Семь дней страсти - Виктория Дал

Ник вскинул голову, словно получил пощечину, и Ричмонд отошел с самодовольной ухмылкой, уверенный, что нанес смертельный удар. Синтия увидела лицо герцога как раз в тот момент, когда в его глазах мелькнуло ужасное осознание этих слов. Синтия понимала мысли, которые одолевали его в этот момент, потому что такие же мысли взорвались и в ее голове.

Ричмонд. Ник. Боль. И самоубийство. «Я надеюсь, она кричит так же привлекательно, как ты…»

Замерев от потрясения, Синтия все еще смотрела на Сомерхарта, когда на его лице мелькнула тревога, и он двинулся вперед.

— Подождите, — пробормотала Синтия, ничего не понимая, пока не посмотрела на Ника.

Это был уже не Ник. Это было доведенное до отчаяния сумасшедшее животное с обнаженными в беспощадном рычании зубами. И он двигался к Ричмонду.

Его кулак обрушился на челюсть Ричмонда с таким треском, что Синтию едва не стошнило. Ричмонд упал, но Ник успел еще локтем двинуть ему в мягкий живот.

Ричмонд захрипел, но Ник ударил его еще раз и еще. Все это длилось несколько секунд, всего несколько ударов сердца, но казалось, прошла целая вечность, прежде чем Сомерхарт оттащил Ника. Даже Брэм подошел на помощь, встав рядом с хозяином, когда Ник пытался вырваться из рук герцога.

— Отпустите меня! — крикнул он, сопротивляясь так, словно боролся за свою жизнь.

— Ланкастер! — раздраженно окликнул его герцог. — Ланкастер!

— Я убью его!

— Я знаю. Но не в присутствии дам, если можно.

Похоже, эти слова немного отрезвили Ника, и он перестал сопротивляться, испуганно посмотрев на Синтию. Хотя его грудь по-прежнему вздымалась с пугающей силой, на лице уже не было безумного выражения.

Когда Сомерхарт отпустил его, Ник тряхнул плечами, словно хотел вернуть все на свои места. Потом выпрямился и расправил сюртук.

Ричмонд застонал.

— Встретимся на рассвете, — произнес Ник, не глядя на человека, распростертого на полу. — И покончим с этим безумием.

— Нет, — выдохнула Синтия, ожидая поддержки от остальных, но больше никто не промолвил ни слова.

— Уберите его отсюда, — кивнул Сомерхарт в сторону двери.

На секунду Синтии показалось, что сейчас сюда войдет кучка слуг и вытащит Ника за дверь, но Сомерхарт, конечно, говорил о Ричмонде. Брэм поставил его на ноги и вывел из комнаты.

Странная беспомощность отступила, и Синтия прикоснулась к руке Ника:

— Ник… Ник…

Он повернулся к ней. Его глаза были темными и пустыми, как грифельная доска.

— Прости. Мне нужно выйти на минутку, — медленно сказал он и неуклюжей походкой вышел из комнаты.

Синтия пошла за ним, но кто-то взял ее за локоть. Она подняла голову и увидела печальное лицо Сомерхарта.

— Оставьте его. Просто оставьте на время.

Синтия тяжело вздохнула. Ужас и страх услышать правду сжирали ее изнутри, и если есть возможность отложить этот кошмар хотя бы на несколько мгновений, она воспользуется этим.

— Что случилось? Что сказал Ричмонд?

К ней подошла Эмма и обняла Синтию за талию.

Сомерхарт резко покачал головой, а Синтия пыталась проглотить подступившие слезы.

— Вы не можете… — сдавленным голосом произнесла Синтия, — вы не можете допустить эту дуэль.

— Я не стану ее останавливать.

— На твоей земле, Харт? — смутилась Эмма.

— Если потребуется.

— Но его могут арестовать, — схватила его за руку Синтия, — ранить или убить!

— Мисс Мерриторп… Он уже ранен.

— Я знаю это! — крикнула Синтия и наконец дала волю слезам. Она уткнулась в плечо герцогини, чувствуя легкий цитрусовый аромат, исходивший от нее, и зарыдала еще сильнее.

Глава 21

Как потерявшийся ребенок, Синтия переходила от лакея к лакею в поисках Ника. В конце концов, ноги привели ее к боковой двери в парк. Ей оставалось только стоять, обхватив себя руками от холода, и ждать, когда он появится. Но его не было.

Отчаявшись, Синтия поднялась наверх, чтобы переодеться в халат и подождать Ника в его спальне.

Прошла целая вечность, пока наконец открылась дверь в его комнату. Синтия вскочила с кровати и увидела измученного Ника.

— Ты должна быть в кровати, — пробормотал он низким хриплым голосом. — В своей кровати.

— Нет. — Синтия наполнила бокал красным вином и отдала в его холодные руки. — Вот, возьми.

— Спасибо.

Он выпил вино, и она наполнила бокал снова, потом налила вина себе. Синтия боялась пить в его отсутствие, зная, что она позволит себе лишнее и уснет. А когда проснется, обнаружит, что он не вернулся, как это было десять лет назад.

Ник резко сел на кровать и уставился на огонь, продолжая пить вино.

— Ты не передумал встречаться с ним?

Синтия уже знала ответ, поэтому даже не вздрогнула, когда Ник покачал головой.

— Ладно, — согласилась Синтия, как будто ей и не страшно вовсе.

В комнате стало тихо.

— Задавай свой вопрос, — нарушил тишину Ник, допивая вино.

— Еще? — спросила она, хотя это был не тот вопрос.

Ник кивнул, и она передала ему свой бокал, а его бокал наполнила для себя. После нескольких глотков Синтия почувствовал себя смелее и села на кровати рядом с Ником.

Ник повернулся к ней спиной и смотрел на огонь. Синтия ждала, что он скажет что-нибудь еще, но он молчал. Несмотря на страх, сковавший ее изнутри, Синтия тяжело сглотнула и задала свой вопрос:

— Что случилось?

— Я не хочу, чтобы ты знала.

— Правда не может быть хуже моих предположений.

— Боюсь, что может.

— Ник…

Синтии хотелось дотронуться до него. Хотелось удержать его в объятиях. Но теперь она начинала понимать причину, почему он убирал ее руки.

— Что он сделал с тобой?

— Как ты думаешь, что он сделал со мной? — порывисто спросил Ник и обхватил голову руками.

— Прости, — прошептала Синтия. — Прости. Мне не следовало вовлекать тебя во все это. Мне не следовало приходить в твой дом.

— Господи, Син, не извиняйся. Никогда не извиняйся. Это моя ошибка. Я знал, кто он такой, знал, на что он способен.

Синтия увидела, как дрожит его подбородок.

— На что он способен, Ник?

Ник уронил руки на колени, поднял голову и уставился на огонь.

— Он забрал у меня все, Син. Все.

— Ты помнишь, каким я был послушным?

Синтия тихо стояла позади, и Ланкастер был ей благодарен за это.

— Я мысленно стараюсь вернуться назад и определить тот момент во времени, когда я мог бы что-то изменить. Моя семья познакомилась с ним случайно, когда мы поехали в Йоркшир. Ты помнишь?

— Помню, — прошептала Синтия. — Я так завидовала тебе тогда.