Дикарка - Александр Бушков

— Вот об этом я и говорю, — печально сказала Гуань. — Вы бы ни за что не согласились… Пришлось проявить инициативу. Может быть, вы сначала покричите? Попугаете нас всеми мыслимыми карами, грозящими нам за ваше похищение?

Марина молчала.

— Вы прилетели из Питера и служите в разведке, вы это знаете мы это знаем… Ну, так что же, будете кричать, угрожать, скандалить? Или достаточно умны, чтобы обойтись без этого? Пользы вам эта истерика не принесет ни малейшей, нас она не испугает и не заставит отказаться от задуманного, а вот вы будете выглядеть смешно и нелепо. Потеряете лицо, как говорят у нас на Востоке. Итак?

— Что вам от меня нужно? — спросила Марина.

Китаянка улыбнулась.

— Великолепно! Ума у вас достаточно, чтобы не тратить силы на бесплодные угрозы и глупые истерики. Однако вопрос вы задали все же не самый умный, безусловно, недостойный такой незаурядной девушки… Помилуйте! Ну, какие вопросы могут задать разведчице ее коллеги по ремеслу, пригласив в гости с применением некоторого насилия? Уж конечно, я буду спрашивать не о погоде. И нужно нам отнюдь не ваше согласие выступить на сцене «Янцзы» с классическими танцами. Неужели вы сама этого не понимаете? Позвольте не поверить…

Марина сделала легкое движение, словно собиралась встать — хотела посмотреть, как будет реагировать китаянка. Та, ничуть не встревожившись, протянула руку и придавила плечо Марины, заставив лечь вновь.

— Не надо, госпожа Романова. Лежите, отдыхайте, расслабляйтесь… И не вздумайте предпринять чтонибудь отчаянное. Мы с вами в подвале, как вы, быть может, догадываетесь, а наверху, в доме, достаточно вооруженных, опытных людей. Вам и за дверь не выйти…

Марина пытливо присмотрелась к ней, пытаясь определить, есть ли при девушке оружие. На ней были обыкновенные джинсы и черная безрукавка с какимто белым иероглифом, надетая навыпуск. Ну что ж, за пояс, под майкой, может быть заткнут целый арсенал… Кроме того, восточная красотка наверняка владеет хитрыми единоборствами. Вряд ли это простая танцовщица, в ней чувствуется профессия, в движениях, в интонациях…

— Давай не будем терять зря времени, хорошо? — ангельски улыбнулась Гуань. — Меня в первую очередь интересует так называемый аршрут «Дельта», а если еще точнее — захваченный вами в самолете груз. То, ради чего вы с Бородиным все устроили. Ты ведь работаешь с ним, никаких сомнений, не зря же поехала именно сюда в самом простецком вагоне… Ты его подстраховываешь? Или присматриваешь за ним? Или то и другое вместе… Мы за тобой наблюдали достаточно, чтобы сделать именно такой вывод…. Так вот, нам нужен груз.

Очень мило, подумала Марина. Скверно, когда тебя принуждают рассказать о своей реальной работе. Но еще хуже, пожалуй, когда заблуждаются касательно твоей рели в событиях и истинном месте в жизни. Или нет? Или это как раз — шанс?

— О чем вы говорите? — пожала она плечами.

— О грузе. О небольшом контейнере, напоминающем небольшой цилиндр с ручкой, чтобы удобнее было носить…

— Первый раз слышу, — сказала Марина. Гуань наклонилась над ней, погладила по ке и сказала почти бесстрастно:

