Портрет блондинки в голубом - Анна Трефц

— Но ведь это же почти раскрытая тайна! — не унималась девушка.

— Ох, милочка! — Марго вздохнула, — Я вот недавно узнала, что в центре пустыни стоят огромные пирамиды. И никто не знает, зачем и когда их построили. Вот это настоящая тайна. А кто кого убил… такая ерунда может волновать только следователя Кутепова. И то лишь потому, что ему зарплату платят за раскрытие подобных тайн.

— Прямо сейчас пойдем разговаривать? — устало поинтересовалась Изольда, — или дадим девушке выспаться?

— Ну, сегодня-то ей точно не уснуть, — хохотнул Влад и кивнул на приоткрытое окно, откуда доносились раскаты неумолкающей сирены, — Как и всем нам. Я думаю, имеет смысл провести эту ночь хотя бы с пользой.

— Все! Будут взрывать! — задыхаясь от быстрой ходьбы, сообщила Ольга Сергеевна.

— Дом?! — в один голос испуганно спросили Изольда и Влад.

— Нет, генератор. Никто не может его отключить. Жильцам близлежащих домов порекомендовали спуститься в подвал или покинуть территорию поселка.

— Мило! — возмутилась Изольда, — Значит, нас первых накроет взрывной волной.

— Да, нас и дом Бурхасона.

— Ну, он заблаговременно уже спустился под землю, — хохотнул Влад.

— Фи! — скривилась Марго, — Подобные шутки просто кощунственны.

— Ага, — тоже хохотнул Тимофей, — При Марго так особенно, — он повернулся к ней и отвесил шутливый поклон, — Ты ведь, дорогая, уже давно балансируешь на краю могилы. Я тебе говорил, подсчитай сколько трупов вокруг тебя с мая этого года, и подумай, может лучше на время куда-нибудь поехать. Подальше от Москвы.

— Я уже была в Перу. Недавно вернулась! И это ничего не изменило! Трупы были и до моей поездки, есть и после, — зло ответила она, а потом, задумавшись, произнесла, — Хотя возможно ты и прав.

Она достала из сумочки телефон и набрала номер.

— Ты опять министру звонишь? — напрягся Тимофей.

— Нет, я звоню тому, кто должен мне помогать по долгу своей службы. Если, конечно, он еще совсем не забыл про свой долг.

Глава 18

Петр Бочкин лежал на спине и тупо пялился в темный потолок. Он был счастлив. Счастлив безмерно и по многим причинам. Во-первых, потому что у него все получилось, а ведь он боялся, что не получится. Бывает так, что сильно влюбленные мужчины, пусть и настоящие сексмашины с девицами, к которым не питают ничего кроме сиюминутного желания, оказываются в сложной ситуации наедине с любимой девушкой. Какой-то внутренний тумблер щелкает в их организме, и чрезмерные романтические чувства блокируют возможность физической близости. Сейчас Бочкин благодарил небеса, что такого не произошло. Во-вторых, он был счастлив, потому что их отношения с Катюшей стали по-настоящему близкими, и сегодня она как-то очень естественно очутилась в его квартире, потом в его спальне, а теперь вот принимает душ в его ванной. В-третьих, он радовался, что никто и ничто им не помешало. А ведь могла позвонить Марго в самый неудобный момент, или еще бог весть какое сейсмическое явление обрушилось бы на их головы. В общем, в эту ночь все звезды Бочкину благоволили, и теперь он желал только одного, чтобы Катенька, наконец, вернулась из душа и, тесно прижавшись к его телу, уснула на его плече. За прошлую неделю он уже научился не спрашивать себя каждую минуту, как это с ним произошло. За какие такие благодеяния судьба решила его наградить настоящей любовью к самой прекрасной женщине на Земле, которая, похоже, испытывает к нему такие же сильные чувства? Он научился верить в то, что эта встреча должна была произойти. Что каждому человеку однажды выпадает такое счастье. И так уж запрограммирована наша жизнь, придуманная кем-то и когда-то, что рано или поздно каждый получает свой кусок пирога. Важно его не проморгать, ухватить и съесть до крошки. Глядя в темный потолок, Петр дал клятву, что ни при каких обстоятельствах свой кусок пирога не упустит. Катюша — это подарок его судьбы за все те мытарства и лишения, которые он испытал до их встречи. И теперь его жизнь изменится. Он сделает что-нибудь. Он поменяет работу, прекратив ковыряться в чужой грязи, чтобы не омрачать их светлые отношения. Он завяжет с играми в казино и, наконец, сделает ремонт в своей запущенной квартире. Он станет настоящим человеком, живущим не сегодняшними наслаждениями, а будущим. Потому что теперь у него есть это будущее. Он уже видел себя, идущим по парку в окружении любимой жены и детей. Он видел себя представительным, в длинном дорогом пальто, Катюша бережно придерживала его за локоть, а у детей в ручках болтались разноцветные шарики. И еще он купит дачу, чтобы детям было, где проводить лето. И еще он начнет копить деньги на отпуск, чтобы они могли всей семьей ездить на морской курорт или даже в Европу. Бочкин вздохнул. Серо-черная полоса в его жизни закончилась. Впереди его ждала разноцветная, наполненная радостным шумом жизнь. Задумавшись о ней, он и не заметил, как Катя снова очутилась у него под боком, прижалась к его телу и уткнулась носом в его плечо.

— Ты даже не представляешь, как мне хорошо, — прошептала она.

Он вздрогнул и обнял ее именно так, как должен обнимать мужчина женщину всей его жизни.

— Я и не думала, что когда-нибудь встречу человека, с которым буду так счастлива, — тихо продолжила она, — Я не понимаю… не могу объяснить, но с самой первой минуты ты показался мне родным. Знаешь, таким вот, предназначенным именно для меня.

— Ты это тоже почувствовала? — удивился он.

Она усмехнулась:

— Иначе что бы я тут сейчас делала? Или ты думаешь, что я прыгаю в койку к первому встречному мужику?

— Нет, ну что ты! — поспешил заверить ее он, — Просто я не думал, что у нас это настолько взаимно.

— Я тоже не думала. Я все искала повод, как бы с тобой еще раз встретиться. Ну, после того нашего первого разговора в кафе, куда ты пришел с разбитой физиономией, — Петр не видел ее лица, но точно знал, что она мечтательно улыбнулась, — И я страшно обрадовалась, когда ты сам мне позвонил.

— Но ведь ты поначалу не хотела встречаться!

— Хороша бы я была! — она легонько ущипнула его за бок, — Девушка должна немножко поломаться, сделать вид, что страшно занята. Иначе ты решил бы, что я влюблена в тебя без памяти.

— А это плохо? — он поцеловал ее в макушку.

— Хм… — она задумалась, наконец, ответила, — Не знаю. Наверное, нет, но так принято. Что делать, если нас учат кокетничать еще с пеленок. Ты