на виселицу.
Проблема только в одном — как быть с теми людьми, которые погибнут от этого взрыва. Сделать вид, что мы принесли их в жертву высшим интересам? А знаете, как говорят — чем высокопарнее слова — тем злее и подлее дела?
Наши мрачные размышления прервал звонок телефона. Стационарного. У меня был один стационарный телефон, которым я почти разучился пользоваться. Зато достать СИМ-карту из мобильного — каждый из нас может с закрытыми глазами.
— Воронцов у Аппарата.
— Ваше Высокопревосходительство, на линии дежурный генерал Свиты Ее Императорского Высочества, Принцессы Ксении Александровны, соединяю…
Это еще что. Как то сразу прижало… Араб внимательнее посмотрел на меня, понимая, что что-то не то.
— Дежурный генерал Свиты Ее Императорского Высочества, Принцессы Ксении Александровны, барон Август фон Фалькенхайм… — раздалось в трубке
— Адмирал русской службы в отставке, князь Александр Воронцов — отозвался я, представляясь как полагается. Барон Август фон Фалькенхайм был давно на службе Дома Романовых, его брат — одно время возглавлял Командование Специальных операций.
— Ваше Высокопревосходительство, Их Императорское Высочество непременно желают видеть вас. И как можно скорее. Немедленно.
А это еще что…
— Что-то с Николаем? Что происходит?
Дежурный генерал помялся. Если вас вызывает Ее Императорское Высочество или любой другой член Августейшей семьи — этикет предписывает отправляться в путь без лишних вопросов. С другой стороны — все знали мое положение при дворе, и все понимали, почему я могу волноваться за сына Ее Императорского Высочества.
— Ваше Высокопревосходительство, Их Высочество разговаривали со своим сыном перед ужином по видеофону, и с ним было все в порядке.
Значит, какая то разборка при дворе. Как же все это надоело…
— Сударь, мне потребуется время, чтобы найти подходящий транспорт… — сказал я, оттягивая неизбежное
— Ваше Высокопревосходительство, Их Императорское Высочество распорядились выслать за Вами свой личный самолет. Соблаговолите распорядиться о пункте назначения.
Значит, и в самом деле что-то неладное.
— Кабул — Международный. Когда?
— Примерно через полтора часа, Ваше Высокопревосходительство. Самолет уже в воздухе, мы передадим указания. До свидания.
— До свидания… — я положил трубку и достал из ящика стола две бутылки «Быка». Тупо посмотрел на них, потом положил обратно. Личный самолет — одно из тех немногих мест, где можно спокойно выспаться.
— Санкт-Петербург?
— Он самый. Отдохните тут без меня. Ты за старшего.
— Есть.
Собирать мне было практически нечего. Дежурный чемоданчик стоит в углу, как и у нас у всех…
— И да… Сможешь все сделать так, чтобы с той стороны и комар носа не подточил? Хорошо подумай, прежде чем ответить.
— Смогу. Запущу через базар — ответил Араб
— Сможешь — делай. Нет — сиди тихо. Что стоит на кону — знаешь. И помни — они об этом — и на секунду не задумаются так, как сейчас мы.
Араб невесело усмехнулся
— Да я и не сомневаюсь.
— Все. С нами Бог.
— С нами Бог, за нами Россия. Да, и еще…
…
— Я кажется, знаю того, кого на записи называли «Виктор Всеволодович». Не уверен, но кажется — знаю.
Вот это голос[98]…
— И кто же он?
— Его фамилия Панкратов, если память не изменяет. Не знаю, настоящая она или нет, псевдоним. Он из ГРУ, дальше — работал в штабе спецназа, курировал наше направление. Я слышал от людей, что он работал в Тегеране и окрестностях на первом этапе Урана, потом что-то произошло, и он потерял свою группу или часть ее. Но его не только не обвинили в этом, он оказался при штабе и работал там.
— Здорово. Уверен?
— Я получал приказы от него лично. Могу, конечно, ошибаться, времени то много прошло. Но мне с самого начала покоя не давало — знакомый голос, а припомнить не могу.
— Здорово.
— Проследить за ним?
— Нет, просто выясни, кто он сейчас. Где служит. Попробуй оказаться рядом с ним и понять — он или не он. Больше ничего не делай.
— Понял.
— Ничего! — с нажимом повторил я — не время.
— Да есть…
16 декабря 2016 годаАфганистан, Кабул
Здание главного офиса Кабул-банка
Наверное, это всегда так бывает, что за внешним блеском — скрывается развал. Это так же верно, как и то, что под покровом ханжества — клокочет грязь.
Отец четверых детей, один из самых молодых в России докторов экономических наук, министр финансов Афганистана Никита Талейников сидел на девятом этаже новостройки Кабул-Банка что на Майванде и с преувеличенным вниманием изучал пятое приложение к балансу.
Которое было столь же лживым, как и четыре предыдущих.
Научились, на свою и нашу голову…
Основная схема — столь же проста, сколь и убийственна. Любое нормальное правительство, любое нормальное государство защищает свой рынок и свою национальную валюту ограничительными мерами, составной частью которых является валютный контроль. Все с этим согласны?
Наверное, все.
Валютный контроль — система мер, ограничивающих трансграничное движение капитала. Ведь капитал — это кровь экономики и ни одно нормальное государство, ни одно нормальное правительство не может позволять, чтобы кто-то зарабатывал деньги в своей стране, используя труд, природные богатства — а тратил их в другой. Это верх дикости. Все с этим согласны?
Наверное, все.
Тогда какого же хрена происходит то, что происходит?
Схема простая, просто применяется она с откровенной наглостью. Все просто. Одна компания на этой стороне и одна на той. Зарегистрированы, внесены в реестр, все как положено.
Одна компания — с той стороны — заключает с другой компанией, с этой стороны — крупную сделку. Нужно финансирование. Поскольку Великобритания — враждебная страна, никто не финансирует сделки через клиринг, зачет взаимных обязательств, как со Священной Римской Империей. Деньги, только деньги и ничего кроме денег. Приходится допускать и прямой обмен валют и трансграничные перечисления на крупные суммы. Итак: банк заполняет паспорт сделки, получает все необходимые визы, после чего — происходит, собственно перечисление. Все делается через Базельский банк международных расчетов, и назад там не отмотаешь.
После чего, вдруг выясняется. Что и первая компания и вторая компания — находятся в комнате в какой-нибудь занюханной дыре и все что у них есть, это стол, стул и телефон. И сделки никакой не было, и товара никакого не было, и вообще ничего не было. Кроме денег, которые откочевали за рубеж вместе с их обрадованными владельцами.
Просто замечательно.
Это было и раньше. Ввели обязательное визирование паспорта сделки начальником местной полиции — начальники полиции на этом сильно обогатились и теперь были самыми горячими сторонниками русских — давайте еще так же, мы подпишем. Ввели процедуру обязательного резервирования средств самим банком — начали создавать фиктивные банки, выводить резервы. Пошла волна банкротств, каждое из которых обманутые вкладчики, и чаще всего вооруженные. Тогда — отняли право кредитовать трансграничные операции у всех банков кроме самых крупных. И что в итоге?
Кабул банк. Крупнейший в стране. Флагман местной экономики. Сюда специально не пускали никого для того, чтобы вырастить собственную экономику. Сто двадцать тысяч вкладчиков.