Одиннадцатая заповедь - Джеффри Арчер

11.34. Коннор оглядел стадион. Оставались свободными лишь несколько красных и желтых мест. Он постарался не отвлекаться на полуодетых красоток из группы поддержки «Краснокожих», которые отплясывали канкан прямо под ним.

По стадиону пронесся рев, когда из туннеля в южной оконечности стадиона вышли команды. Они медленно протрусили к центру поля, и толпа закричала: «„Краснокожим“ привет!»

Коннор посмотрел в бинокль на осветительные вышки. Почти все агенты осматривали толпу, чтобы уловить малейшие признаки опасности. Никто из них не обращал внимания на единственное место, откуда она должна была прийти. Коннор увидел Брэда, который осматривал ряды в северном секторе. Парень явно чувствовал себя на седьмом небе.

Коннор направил бинокль на центр поля, где встретились два капитана команд.

11.36. Снова раздался рев, когда Кук вывел на поле двух президентов. Их сопровождал десяток агентов, почти таких же дюжих, как футболисты. С первого взгляда Коннор понял, что на обоих президентах — пуленепробиваемые жилеты.

Он хотел бы направить винтовку на Жеримского и загодя проверить прицел в голову, но боялся, что его заметит кто-то из снайперов, которые держали винтовки в руках. Он знал, что они обучены прицелиться и выстрелить за три секунды.

Пока президентам представляли игроков, Коннор обратил свое внимание на флаг «Краснокожих», который колыхался на ветру над западным краем стадиона. Он открыл затвор винтовки и обнаружил, как и ожидал, что она в боевом состоянии: полностью заряжена и снята с предохранителя. Он дослал в патронник первый патрон и закрыл затвор. Этот звук подействовал на него, как выстрел стартового пистолета, и сердце у него забилось вдвое быстрее.

11.41. Оба президента сейчас беседовали со служащими стадиона. Коннор видел в бинокль, что Кук нервно смотрит на часы. Потом Кук нагнулся к Лоуренсу и что-то прошептал ему на ухо. Американский президент кивнул, тронул Жеримского за локоть и провел его в пространство между двумя командами. На траву были положены два маленьких белых круга, внутри одного был нарисован медведь, внутри другого — орел, чтобы оба президента знали, кто где должен стоять.

— Леди и джентльмены! — объявил голос по громкоговорителю. — Пожалуйста, встаньте: исполняется национальный гимн Российской Федерации.

Зрители начали подниматься с мест, многие сняли шапочки с надписью «Краснокожие» и повернулись к оркестру на западной оконечности поля. Дирижер поднял палочку, несколько секунд подождал и вдруг резко опустил ее. Зрители, перешептываясь, стали слушать мелодию, большинству из них раньше совершенно не знакомую. Хотя Коннор раньше много раз слушал российский гимн, он знал, что большинство оркестров за пределами России не знают, в каком темпе его следует играть и сколько куплетов. Поэтому он решил подождать, пока начнут играть «Звездное знамя», прежде чем использовать свой единственный шанс.

Когда российский гимн был доигран, футболисты стали потягиваться и подпрыгивать на месте, чтобы успокоить нервы. Коннор подождал, пока дирижер снова поднял палочку, что было для него знаком взять Жеримского на мушку. Он посмотрел на флагшток на дальней оконечности стадиона: флаг «Краснокожих» теперь висел как тряпка; значит, ветра практически не было.

Дирижер снова поднял палочку. Коннор просунул дуло винтовки в щель между рекламной панелью и видеоэкраном, оперев ее на деревянную раму. Он направил оптический прицел на затылок Жеримского, наведя точки на самый центр прицела.

Зазвучал американский гимн, и оба президента застыли. Коннор сделал глубокий выдох. Три… два… один. В этот момент Лоуренс положил правую руку на сердце. Отвлеченный этим неожиданным движением, Жеримский посмотрел влево, и пуля пролетела над его правым ухом. Под семьдесят восемь тысяч нестройных голосов никто не услышал, как пуля пробила траву.

В это время Брэд, лежа на животе на осветительной вышке высоко над ложей для важных лиц, сосредоточенно рассматривал толпу в бинокль. Его взгляд упал на «Джамбо-Трон». На огромном экране доминировала огромная фигура президента Лоуренса, который, держа руку у сердца, пел национальный гимн.

Брэд повел свой бинокль дальше. Внезапно он отнял его от глаз. Ему показалось, что он увидел что-то в щели между рекламной панелью и видеоэкраном. Он снова навел туда бинокль. Да, это была винтовка, нацеленная на центр поля из щели, где он раньше видел Арни, осматривавшего поле в бинокль. Он сфокусировал бинокль и узнал лицо человека, которого он видел утром. Ни секунды не колеблясь, он закричал:

— Внимание! На «Джамбо-Троне» винтовка!

