Ликабет Книга 2 - Владимир Балашов

За стенами палатки собрались префекты, старшие центурионы и трибуны. Вар был хмур и растерян, на приветствие Буховцева лишь вяло кивнул головой. Валерий сел рядом с префектом Цедицием, и слушал, как докладывал о бое у горы Цейоний.

— Чтобы отбить проход и вывести войско, решили захватить часть холма. Для штурма изготовили несколько лестниц, холм обстреляли из машин снарядами с горящим маслом. Варвары сделали на холме вал, поэтому штурм получился не совсем удачный, полностью захватить вал не получилось. Легион выводили, пока шел бой на горе.

— Потери?

Цейоний замялся, печально вздохнул.

— Две когорты потеряли полностью. В остальных потери до половины состава. Много погибло гражданских, но их пока не считали. Погиб легат Сентиний Сатурнин.

— Как это случилось? — заинтересовался наместник.

— Легат был в первой линии, когда напали германцы, бился сразу против нескольких, и погиб. Достать тело мы не смогли.

Луций Цедиций наклонился к Валерию.

— Мне рассказали — они там по колени в грязи бились. Сентиния свалили и затоптали в грязь, как и всех других.

Валерий кивнул.

— Что с обозом? — продолжил Публий Квинктилий.

— Обоз остался у горы. Все повозки и осадные машины.

— Легионное серебро?

— Тоже там. Я думаю, наместник, варвары за него и бились. Обоз они атаковали в первую очередь.

По палатке пронесся вздох досады. Некоторое время все молчали.

— Кто на нас напал? — Вар задал вопрос всем сидящим.

— Херуски — ответил один из центурионов.

— Я видел Тумельда, вождя ангривариев, так что ангриварии тоже были — добавил Цедиций.

— А хавки? — Вар мельком бросил взгляд на Валерия.

Все переглянулись

— Не было хавков — ответили сразу несколько человек.

— Сейчас уже не важно кто был — начал Луций Цедиций, посмотрел на наместника и замолчал.

— Говори — приказал Публий Квинктилий.

— Серебро в обозе.

— Серебра конечно жалко — хмыкнул Плавций Галл.

— Мне нет — оборвал его Цедиций, осмотрел сидящих в палатке и продолжил — Цейоний верно заметил, им был нужен обоз. Сил для нападения на все войско у германцев маловато было, но теперь силы будут. Теперь у Арминия есть серебро, а германцы алчны. Если кто‑то и не хотел против нас выступать, то как только получит немного серебра, все сомненья пропадут. Так что нужно быть готовым к тому, что против нас выступят и другие. Бруктеры точно ввяжутся.

— Херуски, бруктеры, ангриварии — это уже не мало — Вар осмотрел собравшихся — кто еще пойдет?

— Хатты, марсы, ампсиварии. Сигамбры обязательно возьмутся за мечи. Если дадут серебро, я бы и хавков со счетов не сбрасывал — мрачно перечислил Эггий.

В палатке воцарилась тишина. Все осознали опасность их положения, и смотрели на Вара. Решение было за ним. Публий Вар тоже молчал. В блеклом свете масляных светильников на его лице была видна растерянность и вместе с тем решимость. Наконец он заговорил.

— Раз так, то у нас нет другого выбора, как пробиваться к Ализо. В нескольких милях от лагеря приток Амизии, вдоль его долины идет дорога к северному проходу. Путь неблизкий, поэтому с лагеря снимемся с рассветом. У нас есть один переход, чтобы дойти до северной дороги и занять горный проход. Да помогут нам боги, чтобы варвары не успели собрать там войско.

Они разошлись, а Валерий с Эггием пошли в расположение девятнадцатого. После боя в лагере никто не спал, горели костры, ходили по своим делам легионеры, на земле лежали или тяжело ворочались раненые, но прозвучал сигнал отбоя, и все успокоилось. Только Валерию отдыхать было рано, у него еще были дела. В штабной палатке девятнадцатого собрались все трибуны, Эггий и некоторые из центурионов. Среди них был и Филаид.

— Наместник прав, они постараются нас перехватить — подвел итог Луций Эггий — и префект Цедиций тоже прав, херуски рассчитывали на серебро. К тому же я видел среди нападавших франков, а они просто так с вождями не ходят.

— Франков? — удивился Валерий. Про франков он знал, но считал, что это относится к другой эпохе.

— Местные изгои — пояснил Эггий — вроде маркоманов у свевов, такой же сброд. Франки живут сами по себе, все свободные, зависимых у них нет. К ним принимают любого, кто ушел из рода. Что‑то вроде воинского братства. Бьются топорами, они же у них знак принадлежности к франкам. Франки выходят на бой только за добычу, и раз уж ввязались, то надеются на поживу, а поживу, они чуют как звери. Так что плохи наши дела.

