Советская военная разведка. Как работала самая могущественная и самая закрытая разведывательная организация XX века - Виктор Суворов

Был и другой, более надежный и менее экзотичный способ перевозки тяжелых крупногабаритных образцов. После того как образец оказывался в руках советской военной разведки, офицеры ГРУ, выдавая себя за сотрудников советского торгпредства, приобретали у какой-нибудь местной фирмы какое-нибудь оборудование сугубо гражданского назначения. Единственным требованием, которому должна удовлетворять покупка, было количество транспортных контейнеров и их грузоподъемность — эти контейнеры должны были подходить для транспортировки образца или его составных частей. Образцы исключительной важности могли проходить таможенное оформление и ехать в Советский Союз под видом, например, оборудования для консервного завода. Иногда образцы отправлялись на конспиративные адреса в странах третьего мира, где их перегружали на советские торговые суда.

В целом руководство ГРУ было совершенно уверено в том, что сможет раздобыть любой технологический секрет Запада, если будет иметь в своем распоряжении достаточную сумму денег. Была лишь одна ключевая технология, секреты которой не стремилось добыть ни ГРУ, ни КГБ. Но даже если бы советская военная разведка действительно выведала все секреты этой технологии, Советский Союз не смог бы скопировать ее и воспользоваться ею, так как для этого пришлось бы менять всю советскую систему. И все же эта технологическая тайна имела жизненно важное значение для СССР; она была ахиллесовой пятой социализма. Эта технологическая тайна — производство зерна. По большому счету, именно неумение как следует воспроизвести эту простую, старейшую из известных человеку технологий и погубило Советский Союз — несмотря на все свои гигантские ресурсы, он не мог прокормить собственное население. Стоило всего на несколько месяцев прекратить поставки зерна в СССР, и вся социалистическая система рухнула бы и рассыпалась на мелкие кусочки.

Глава 23. ГРУ и военно-промышленный комплекс

Армия как часть советского военно-промышленного комплекса. — Особенности финансирования военных разработок в Советском Союзе. — Финансовые ресурсы ГРУ и КГБ. — Собственные разработки и добывание аналогичных зарубежных технологий как два пути создания новейших образцов советской военной техники. — Четыре вида информации в военной разведке. Критерии ценности информации. — «Книга заказов» ВПК: как в ГРУ определяли ценность военно-технической информации. — «Экономика шпионажа» и конкуренция с другими ведомствами. — Распределение задач по добыванию военно-технической информации между резидентурами под прикрытием и нелегальными резидентурами.

1

Когда мы говорим о советских вооруженных силах, надо иметь в виду не только Министерство обороны, но и двенадцать других советских министерств, которые были спаяны в огромную «корпорацию» и под руководством Военно-промышленной комиссии (полное название — Комиссия Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам) выполняли единственную функцию — производили оружие. Советский военно-промышленный комплекс невозможно рассматривать в отрыве от армии[19] или противопоставлять ей; напротив, армия жила с военно-промышленным комплексом в полной гармонии и фактически была его частью. Я часто обращал внимание читателей на то, что в Советском Союзе за власть боролись три силы — армия, партия и КГБ; в этой борьбе военно-промышленный комплекс всегда выступал на стороне армии.

Никто в Советском Союзе не знал точно, сколько денег уходило в военно-промышленный комплекс каждый год, но в любом случае это была астрономическая сумма. Экономическая и финансовая мощь советского военно-промышленного комплекса была сопоставима с мощью всего Советского Союза. Советский Союз обычно раскрывал ежегодный бюджет Министерства обороны, но это была лишь вершина айсберга, ибо бюджет других двенадцати министерств, производивших вооружение, оставался тайной. Советская плановая экономика была устроена таким образом, что Министерство обороны не покупало, а получало нужное оружие. Если в Советском Союзе строили подводную лодку, Министерство обороны не интересовалось ее стоимостью — расходы на строительство оплачивало Министерство судостроительной промышленности, и в бюджете эти расходы проходили как расходы на судостроение. (Кстати, это министерство и все его учреждения, НИИ и КБ практически не занимались конструированием и производством гражданских судов. Большинство проектов гражданских судов или сами суда покупались Советским Союзом в Польше, Восточной Германии, Югославии, Болгарии, Италии, Франции, Норвегии, Швеции, Дании и других странах.)