— Если ты мне будешь врать, маленькая белая шлюха, я тебе устрою для начала классическую «шахматную доску». Кожу с тебя будут сдирать аккуратными квадратами, оставляя нетронутые участки, так что ты очень скоро будешь и в самом деле похожа на шахматную доску. Орать ты при этом не будешь — голосовые связки в два счета можно перерезать. С неграмотными такое не рекомендуется, но ты ведь грамотная, и сможешь все написать, до рук мы дойдем в последнюю очередь. Я не шучу. У меня есть суровое и строгое начальство, недвусмысленный приказ, полдюжины привыкших ко всему подручных… У меня нет только двух вещей: гуманизма и времени. Ясно? Так что не придуривайся, очень тебя прошу. Сообрази, наконец: я могу с тобой сделать все, что угодно, и никто никогда не найдет того, что от тебя останется, если мы начнем… Так вот, мне нужен контейнер. Мне совершенно неинтересно, что за игры вы ведете. Главное в другом. Я знаю, что вы с Бородиным перехватили фельдъегерский самолет вашего правительства, перебили сопровождающих и взяли контейнер, где находятся два десятка дискет. Секретные коды связи для наших посольств и ваших военных баз в Азии. Их должны были заменить согласно практике — регулярная замена, ничего нового, все так делают… — она коротко рассмеялась: — А личико у тебя враз изменилось… Не думала, что мы в курсе?

Вполне возможно, лицо у Марины и впрямь изменилось. Но по другому поводу. Значит, вот в чем дело. Секретнейшие коды связи Для двух десятков посольств и военных баз… Черт побери, что же затеял Бородин и его компания? Действительно, никак не похоже на стандартный, примитивный переворот…

— Судя по твоему личику, я все рассказываю правильно, — рассмеялась Гуань. — Слушай, я не собираюсь отбирать у тебя контейнер насовсем. Мы же не дураки, милая! Если станет известно, что коды украдены или просто пропали безвозвратно, их на всякий случай заменят. Вы это тоже прекрасно знаете. И вы тоже не собирались, конечно, красть их насовсем — это бессмысленно. Разумеется, вы их хотите попросту скопировать в столице, только там есть оборудование и специалисты, способные взломать защиту дискет… Дорогая, мы хотим того же! Мы скопируем все и отдадим контейнер тебе. Вы, я так прикидываю, намереваетесь представить дело так, будто в тайге произошла обычная авария, контейнер, найденный в разбитом самолете, вернули в столицу в целости и сохранности… Верно?

— Допустим, — сказала Марина.

— Ну, какое там «допустим»! Это чистая правда. Единственно возможный вариант — иначе коды сменят… Ну, ты все поняла? Мы с тобой вместе подумаем, как сделать, чтобы контейнер на какоето время попал к нам, а потом отдадим тебе его в целости и сохранности. Выбора у тебя все равно нет. Вряд ли тебе хочется умирать, да вдобавок долго и мучительно. Мы, крошка, азиаты. Научились кое ему за тысячи лет. Умеем сделать так, что самые жуткие пытки растягиваются на неделю, на месяц, а человек при этом остается жив… — она ослепительно улыбнулась. — Впрочем, в данном случае у меня нет ни месяца, ни недели, ни даже пары суток. Бородин вотвот может уехать в столицу, так что нужно получить от тебя согласие на сотрудничество в кратчайшие сроки. А это подразумевает, что я тебя начну обрабатывать по полной, не теряя драгоценного времени…

— Вы знаете, где Бородин? — спросила Марина, решив, как и в случае с капитаном, получить полезную информацию.

— Знаем. Только добраться до него не можем. Потому ты нам и нужна.

— И где же он?

— А ты любопытная, я смотрю, — сказала Гуань, улыбаясь. — Где он — это сейчас не твое дело. Все равно он ни разу не попытался тебя отыскать. Он ведет себя так, словно нисколечко не встревожен твоим отсутствием. Отсюда я делаю простой вывод: он вообще не знает, что ты здесь. Следовательно, мы все правильно просчитали, и ты за ним присматриваешь без его ведома. Остальное мы обсудим — то, что ты должна будешь сделать. Выбора у тебя никакого. Ты не просто в подвале — дом стоит посреди китайского квартала, где не принято интересоваться делами соседей, особенно нашими… — Гуань присела на краешек топчана, сказала доверительно: — Словом, у меня есть достаточно возможностей, чтобы сбить с тебя спесь и объяснить, что отныне ты живешь, как марионетка, которую я дергаю за ниточки. Можно и в самом деле сделать из тебя «шахматную доску»…