Сложные отношения - Стефани Лоуренс

Но маркиз был не намерен передавать бразды правления в чужие руки.

— Леди Марджери, — произнес он, — уверен, вы извините меня за столь краткий визит. Дело, приведшее меня к вам, я уже обсудил с вашим мужем, а теперь мне нужно срочно вернуться в Хейзелмер. Матушка ждет, сами понимаете.

— Леди Хейзелмер нездоровится? — спросила Марджери, пытаясь осмыслить его слова.

Маркизу вовсе не хотелось, чтобы на его мать посыпались письма с пожеланиями скорейшего выздоровления, поэтому он произнес с нажимом:

— Боюсь, я не вправе обсуждать это. Уверен, вы понимаете.

Отвесив, ей элегантный поклон и кивнув Герберту на прощание, Хейзелмер удалился.

В поместье он приехал в понедельник во второй половине дня. Маркиза отдыхала, поэтому Хейзелмер решил заняться мелкими делами вместе с управляющим Лиддиардом. Свое появление в гостиной он отложил до времени после ужина, потому что знал, что, окажись он с матерью наедине, без слуг, она тут же начнет засыпать его вопросами о цели приезда. Уж лучше отложить неизбежное на после ужина, решил он.

Как и планировал, в гостиную маркиз вошел следом за дворецким Пентоном. Леди Хейзелмер, разгадав план сына, состроила недовольное лицо, когда он подошел поцеловать ее в щеку. Хейзелмер улыбнулся, безуспешно пытаясь скрыть раздражение, что говорило о том, что ему совершенно не хочется выслушивать вопросы матери — по крайней мере пока. Ее светлость отметила про себя, что сын становится все больше и больше похож на отца.

За ужином Хейзелмер не переставая рассказывал забавные истории и детально перечислял все светские мероприятия, имевшие место после отъезда матери из столицы. Леди Хейзелмер понимала, что в присутствии слуг сын не станет ничего объяснять, поэтому ей не оставалось ничего иного, кроме как слушать его байки. Наконец, посуда была убрана, и слуги удалились. Маркиза сделала глубокий вдох.

— Ну а теперь ты наконец скажешь мне, зачем приехал?

— Да, мама, — покорно ответил Хейзелмер. — Но, думаю, нам будет удобнее разговаривать в вашей гостиной.

Эта комната очень напоминала гостиную в доме леди Мерион, только находилась не на втором этаже, а на первом. За окном сгущались сумерки, поэтому занавеси были уже задернуты, а в камине весело потрескивай огонь. Леди Хейзелмер опустилась в свое любимое кресло у камина, а ее сын разместился в кресле напротив, отодвинув его подальше, чтобы с комфортом вытянуть длинные ноги.

Он улыбнулся своей нетерпеливой родительнице, но она, за долгие годы в совершенстве изумившая его тактику, спросила напрямик:

— Зачем ты приехал повидаться со мной?

— Чтобы сообщить вам о своем намерении сделать предложение Доротее Дэрент.

— Каким ты стал педантичным.

— Вы знаете, что я всегда такой. По крайней мере, в подобного рода делах.

Ее светлость пропустила последние слова сына мимо ушей.

— И когда свадьба?

— Так как я еще не говорил с ней, то не знаю. Мне бы хотелось устроить все как можно скорее.

— Удивительно, что ты не попросил ее руки давным-давно.

Маркиз пожал плечами:

— Время казалось неподходящим. Я не мог сделать ей предложение в начале сезона, потому что если бы она отказала мне, то поставила бы в неловкое положение многих людей.

— Да, я понимаю. Что же случилось сейчас?

Маркиз в упор посмотрел на мать:

— Разве леди Мерион не писала вам на этой неделе?

— Да, но мне бы хотелось услышать эту историю из твоих уст.

Вздохнув, Хейзелмер кратко изложил события, предшествовавшие его отъезду из столицы. Упомянул он и о двух попытках похитить Доротею. Как оказалось, его матери уже было известно обо всем этом из писем леди Мерион. Когда он закончил рассказ, ее светлость недоуменно спросила:

— Но раз девушка в опасности, зачем же ты разъезжаешь по всей стране?

— За ней присматривают мои друзья. Разумно жениться на ней прямо сейчас и положить конец всей этой истории, — терпеливо объяснил он. — Так как мне все равно нужно было ехать в Лоули по делам, я решил на обратной дороге заглянуть к Герберту Дэренту.

Маркиза сдалась.

— Ты, как всегда, прав. Полагаю, Герберт обрадовался?

— Вообще-то нет, — с усмешкой ответил Хейзелмер: — Подозреваю, что его жена убедила его, будто я — закоренелый распутник, которого нельзя допускать в семью.

Леди Хейзелмер лишилась дара речи.

— Я так понимаю, вы одобряете мой выбор? — уточнил маркиз.

Леди Хейзелмер с трудом отвлеклась от мыслей о многочисленных недостатках леди Дэрент.

— Разумеется! Доротея отлично тебе подходит. Честно говоря, — добавила она, — девушка исключительно тебе подходит, потому что, помимо прочих ее достоинств, на ее счет можно отнести и еще одно неоспоримое достижение — ей удалось заинтересовать тебя!

— Именно так, — согласился Хейзелмер. — А так как я ухаживал за ней на глазах у всего высшего общества, думаю, объявление о нашем бракосочетании никого не удивит.

— Стоит только вспомнить тот вальс на балу в Мерион-Хаус! — Закрыв глаза, Антея Генри невнятно добавила: — Это было совершенно шокирующее зрелище, дорогой мой!

Хейзелмер не дал себя обмануть.

— Вы судите слишком строго, мама!

Маркиза открыла глаза, в которых теперь сверкали веселые искорки.

— Все так и было! Сплетники только об этом и говорили!

Мать и сын некоторое время молчали, погрузившись в воспоминания. Наконец, ее светлость сказала:

— Когда ты намерен с ней поговорить?

— Так скоро, как только смогу. Возможно, в среду. Если она согласится, мы приедем сюда на несколько дней. Думаю, ей будет полезно осмотреть дом.

Леди Хейзелмер вздохнула. Последнее письмо от Гермионы Мерион было чрезвычайно откровенным. За исключением мелкого недоразумения, ее высокомерный сын опять во всем преуспел, поэтому события станут развиваться именно так, как он запланировал. Похоже, ему удалось укротить даже своевольную Доротею. С другой стороны, размышляла леди Хейзелмер, теперь у нее появится невестка, с которой можно будет обмениваться историями о ее несносном сыне. Кроме того, Хейзелмер наверняка в первый же год семейной жизни обзаведется наследником. Эта мысль очень порадовала ее светлость. Поэтому она покорно сказала:

— Да, это разумно. Нужно будет распорядиться, чтобы для Доротеи подготовили спальню рядом с твоей.

Глава 13

Хейзелмер оставил своих гнедых лошадей в поместье, а в Лондон вернулся на паре вороных. В Хейзелмер-Хаус он прибыл вечером во вторник и сразу направился в расположенную позади дома конюшню. Обсудив с Джимом достоинства вороных, маркиз совсем было собрался уходить, но, тут на конюшню въехал Ферди верхом на коне. Под уздцы он вел еще двух лошадей.