Основой любой советской пятилетки был не пропагандистский пятилетний план, о котором писали в газетах, а другой, секретный план, основанный на планах военно-промышленного комплекса. Показатели всех отраслей советской экономики были неразрывно связаны с планами военно-промышленного комплекса и зависели от них. Советская наука тоже в основном работала на военно-промышленный комплекс. Ее официальный бюджет в три раза превышал бюджет Министерства обороны, но задумайтесь: чем занимались советские ученые, если Советский Союз, запустивший первый искусственный спутник Земли, не смог самостоятельно наладить производство малолитражных автомобилей и был вынужден закупать технологии их производства в Италии? Что это за наука такая, если, создавая уникальные загоризонтные радары, СССР был вынужден покупать технологии производства обычных бытовых телевизоров во Франции? Расходы на науку были еще одной статьей в бюджете, в которой вожди Советского Союза прятали часть военных расходов.

Для советских спецслужб финансы и бюджеты тоже были не более чем игрой, прикрытием, оторванным от реальности, а не мощным управленческим инструментом, как в цивилизованных странах. Хотя КГБ был гораздо более крупной организацией по сравнению с ГРУ, хотя он имел огромный аппарат внутри страны и такое же огромное политическое влияние, ГРУ оперировал финансовыми ресурсами, во много раз превышающими финансовые ресурсы КГБ (по оценкам некоторых специалистов, в десятки раз). Это объяснялось очень просто. Бюджет КГБ был огромным; по сравнению с ним бюджет ГРУ можно было считать скромным, и это утверждение вовсе не противоречит приведенной чуть выше сравнительной оценке финансовых ресурсов, которыми оперировали эти спецслужбы. Дело в том, что бюджеты обеих организаций являлись частью государственных расходов, которые любое государство стремилось сократить или хотя бы ограничить, но ГРУ, в отличие от КГБ, кроме средств, получаемых от государства в рамках бюджета на содержание, получало колоссальные средства для выполнения заказов предприятий и организаций военно-промышленного комплекса, которые значительно превышали бюджет самого ГРУ.

Например, по заявке одного из предприятий ВПК Комиссия по военно-промышленным вопросам выделяла ГРУ определенную сумму денег на оплату услуг агента, который поможет ГРУ добыть образец новейшего американского или западногерманского танкового двигателя или полный комплект документации к нему. В государственном бюджете эти деньги проходили по статье расходов на науку или машиностроительную промышленность. Эти деньги ГРУ предлагало на вербовке новому агенту, который был способен выполнить такой «заказ» советского ВПК, получала образец или документацию (или и то, и другое) и передавала заказчику. В результате все были довольны: советская промышленность экономила огромные средства, которые иначе ушли бы на разработку аналогичного отечественного двигателя, советские конструкторы и директора заводов получали награды и премии за успешное копирование иностранного образца, как будто они разработали этот образец собственными силами, Комиссия по военно-промышленным вопросам экономила время и получала нужный продукт гораздо быстрее, а ГРУ, не потратив ни копейки собственных средств на вербовку, получало нового агента, который продолжал работать на советскую военную разведку до конца жизни. Подобным же образом все двенадцать советских министерств, работавших, как тогда говорили, «на оборону», были счастливы поделиться частью своих бюджетов с ГРУ, если стратегическая военная разведка поможет им получить образцы новейшего оружия и военной техники и ключевые передовые технологии для их производства.

Именно поэтому КГБ «сидел» исключительно на выделенном ему бюджете, как на голодном пайке, а ГРУ питался бюджетом всей советской науки и военной промышленности, «прокачивая» колоссальные средства ВПК и используя их как мощнейший рычаг в своей разведывательной деятельности. Удивительно, но факт: такие грандиозные разведывательные операции ГРУ, как похищение технической документации американской атомной стратегической подводной лодки «Джордж Вашингтон» (на основе которой в Советском Союзе был разработан проект подводных лодок 667А «Навага»; советские военные моряки дали ему прозвище «Ваня Вашингтон») и переносного зенитно-ракетного комплекса FIM-43 Redeye (на основе которой был разработан советский ПЗРК «Стрела-2») не стоили ГРУ ни копейки собственных средств.