Пятая женщина - Хеннинг Манкелль

Нюберг был занят поиском и закреплением следов. Один из ассистентов держал его костыль, а сам он, стоя на коленях, ковырял какой-то предмет на земле. Когда подошел Валландер, он поднял глаза.

— Ну как Норланд? — спросил он.

— Сумки я не нашел, — ответил Валландер. — Но там очень красиво. Правда, холодно.

— Если нам повезет, мы сумеем установить довольно точно, сколько она тут пролежала, — сказал Нюберг. — Ведь это важно, не так ли?

Сумка была закрыта. Никакой бирки с адресом или рекламой туристического агентства.

— Вы говорили с Ваньей Андерсон? — спросил Валландер.

— Она уже была здесь, — ответил Мартинсон. — Она опознала сумку. Мы открыли ее. На самом верху лежал пропавший бинокль Ёсты Рунфельдта. Так что сумка наверняка его.

Валландер попытался сосредоточиться. Они на трассе 13, к югу от Энеборга. Здесь рядом перекресток, где можно, в частности, свернуть к Лёдинге. Если же ехать в другую сторону, то окажешься южнее озера Крагехольмсшё, недалеко от Марсвинсхольма. Валландер подумал, что они находятся как раз между местами преступлений. Или в углу треугольника, вершиной которого был Истад.

«Тут все очень близко, — подумал Валландер. — Мы посередине невидимого центра.

Сумка лежит на восточной стороне дороги. Если тот, кто ее туда положил, ехал на машине, то ехал он, вероятно, на север, от Истада. Но еще он мог приехать из Марсвинсхольма, свернуть на перекрестке у Сёвестада и потом поехать на север». Валландер попытался взвесить эти две альтернативы. Нюберг, конечно, прав: будет намного легче, если они определят, когда была оставлена сумка.

— Когда мы сможем ее забрать? — спросил он.

— Не позже, чем через час, — ответил Нюберг. — Я скоро закончу.

Валландер кивнул Мартинсону, и они пошли к его машине. На пути из аэропорта Валландер рассказал, что одно важное обстоятельство эта поездка все-таки прояснила. Но никак не помогла им в другом вопросе: почему Хольгер Эриксон завещал деньги церкви в Емтланде, — это по-прежнему оставалось загадкой. Зато теперь они знали, что Харальд Бергрен умер. В истинности слов Экберга можно было не сомневаться. Он не станет бросать слов на ветер. Прямого отношения к смерти Хольгера Эриксона Бергрен иметь не мог. Однако им предстоит выяснить, работал ли он у Эриксона, хотя рассчитывать, что это куда-нибудь их приведет, не приходится. В головоломке расследования некоторые отдельные части нужны лишь для того, чтобы разгадать самое важное. С сегодняшнего дня Харальд Бергрен и есть именно такая второстепенная часть.

Они сели в машину и поехали в Истад.

— Может, Хольгер Эриксон давал безработным наемникам подработать? — предположил Мартинсон. — И после Бергрена был еще кто-то, кто не вел дневника? И по какой-то причине ему вдруг взбрело в голову вырыть Эриксону яму с кольями?

— Это, конечно, возможно, — неуверенно сказал Валландер. — Но как тогда объяснить то, что случилось с Ёстой Рунфельдтом?

— Пока что мы этого не знаем. Может, нам надо сосредоточиться именно на нем?

— Эриксон все-таки погиб первым, — ответил Валландер. — Возможно, конечно, что это ничего не значит. Но ведь у нас нет не только мотивов и улик. Нам совершенно не за что зацепиться.

Мартинсон какое-то время ничего не говорил. Они проезжали Сёвестад.

— Как туда попала его сумка? — вдруг спросил он. — Он же должен был ехать в противоположном направлении — в сторону Копенгагена. И тогда проезжал бы Марсвинсхольм. Что же на самом деле произошло?

— Я бы тоже хотел это знать, — ответил Валландер.

— Мы осмотрели машину Рунфельдта, — продолжил Мартинсон. — Она стояла за домом. «Опель» девяносто третьего года. Там все в порядке.

— А ключи?

— Ключи мы нашли в квартире.

Валландер вспомнил, что до сих пор не узнал, заказывал ли Рунфельдт такси на то утро, когда он должен был уезжать.

— Хансон сказал, что говорил с фирмой «Такси». Рунфельдт заказал машину в Мальмё на пять утра. Но у них записано, что вызов был ложный. Шофер подождал какое-то время, после чего они позвонили Рунфельдту, так как думали, что он проспал, но к телефону никто не подошел, и шофер уехал. Хансон сказал, что человек из «Такси», с которым он разговаривал, описал все очень подробно.

— Выглядит, как хорошо спланированное нападение, — сказал Валландер.

— И убийца, похоже, был не один, — заметил Мартинсон.

— К тому же, они очень хорошо знали о планах Рунфельдта, например, что тот уезжает рано утром. Кто мог это знать?

— Список таких людей ограничен, но вообще-то он есть. Кажется, его составила Анн-Бритт Хёглунд. Об отъезде Рунфельдта знала Анита Лагергрен из туристического бюро, знали дети Рунфельдта — дочь, правда, знала только, в какой день, но не знала, что рано утром. И вроде все.

