Анархист - Сергей Юрьевич Ежов

— Ясно. Сейчас приклею Вам специальный пластырь, который нейтрализует действие яда. Вы разрешаете?

— Конечно, разрешаю! Но как же так? Ефим Самуилович такой приятный мужчина...

Антон приклеил пластырь на шею даме и указал в угол:

— Присядьте на стул, скоро Вам станет легче. Выпейте воды. Если будут позывы в туалет, не терпите, облегчайтесь. Ясно?

Иванов внимательно наблюдал за происходящим. Отведя Антона чуточку в сторону, он спросил:

— Будет жива эта клуша?

— Всё в порядке, не беспокойтесь.

— Извините, что не спросил сразу: Вы-то сами не пострадаете от яда?

— Не пострадаю, на мне перчатки, только их практически не видно.

— Слава богу! — с видимым облегчением вздохнул Иванов — Я сейчас дам команду на арест Флаксермана и всех, на кого он покажет. Вы, если что, справитесь с Равикович?

— Не волнуйтесь, если что, я её мгновенно усыплю.

Иванов выскочил за двери, видимо там имелся телефон: сразу послышался невнятный бубнёж, а в конце резкое: «Исполнять»!

— Как только Флаксерман будет взят, мне доложат по телефону. — буркнул Иванов вернувшись — Какие-то вопросы имеются, товарищ Кравченко?

— Думаю, что мне проще и безопаснее оставшееся время провести в воздухе. — решил Антон — Сюда я возвращаться не буду, о своем возвращении руководству доложу сам. Вы же, о моём вылете по средствам связи доложите руководству не ранее следующего вечера, и без указания времени моего вылета.

— Вы подозреваете...

— Я уверен, что телефоны прослушиваются, а радио под контролем противника. Проверьте это утверждение своими силами и средствами, наверняка вам следует сменить шифры и коды на защиту следующего поколения. Впрочем, я только могу дать рекомендацию, решение за вами. Теперь о деле: не знаю, как залегендирован мой приезд, рекомендую слить информацию, что я привёз личное сообщение и большую сумму денег здешнему резиденту, сам отправился в Шотландию, а конечная точка маршрута неизвестна. Товарищу Берия я доведу эту версию.

Иванов молча кивнул. Было видно, что рейтинг Антона в его глазах разом подскочил на несколько десятков пунктов.

— Добро, так и поступим.

— А теперь проводите меня на защищенное от наблюдения место. Мне нужна полоса шириной метров десять и длиной пятнадцать, без высоких деревьев в направлении взлёта.

— Такое место есть, боковая аллея выходит на Большой пруд. С противоположной стороны высажен густой кустарник, постоянных постов наблюдения англичане там не держат.

— Вы уверены, что сейчас наблюдения нет?

— Абсолютно уверен. С утра местность прочесали, сейчас прилегающая территория под контролем надёжных товарищей.

— В таком случае, пойдёмте!

Взлетев, Антон круто ушел вверх, в низко плывущее облако, в тумане резко изменил направление и спрятался в другом облаке, постоянно наращивая высоту. Радары этого времени не видят неметаллические предметы, но кто его знает, может именно в этот момент, именно этот сектор в мощный бинокль осматривает какой-то наблюдатель? Англичане большие доки в части как шпионажа, так и в части защиты своих тайн. Опаска не помешает.

Ночь он провёл на безлюдном островке в эстуарии Темзы. Густые заросли тростника со всех сторон, без малейших просветов, окружали лысый бугор десяти метров в диаметре, с одинокой развесистой ивой, под которой он и заночевал. Ночью он слышал, как над рекой регулярно пролетают самолёты-разведчики, а по реке проходят патрульные катера. Да, противодиверсионная служба здесь поставлена на высочайшем уровне.

Утром Антон умылся, позавтракал и счастливо бездельничал вплоть до появления над французским берегом ударной группы Люфтваффе.

Что же, пора и поработать, тем более, что погода исключительно благоприятная для него: сплошная низкая облачность с редкими просветами, то и дело начинается мелкий дождь. Под прикрытием дождя лебедь оторвался от земли и тут же нырнул в облако.

На связь с группой немецких бомбардировщиков Антон вышел, когда те были над серединой пролива и обменялся паролями с командиром группы.

— Какую вы сможете набрать максимальную высоту? — спросил он у ведущего.

— Восемь тысяч метров. Можно и выше, но не у всех пилотов достаточный класс для этого.

— Восьми тысяч хватит с избытком. — успокоил Антон — Поднимайтесь, на высоте снизьте скорость до безопасного минимума, и когда достигнем центра Лондона, каждый из вас будет производить бомбометание согласно моим указаниям. Всем ясно?

Пять голосов подтвердили прием.

Летящие на большой высоте самолёты англичане приняли за разведчиков, и не стали их ни обстреливать, ни поднимать истребители, но воздушную тревогу объявили.

Это хорошо, всё пройдёт в полигонных условиях.

Сирены воздушной тревоги завыли в Лондоне ровно в полдень. В зал, где проходило совместное заседание палат парламента Великобритании и правительства, вошел упитанный, чрезвычайно важный господин в богато расшитой ливрее, и провозгласил:

— Лорд спикер, вынужден сообщить, что авиация гуннов приближается к Парламенту с недобрыми намерениями. В сем прискорбном случае высокочтимому собранию рекомендовано перенести свою деятельность в комфортабельное блиндированное укрытие.

Парламентарии и министры, без промедления, но и без несолидной поспешности, двинулись по специально построенной широкой и удобной лестнице из зала заседаний в бомбоубежище.

В своё бомбоубежище спустилась и королевская семья, а в третье убежище спустился вместе с небольшой свитой король, который собирался на предстоящем заседании объявить о прекращении союзнических отношений с Советским Союзом и объявлении ему войны. Пока парламентарии оставались в неведении: эта новость являлась самым охраняемым секретом Соединенного Королевства последних недель.

Но встретиться в одном зале, им было не суждено: бомбоубежища королевской семьи, Парламента, СИС, Департамента армии и Адмиралтейского комитета были поражены тяжёлыми бомбами с заоблачной высоты. Никто из находившихся в убежищах людей не выжил: кованая сталь корпуса бомбы пробила трёхметровое бетонное перекрытие, а почти четверть тонны взрывчатки не оставили ни малейшей надежды не то что на жизнь, а даже на надёжную идентификацию того немногого, что осталось от находившихся в убежищах людей.

* * *

Бомбардировщики после удачного вылета отправились на родной аэродром. Члены экипажей предвкушали поздравления и награды, однако были весьма огорошены: во время торжественного ужина, когда командир авиаполка произносил заздравный тост в честь победителей, в офицерский клуб явились чины гестапо, предъявили должным образом оформленные документы, и арестовали не только участников боевого вылета, но и всё руководство полка. Такие же аресты прошли во всех штабах вверх по подчиненности, вплоть до Министерства Авиации. Гитлер требовал выяснить: кто отдал приказ на уничтожение всей британской верхушки в тот момент, когда она уже была готова встать в одном строю с Германией против русских.

Но ответа не было: генералы Коллер и Ешоннек резонно