«Барбаросса» по-японски. Почему провалился план «Кантокуэн» - Анатолий Аркадьевич Кошкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Квантунской армии понимали, что решение о переносе нападения на весну 1942 г. носило общий характер, и продолжали готовиться к ожидавшемуся переломному моменту в германо-советской войне, когда падение Москвы должно было стать сигналом для начала японской агрессии на советском Дальнем Востоке. После получения приказа ставки от 3 декабря начальник штаба Квантунской армии на совещании командиров соединений дал следующие указания: «Для завершения проводимой подготовки к операциям против Советского Союза каждая армия и соединение первой линии должны прилагать все усилия к тому, чтобы, наблюдая за постоянно происходящими изменениями военного положения Советского Союза и Монголии, иметь возможность в любой момент установить истинное положение. Это особенно относится к настоящим условиям, когда все более и более возникает необходимость установить признаки переломного момента в обстановке».
Однако наступивший в декабре 1941 г. перелом в войне был совершенно иного содержания, нежели представлялось японским стратегам. Развернувшееся в декабре контрнаступление Красной Армии завершилось разгромом рвавшихся к Москве гитлеровских армий. Тем самым было ознаменовано начало коренного перелома в Великой Отечественной и во Второй мировой войне в целом. Результаты битвы под Москвой продемонстрировали всему миру, что стратегия «молниеносной войны» в схватке с СССР потерпела окончательный крах. Был развеян миф о непобедимости германской армии.
Разгром гитлеровских войск под Москвой явился серьезным ударом и по японским планам вероломного нападения на СССР. Провал плана «Барбаросса» явился убедительным свидетельством того, что Советский Союз обладал значительной мощью для продолжения войны, а Красная Армия способна наносить сокрушительные удары про агрессорам как на западе, так и на востоке. Это пугало японские правящие круги, заставляло их с большей осторожностью оценивать перспективы развития Второй мировой войны, в особенности положение на германо-советском фронте.
15 января 1942 г. император Хирохито потребовал от начальника генерального штаба Сугияма доклад о результатах советского контрнаступления под Москвой. В своем докладе Сугияма, дав оценку положения Советского Союза, особо подчеркнул: «СССР, сохранив около 40 % своего промышленного потенциала, последовательно восстанавливает производство, и мы не должны недооценивать его». Затем, 22 января, отвечая на вопрос императора о сроках проведения операций против СССР, начальник генштаба заявил, что, по его мнению, «в настоящее время, до лета сего года нецелесообразно проводить наступательные операции на севере».
Составители японской «Официальной истории войны в Великой Восточной Азии» отмечают прямую связь результатов победы Красной Армии под Москвой с вынужденным решением японского правительства пересматривать сроки начала нападения на СССР. Они пишут: «Сплочение Красной Армии с населением под руководством Сталина для защиты своей страны было весьма прочным. Москва и Ленинград упорно удерживались, Красная Армия сохраняла высокий боевой дух, не наблюдалось никаких признаков внутреннего развала. Ожидавшийся нами момент для решения вопроса о Советском Союзе с течением времени отдалялся… Провал зимней кампании германской армии определил крах большой стратегии Германии в борьбе против СССР. В результате зимнего контрнаступления Красная Армия добилась перелома в ходе войны».
К началу 1942 г. в Японии стали сознавать, что одновременное ведение войны на юге и на севере чревато опасными последствиями. Было подтверждено решение на время операций на юге «поддерживать спокойствие на севере». Тем не менее, план «Кантокуэн» отменен не был.
Достигнутые в первом периоде операций против вооруженных сил США и Великобритании военные успехи породили у японского командования уверенность в скором завершении войны на юге. В первые месяцы 1942 г. в Токио пришли к выводу, что в результате захвата источников стратегического сырья Япония сможет вести против СССР длительную войну. 18 февраля 1942 г. японский «Институт тотальной войны» представил правительству стратегическую программу такой войны. «В случае войны с Советским Союзом, – говорилось в ней, – использовать стратегическую обстановку на главных театрах войны противника и отдаленность от основных оперативных баз, нанести максимально сильный первый удар, быстро уничтожить наличные силы и части усиления противника, стремясь к разрешению военного конфликта в короткий срок, а затем, захватив важные районы, вести затяжную войну».
Одновременно японским генеральным штабом был составлен оперативный план наступательных операций на 1942 г., который оставался действующим вплоть до 1944 г. Являвшийся с 1940 по 1944 г. офицером оперативного управления генштаба подполковник Сэдзима Рюдзо давал на Токийском процессе показания: «Как и предыдущие оперативные планы, план 1942 г. был наступательным. Операции должны были начаться внезапно. По плану в Маньчжурии намечалось сосредоточить около 30 дивизий. Первый фронт состоял из 2-й, 3-й, 5-й и 20-й армий и имел задачу нанести главный удар в направлении Ворошилова. Эти четыре армии должны были одновременно провести решающее сражение в окрестностях Ворошилова. Во второй фронт входили 4-я и 8-я армии. Его задача состояла в наступлении на направлении Свободный – Куйбышевка с целью разгромить советские войска и перерезать железную дорогу».
На основе этого плана, направленного в Квантунскую армию, продолжалась подготовка к наступательным операциям. Об этом свидетельствовал заместитель начальника штаба Квантунской армии генерал-майор Мацумура Томокацу: «Генеральный штаб дал указание Квантунской армии составить план операций против СССР с общей целью оккупировать советское Приморье и уничтожить там авиационные базы. Направлением главного удара был определен Ворошилов. В указаниях генштаба Квантунской армии предписывалось вслед за оккупацией Приморья быть готовой к проведению последующих операций».
Штаб Квантунской армии разработал график проведения операций против СССР весной 1942 года:
– начало сосредоточения и развертывания войск – день Х минус 5 дней;
– завершение развертывания – день Х минус 2 дня;
– переход границы – день Х;
– выход на южный берег реки Суйфыньхэ (Пограничная) – день Х плюс 8—10 дней;
– завершение первого этапа наступления – день Х плюс 21.
По плану генштаба решение о начале войны должно было быть принято в марте, а начало боевых действий намечалось на май 1942 г. Для осуществления такого графика перед войсками Квантунской армии ставилась задача «опередить противника в подготовке к войне и создать положение, позволявшее по своему усмотрению нанести первыми удар в момент, благоприятный для разрешения северной проблемы».
Однако к весне 1942 г. ожидавшегося японским командованием значительного сокращения численности советских войск на Дальнем Востоке и в Сибири не произошло. В феврале разведуправление генерального штаба представило данные, согласно которым «переброска советских войск с востока на запад не вела к ослаблению группировки Красной Армии, пополнявшейся за счет местных резервов».
В связи с этим командование армии обратилось к императору с рекомендацией приостановить военные действия на юге, закрепиться в оккупированных районах, с тем чтобы перебросить на север четыре дивизии. Вокруг этого предложения возникли споры. Сторонники продолжения операций на юге требовали увеличения численности сухопутных сил для ведения военных действий