Брэд крикнул это так настойчиво и властно, что Брэйтуэйт и двое его снайперов сразу же направили свои бинокли на «Джамбо-Трон» и сфокусировали их на Конноре, который готовился сделать второй выстрел.

— Расслабься! — шептал себе Коннор. — Не спеши. У тебя полно времени.

В оптическом прицеле снова появилась голова Жеримского. Коннор навел точки на центр и выдохнул: три… два…

Пуля Брэйтуэйта попала ему в левое плечо, отбросив его назад. Вторая пуля просвистела сквозь щель, где за секунду до того виднелась его голова.

Национальный гимн США был доигран до конца.

Двадцать восемь лет тренировок подготовили Коннора к этому моменту. Все в его теле кричало ему, что он должен немедленно скрыться. Он сразу же начал осуществлять свой план «А», преодолевая боль в плече. Он прошел к двери, выключил свет и выбрался в переход. Он пытался бежать, но понял, что ему нужна вся его энергия, чтобы даже просто двигаться. Через сорок секунд, когда обоих президентов уводили с поля, он дошел до двери и тут услышал рев толпы: «Краснокожие» собирались начинать игру с центра поля.

Коннор отпер дверь, доплелся до грузового лифта и несколько раз нажал кнопку. Он услышал, как лифт зажужжал и начал медленно подниматься на седьмой этаж. Он смотрел по сторонам, чтобы уловить малейший признак опасности. Боль в плече становилась все сильнее, но он знал, что ничего не может с этим поделать. Первое место, где будут его искать, — это больницы. Коннор всунул голову в шахту и смотрел на приближающийся лифт. Когда лифт был в пятнадцати секундах от него, он вдруг остановился. Кто-то что-то погружал или разгружал на пятом этаже.

Инстинктивной реакцией Коннора было обращение к запасному плану, чего ему раньше никогда не приходилось делать. Он знал, что медлить — смертельно опасно, потому что кто-нибудь может его увидеть.

Коннор быстро, как мог, направился назад к двери, ведущей в «Джамбо-Трон». Грузовой лифт продолжал подниматься. На нем был контейнер с сэндвичами, кусок торта «Шварцвальд» и банка диетической кока-колы — то, что заказал Арни.

Коннор проник в дверь, на которой было написано «Посторонним вход воспрещен», и оставил ее незапертой. Надо было напрячь всю силу воли, чтобы пройти по крытому переходу, но он знал, что агенты секретной службы того и гляди дойдут до этой двери.

Через двадцать четыре секунды Коннор достиг массивной балки, которая поддерживала видеоэкран. Он ухватился за поручень правой рукой и соскользнул из коридора как раз когда дверь в переход открылась. Он услышал, как над ним пробежали две пары ног и остановились перед входом в «Джамбо-Трон». Сквозь щель в переходе он увидел, как агент, сжимавший пистолет, распахнул дверь. Не входя, он искал в стене выключатель.

Коннор подождал, пока зажегся свет и два агента вошли в «Джамбо-Трон». После этого он в третий раз за нынешний день стал ползти по балке. Но теперь он мог держаться только правой рукой и поэтому двигался гораздо медленнее.

Когда агент секретной службы вошел в «Джамбо-Трон», первое, что он увидел, был Арни, прикованный наручниками к стальному поручню. Он медленно пошел к нему, оглядываясь по сторонам. Его партнер прикрывал его, пока он отстегивал наручники и осторожно опускал Арни на пол. Затем он вынул из его рта платок и проверил пульс. Арни был жив.

Он поднял глаза к потолку, но ничего не сказал. Первый агент сразу же стал подниматься на верхний уровень; второй агент его прикрывал. Первый осторожно продвигался вдоль выступа за огромным экраном. Со стадиона донесся оглушительный шум, когда «Краснокожие» забили гол, но агент не обратил на это внимания. Дойдя до дальней стенки, он повернулся и кивнул. Второй агент начал подниматься на верхний уровень, где он стал проводить такой же осмотр.

— «Геркулес-7»?

— «Геркулес-7» слушает.

— Что-нибудь обнаружили?

— Здесь никого нет, кроме Арни: он в нижнем белье был прикован к поручню. Обе двери не были заперты, и по проходу тянется струйка крови; значит, вы в него попали. Он где-то здесь. Он одет в форму Арни, так что его нетрудно будет распознать.

— Не рассчитывайте на это, — сказал Брэйтуэйт. — Если это тот, о ком я думаю, он, может быть, прямо у вас под носом.