Просто неотразим! - Сьюзен Филлипс

— Кто-то же учинил, — возразил шериф, переворачивая страничку блокнота. — Продолжайте, миз Коранда.

— Все прежние подружки Теда, особенно после того, что случилось сегодня за ленчем.

— Кто-то еще?

Шериф снова перевернул страницу.

— Скит Купер видел, как я втоптала в землю мяч Теда, чтобы помешать ему выиграть у Спенсера Скипджека. Видели бы вы, как он на меня смотрел!

— Ты не видела, как смотрел на тебя я! — брезгливо поморщился Тед.

Мег принялась ковырять заусенец.

— И?

Шериф щелкнул ручкой.

Мег притворилась, будто смотрит в окно.

— Франческа Бодин.

— Минутку! — вознегодовал Тед.

— Шерифу нужен список! — парировала она. — Я продиктовала ему этот список, никого не обвиняя. Шериф, я видела миссис Бодин меньше часа назад в ее доме. Ей было бы очень сложно сотворить все это.

— Сложно, но не невозможно! — бросил шериф.

— Моя мать не громила это место, — объявил Тед.

— Я ничего не знаю насчет отца Теда. Мне трудно его понять, — заявила Мег.

На этот раз настала очередь шерифа раздуться от негодования.

— Великий Даллас Бодин не вандал!

— Возможно, нет. И думаю, можно спокойно вычеркнуть Корнилию Джорик. Вряд ли бывший президент Соединенных Штатов может проникнуть в Уайнет незамеченным.

— Она могла послать своих подручных, — протянул Тед.

— Если тебе не нравится мой список, составь другой! — рявкнула она. — Тебе не хуже меня известны все подозреваемые! Вывод: кто-то ясно дает мне знать, что хочет, чтобы я убралась из Уайнета.

— Она права, Тед? — уточнил шериф.

Тед раздраженно запустил пальцы в волосы.

— Поверить не могу, чтобы кто-то из этих людей сделал такую мерзость! А может, это кто-то из тех, кто работает с тобой в клубе?

— Это мои единственные позитивные отношения.

Шериф захлопнул блокнот.

— Миз Коранда, вам не следует оставаться здесь одной. По крайней мере до тех пор, пока все это не уладится.

— Поверьте, она здесь не останется, — процедил Тед. Шериф пообещал поговорить с шефом полиции. Тед проводил его до патрульной машины. В этот момент зазвонил сотовый Мег. Мать. Последний человек, с кем она хотела сейчас говорить. И единственная, чей голос так хотела услышать.

Мег пересекла кухню и вышла из задней двери.

— Привет, ма.

— Привет, солнышко. Ну, как работа?

— Класс, ма. Просто класс.

Она уселась на ступеньку.

— Мы с папой так тобой гордимся!

Мать все еще питала иллюзии относительно должности Мег, считая ее координатором клуба. Ничего, скоро Мег ее просветит!

— Честно говоря, работа не слишком интересная.

— Послушай, я знаю лучше других, что это такое — работать с нестерпимо тщеславными людьми. А именно такие чаще всего водятся в загородных клубах! Что и подводит меня к причине звонка. У меня потрясающие новости!

— Белинда умерла и оставила мне все свои деньги.

— Увы, это желание несбыточно. Твоя бабушка будет жить вечно. Она бессмертна. Нет, все проще. Мы с отцом собрались тебя навестить.

Мег подскочила. Перед глазами мелькали нестерпимо уродливые картины. Вспоротые подушки дивана… разбитое стекло… тележка с напитками… лица тех, кто ее ненавидел…

— Мы скучаем по тебе и хотим видеть, — продолжала мать. — Мы так гордимся тем, что ты сумела переломить ситуацию!

— Это… это здорово.

— Нужно выбрать время между срочной работой, но мы скоро все уладим. Негласный визит. Всего на день-другой Мне так тебя не хватает!

— И мне тебя, ма.

У нее есть время справиться с беспорядком в церкви, но это только вершина айсберга. А работа?

Мег оценила возможность повышения в должности до визита родителей. И решила, что у нее больше шансов попасть на «ночной девичник» Берди. Она содрогнулась при мысли о том, что придется знакомить родителей с Тедом. Не требовалось слишком большого воображения, чтобы представить, как мать падает на колени и молит Теда не убивать ее своей мудростью.

Поэтому пришлось поделиться меньшей из бед.

— Ма, хочу сказать… Моя работа… она совсем не впечатляет.

— Мег, перестань себя принижать. Не могу изменить того факта, что ты родилась в семье суперуспешных людей. Это мы странные. Ты нормальная, интеллигентная красивая женщина, позволившая сбить себя с толку. Но теперь все позади. Ты начала новую жизнь, и мы невероятно тобой гордимся. Мне нужно бежать. Пока. Я тебя люблю.

— Я тоже, — пробормотала Мег. И уже когда мать повесила трубку, добавила: — Ма, я не координатор. Я вожу тележку с напитками. Зато мои украшения продаются влет.

Дверь открылась, и появился Тед.

— Завтра я пришлю кого-нибудь прибраться.

— Нет, — устало бросила она. — Не хочу, чтобы кто-то это видел.

Тед понимающе кивнул:

— Тогда посиди здесь и расслабься. Я все сделаю. Она хотела одного: свернуться клубочком и подумать о случившемся. Но слишком много лет она позволяла другим людям убирать за ней.

— Я в порядке. Только сначала переоденусь.

— Тебе не следует этим заниматься.

— И тебе тоже.

Это доброе прекрасное лицо вызывало сердечную боль. Несколько недель назад она бы спросила себя: что человек вроде Теда делает с такой женщиной, как она?! Но в ней что-то стало происходить. В ней росло ощущение самодостаточности, заставлявшее сознавать, что и она чего-то стоит.

Он вытащил на улицу испорченную мебель. Она подмела пол. Управившись в церкви, она пошла убирать на кухне, но обнаружила, что Тед уже все привел в порядок.

К тому времени, как они закончили, уже почти стемнело. Оба проголодались. Они отнесли пиво и остатки от ленча на кладбище и расставили на махровом банном полотенце. Они ели прямо из контейнеров; иногда их вилки сталкивались. Мег хотела поговорить о том, что произошло в доме его матери, но она подождала, пока они поужинают, прежде чем затронуть эту тему.

— Тебе никогда не следовало делать то, что ты сделал за ленчем.

Он облокотился на надгробие Хораса Эрнста.

— И что я сделал?

— Не притворяйся. Не нужно было целовать меня.

Она старалась подавить кипевшее в ней возбуждение.

— Теперь все в городе знают, что мы встречаемся. Спенс и Санни не пробудут в городе и пяти минут, как им все доложат.

— Позволь мне побеспокоиться о Спенсе и Санни.

— Как можно сотворить такую глупость?

«Такую чудесную глупость…»

Тед вытянул ноги.

— Хочу, чтобы ты немного пожила у меня.

— Ты что, не слышишь, что я тебе говорю?

— Теперь в городе о нас знают все. Поэтому смело можешь переезжать ко мне.