Женское лицо СМЕРШа - Анатолий Терещенко

«Нет, надо закончить войну сначала в Европе, закончить нам вместе, — размышлял Сталин, глядя на своих союзников, — а потом взяться за самураев. Как же так, все тяготы военного лихолетья перенес наш народ, а победу, пусть не всю, отдать тем, кто начал воевать всего лишь год назад. Понимаю, им хочется большего простора для хозяйствования в Германии. Этого допустить никак нельзя. Такое бы поведение с моей стороны выглядело бы по крайней мере недальновидно и даже глупо.

Что такое два-три месяца? Это же минимальный срок, чтобы качественно подготовить операцию. Надо же перебросить огромные массы личного состава и вооружения на длительное расстояние.

Фактор времени здесь важен, как нигде».

Свою аргументацию о предстоящих шагах в сторону Японии он в ясной и короткой форме довел союзникам.

Союзники согласились с доводами Сталина, видя в нем непреклонность в характере и силу воли. С высоким авторитетом советского руководителя они считались давно…

Хотя внизу этого не знали и гнули свою политику. Так главнокомандующий американскими силами в южной части Тихого океана генерал Д. Макартур, понимая все трудности борьбы с загнанным в угол противником, заявлял, что американские войска «…не должны высаживаться на острова собственно Японии, пока русская армия не начнет военных действий в Маньчжурии».

На трехсторонней конференции, состоявшейся в городе Потсдаме во дворце Цецилиенхоф с 17 июля по 2 августа 1945 года с участием руководителей трех крупных держав антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне с целью определить дальнейшие шаги по послевоенному устройству Европы, решался и японский вопрос.

Кстати, это была последняя встреча «большой тройки». В конференции участвовали главы правительства трех стран:

— от США — президент Гарри Трумэн,

— от СССР — председатель СНК и председатель Госкомитета обороны Советского союза Иосиф Сталин,

— от Великобритании — премьер-министр Уинстон Черчилль, который во время конференции потерпел поражение на выборах и в Потсдам прибыл его преемник Клемент Этли.

Надо отметить, что Гарри Трумэн председательствовал на всех совещаниях, представляя страну, вышедшую из войны с самыми минимальными потерями. Он знал, что скоро докажет всему миру право монопольного владения самым мощным оружием — атомной бомбой. Он красовался перед членами делегаций, чувствуя силу и мощь своей державы. Ещё бы, он уже знал о готовящейся атомной бомбардировке японских островов, хотя в некоторых материалах говорится об обратном — незнании этих планов исходя из соображений режима строгой секретности. Думается, это всего лишь домыслы некоторых недобросовестных историков и публицистов, так как материалы последних исследований опровергают их «объективность».

На конференции союзники также подписали так называемую Потсдамскую декларацию, потребовавшую от Японии безоговорочной капитуляции.

Ещё до конференции, в июне 1945 года, когда эшелоны с войсками Красной Армии спешили на Дальний Восток, нетерпеливый новый президент США Гарри Трумэн писал:

«Я очень озабочен тем, чтобы Советский Союз как можно скорее вступил в войну против Японии, с тем чтобы ускорить окончание войны и тем самым спасти бесчисленное количество жизней американцев и китайцев».

В японском генеральном штабе считали, что СССР не способен развернуть боевые действия раньше весны 1946 года из-за большой удаленности Дальневосточного театра военных действий (ТВД) от европейской части Советского Союза, недостаточной пропускной способности Транссибирской магистрали и неблагоприятных последствий четырехлетней, тяжелой, ущербной и жертвенной борьбы против нацистской Германии.

Однако надежды самураев не оправдались. Наш Генштаб разработал план перемещения войск заранее, в период, когда ещё шли бои за Берлин.

В одной из теплушек железнодорожного состава, летевшего на всех парах на Дальний Восток, восседала на лавке мадонна СМЕРШа, старший лейтенант Зинаида Шепитько вместе со своим боевым отделом в несколько измененной форме и обуреваемыми мыслями.

«Вот так, — с одной войны на другую, — рассуждала девушка. — Там, по всем имеющимся данным, будет нелегкая прогулка по маньчжурским степям и сопкам. Японцы, говорят, — жесткие и жестокие воины. Сколько они натворили зла на Дальнем Востоке! Из газет видно, нам там противостоит миллионная Квантунская армия. Правда, облегчает наши действия то, что ломать японцев будем опять, как совсем недавно и немцев с англичанами и американцами. Жертвы будут, непременно будут. Как это нелепо погибать после такой кровожадной войны, какая прокатилась по нашей стране и прошла по Европе…»

Ход мыслей прервало экстренное торможение паровоза, от чего в вагонах посыпались люди и вещи с полок и нар. Оказалось, что на железнодорожное полотно из подлеска выскочили два огромных лося. Один благополучно проскочил движущийся паровоз, а второй задними ногами угодил под бегунки тормозящего локомотива.

Когда поезд остановился, выяснилось, что есть много желающих приватизировать себе в теплушку находящегося в шоковом состоянии погибающего рогатого самца. Но так как почти полутонное животное никому не в силах было втащить в вагон, комендант эшелона распорядился после появившихся признаков гибели животного солдатам комендантского взвода отправить трофей по частям на кухню-вагон.

— Калорийная добавка к питанию будет личному составу, — пояснил майор с длиннющими и пышными, как у Буденного усами.

Пока добрались до места назначения, случаев разной значимости было много: и стрельбы-салюта, и пуска ракет в ночное время, и дезертирства на ходу при проезде родных мест, и благородства от населения на остановках — несли к эшелону, кто что мог…

Полки дивизии Зины Шепитько после разгрузки, краткого отдыха и опробования боевой техники сразу же выдвинулись на исходные позиции…

Бои на территории Маньчжурии с частями и подразделениями Квантунской армии описаны с доскональной исторической точностью во многих книгах, журналах и газетах. А вот о тех делах, какими пришлось заниматься нашей героине, не сказано еще нигде.

Сотрудникам СМЕРШа в ходе удачных операций приходилось допрашивать разных военнопленных Квантунской армии, в том числе и военных разведчиков из резидентур в лице Японских военных миссий (ЯВМ) и их агентуру. Результаты показаний военнопленных японцев подтвердили высокую степень жестокости японских военнослужащих по отношению к мирному населению и воинам Красной Армии.

Но волосы вставали дыбом, когда нашим армейским контрразведчиками приходилось разбираться с деятельностью особого отряда Квантунской армии № 731.