— Арминий был с германцами? — мрачно спросил Ахилл.

— Был — кивнул префект — его видели на горе. Лживый сын змеи. Наместник, наверное, уже проклял себя за доверчивость.

Он помолчал и подвел итог.

— Завтра выйдем рано, нужно за день дойти до горного прохода, хотя захватить мы его все равно не успеем. Там, скорее всего, уже бруктеры сидят. Пока мы здесь стоим лагерем, гонцы в ночи бегут, и завтра у прохода много кто будет. Раньше придем, меньше застанем народа.

Они посидели еще немного и стали расходиться по делам. Валерий с Филаидом вышли из палатки. Ночь была ясная. На небе светила полная Луна, а Млечный Путь казался широкой небесной дорогой. Буховцев почувствовал, как энергия с неба наполняет его тело, прогоняя усталость. Он обернулся к Филаиду.

— Ну что, повеселился сегодня?

Ахилл удивленно посмотрел на трибуна, нехотя рассмеялся.

— Да, было весело. Как ты угадал? — потом добавил — Лишь бы нам после не грустить. Пока все идет так, как ты и говорил, Марк. Судьбу обмануть трудно.

Валерий в ответ только кивнул. Завтра предстоял тяжелый день, и они пошли к своим палаткам.

Глава 5

С лагеря снялись рано утром. Сырой прохладный рассвет только брезжил над лесом, когда прозвучал сигнал трубы и легионы вышли строиться на поляну. После недолгого построения колонна скорым маршем пошла к реке. От их ночного пребывания остался лишь квадрат лагеря, и общая могила на пригорке, где похоронили умерших от ран. Такова воинская судьба легионера. На этот раз неказистый лагерь даже не стали разрушать. На это не было времени. Легионы спешили на юг. После вчерашнего боя было много раненых и сейчас их несли на носилках. Однако темп передвижения это снижало не сильно. Вскоре лес отступил на холмы, а впереди показалась река. Они свернули в ее долину, и пошли вверх по течению. Между рекой и лесом шла широкая тропа, постепенно переходящая в дорогу. Изредка долина перекрывалась оврагами и ручьями, но все равно хоженой тропы было достаточно, чтобы войско шло вперед без заминок. Вначале, не мешали даже нападения небольших отрядов германцев. Атаки на них начались сразу, как только легионы свернули на юг, однако к этому они были готовы. Впереди шла разведка, усиленная оставшейся конницей и контуберниями авангарда. Зачищали без разговоров всех попадавшихся на дороге, поэтому пустые деревушки около речки никого не удивляли. Германцы подались в бега всеми селениями. Сами нападения были организованны плохо и имели целью скорее задержать их передвижение, чем причинить реальный вред. Эггий был прав — мятежники собирали силы для решающего боя у горного прохода. Ближе к полудню нападения участились, и дальше их путь превратился в непрерывную череду коротких схваток. Сил разведки уже не хватало и в прорыв пошли передовые когорты авангарда. Девятнадцатый снова шел в середине колонны, так что им везло. В прикрытые щитами манипулы, с лесистых холмов летели лишь стрелы–срезни и иногда камни и копья, поэтому потери были небольшие.

В полдень легионы остановились в широкой пойме реки, перевести дух и подтянуть отставшие когорты. Здесь же перекусили. Валерий забрался на пригорок и осмотрел окрестности. С холма он увидел то, что и ожидал. В рассеянном солнечном свете на горизонте сияли неяркой осенней зеленью с примесью разноцветья, знакомые холмы. Среди них темнел серой тенью вход в долину. Там была конечная цель путешествия. Если все идет по плану, где‑то там сидит Харимунд сын Оскибода, и сторожит гору. Валерий стоял, смотрел на это зрелище и усилием воли пытался восстановить душевное равновесие. Зов камня был силен, он чувствовал его всю дорогу, и вот сейчас был уже почти у цели. Сквозь усталость ощущалось нетерпение в теле, иногда переходящее в нечто похожее на ломку. Временами этот странный зуд был так силен, что и усталости он не чувствовал, только нетерпение. Но пойти сейчас за камнем он не мог. Валерий понял, что от него уже ничего не зависит. Легионы идут туда, куда они и раньше шли, к своей гибели, и его участие в битве ничего не решит. Это так, но он хотел пройти этот путь со своими людьми до конца. С Ахиллом, Эггием, Дуилием, Цедицием, да и с хитрожопым дурнем Варом тоже. Не такая уж он был и сволочь. К тому же Валерий помнил слова Нолина — уходи вместе с Цедицием, потом иди за камнем. За прошедшее время он часто вспоминал разговоры с магами в прошлом. Иногда для этого были причины, иногда разговоры просто всплывали в его памяти. И сейчас, по прошествии времени, он понял, что во всем, сказанном ими, был смысл. Видимо Нолин тоже знал, о чем говорил.