— А Ванья Андерсон?

— Она думала, что знает. Но как потом оказалось, нет.

Валландер медленно покачал головой.

— Об этом знал кто-то еще, — сказал он. — Среди этих людей нет человека, которого мы ищем.

— Мы начали просматривать список его клиентов. В целом, судя по найденным сведениям, за все годы у него было около сорока… — назовем это заданиями. Иначе говоря, не так уж и много. Четыре задания в год. Но существует все же вероятность, что тот, кого мы ищем, был его клиентом.

— Это нужно тщательно проверить, — ответил Валландер. — Работа не из легких. Но, возможно, ты прав, и убийца действительно клиент Рунфельдта.

— У меня такое предчувствие, что это расследование затягивается очень надолго.

Валландер мысленно согласился с Мартинсоном.

— Хотелось бы надеяться, что ты ошибаешься, — сказал он. — Но это вряд ли.

В половине шестого они подъехали к Истаду.

— Дети Рунфельдта вроде решили продавать цветочный магазин, — сказал Мартинсон. — Они предложили Ванье Андерсон. Но, кажется, у нее нет денег.

— Откуда ты это знаешь?

— Звонил Бу Рунфельдт. Они с сестрой хотели уехать после похорон.

— Когда похороны?

— В среду.

— Хорошо, пусть уезжают, — ответил Валландер. — Если понадобится, мы их найдем.

Они свернули на стоянку у здания полиции.

— Я говорил с механиком из Эльмхюльта, — сказал Мартинсон. — Твоя машина будет готова к середине следующей недели. Судя по всему, ремонт обойдется тебе довольно дорого. Но ты, наверное, в курсе? Еще он пообещал, что машину доставят в Истад.

Когда они вошли, у Сведберга сидел Хансон. Валландер коротко рассказал о своей поездке. Хансон был сильно простужен, и Валландер посоветовал ему пойти домой.

— Лиза Хольгерсон тоже больна, — сказал Сведберг. — Похоже, у нее грипп.

— Разве уже началась эпидемия? — удивился Валландер. — Тогда у нас могут быть проблемы.

— Да нет, у меня самая обыкновенная простуда, — заверил Хансон. — К завтрашнему дню все пройдет.

— У Анн-Бритт Хёглунд заболели оба ребенка, — сказал Мартинсон. — Но завтра возвращается ее муж.

Валландер ушел, попросив позвать его, когда привезут сумку. Он хотел написать отчет о своей поездке и собрать все необходимые для этого чеки. Но по дороге передумал и вернулся.

— Могу я взять чью-нибудь машину? — спросил он. — На полчаса.

Несколько рук протянули ему ключи. Он взял машину Мартинсона.

Уже стемнело, когда он поехал на Вестра Вальгатан. Судя по ясному небу, ночь обещала быть холодной. Градуса два-три ниже нуля. Он оставил машину у цветочного магазина и пошел по направлению к дому Рунфельдта. В окнах горел свет, и он подумал, что это, наверно, его дети. Полицейских там больше не было, и они могли начать собирать вещи и выкидывать ненужное. Последний итог жизни покойного. Валландер вдруг вспомнил о своем отце. О Гертруде и своей сестре Кристине. Ведь он даже не съездил в Лёдеруп помочь им разобрать вещи отца. Хотя вещей было немного, и необходимости в его помощи не было, показаться там все-таки следовало. Валландер не мог понять, почему он забыл — то ли мысль эта была ему неприятна, то ли просто закрутился.

Он остановился у подъезда Рунфельдта. Улица была пуста. Желая восстановить картину происшествия, он встал перед парадным и огляделся. Потом перешел на другую сторону улицы и опять посмотрел вокруг. Рунфельдт на улице. Время пока неизвестно. Вечер или ночь. Он без сумки. Спускается зачем-то на улицу. Если это утро, то он берет сумку с собой. Улица пуста. Он ставит сумку на тротуар. Откуда появляется такси? Где он его ждет — у парадного или на другой стороне? Что-то происходит, и Рунфельдт вместе с сумкой исчезает. Сумку находят на обочине дороги, ведущей в Хёер. А самого Рунфельдта обнаруживают мертвым, привязанным к дереву недалеко от замка Марсвинсхольм. Валландер посмотрел на обе двери дома. Спрятаться там негде. Он взглянул на фонари. Те, что освещали подъезд Рунфельдта, целы. «Машина, — подумал он. — Здесь, прямо у крыльца стояла машина. Рунфельдт спускается, из нее кто-то выходит. Допустим, Рунфельдт испугался и издал какой-то звук, но тогда наблюдательный сосед непременно бы его услышал. Если же человек был ему незнаком, то Рунфельдт, скорее всего, только удивился. Человек подходит. Ударяет его. Или угрожает ему?» Валландер вспомнил, как отреагировала Ванья Андерсон, увидев тело Рунфельдта в лесу. За то короткое время, что его считали пропавшим, он сильно похудел. И Валландер поэтому был убежден, что его морили голодом. Итак, Рунфельдта в бессознательном состоянии волокут в машину, а может быть, угрожают или затаскивают силой. Он исчезает. Сумку находят у дороги на Хёер. Прямо у обочины.