Ей снилась смерть (Праздник смерти) - Робертс Нора

– Так это принадлежит мне или как?

Он улыбнулся.

– Оно твое минимум на несколько месяцев. Но до Рождества приемов больше не предвидится.

Ева решила отнестись к этому философски и надела протянутые Рорком туфли.

– Да, но здесь нет кармана, куда я могу положить мобильный телефон. Мне могут позвонить.

– Пожалуйста! – Он держал в руке до смешного маленькую вечернюю сумочку, по цвету и фактуре под­ходящую к туфлям.

– Что-нибудь еще?

– Ты великолепна, – улыбнулся он. В этот момент на улице раздался автомобильный гудок, сообщивший, что первые гости уже прибыли. – И пунктуальна. Пой­дем вниз, я хочу всем показать мою жену.

– Я не пудель! – пробормотала она, заставив его вновь рассмеяться.

Через час дом был наполнен людьми, музыкой и светом. Осматривая зал, Ева мысленно благодарила Рорка за то, что ему даже в голову не пришло ожидать от нее участия в подготовке ко всему этому.

Вдоль стен стояли столы, ломившиеся от серебря­ных блюд с различной снедью: копченая ветчина из Виржинии, фаршированные утки из Франции, кровавая говядина из Монтаны, омары, семга, устрицы, горы свежих овощей, собранных только сегодня утром и кра­сочно уложенных в красивые пирамиды. Различные виды десерта, который мог бы заставить даже политического узника прекратить голодовку протеста, располагались вокруг искусственного дерева, украшенного пирожны­ми и орнаментом из марципанов.

Ева поразилась, что муж все еще может удивлять ее своими новыми способностями.

Парящая в воздухе елка была украшена тысячами белых фонариков и серебряных звездочек, огромные окна показывали не дождь со снегом, которые засыпа­ли грязные улицы города, а голограммы сказочной кра­соты. Идиллические рождественские пейзажи радовали глаз – по замерзшим прудам катались на коньках па­рочки, дети весело скатывались на санках со снежных горок, освещенных лучами яркого зимнего солнца.

«Все эти детали очень в характере Рорка», – поду­мала она.

– Эй, красотка, скучаешь в одиночестве?

Ева весьма удивилась, почувствовав чью-то руку на своем заду, и, обернувшись, увидела Макнаба.

Он моментально стал красным, потом белым, затем вновь красным.

– Боже, лейтенант!

– Твоя рука лежит на моей заднице, Макнаб. Мне не кажется, что ты хочешь, чтобы она там оставалась.

Он отдернул руку, как будто обжегся.

– Боже! Черт! Прошу прощения! Я не узнал вас. Я хотел… Я не знал, что это вы. Я думал… Вы выгляди­те… – Больше слов у него не было.

– Полагаю, что детектив Макнаб пытается сделать тебе комплимент, Ева. – Рорк стоял рядом с ними и жестко смотрел в полные ужаса глаза Макнаба. – Не правда ли, Ян?

– Да. Это…

– А теперь, когда, мне кажется, он осознал, что именно твой зад он гладил, я должен убить его. Прямо здесь. – Рорк взял Макнаба за его красный галстук. – Прямо сейчас.

– Я уже сама позаботилась о себе, – сказала Ева сухо. – Вы, кажется, слегка перепили, детектив?

– Да, кажется.

– Рорк, почему бы тебе не позаботиться о нем? Мира уже пришла. Мне надо поговорить с ней.

– Чудненько! – Рорк обнял Макнаба за плечи и сжал чуть сильнее, чем требовала вежливость.

Еве понадобилось много больше времени, чем она предполагала, чтобы пробраться через весь зал. Ее всегда удивляло, как много люди разговаривают на приемах. И в основном ни о чем. Она торопилась к Мире, но вне­запно ее взгляд упал на Пибоди, которая выглядела со­вершенно не как Пибоди. Она была в широких вечерних брюках темно-золотого цвета и в узком жакете без рукавов. Под обнаженный локоть ее нежно поддержи­вал Чарльз Монро.

«Мира может подождать», – подумала Ева и устави­лась на Монро отнюдь не доброжелательным взглядом.

– Великолепный дом у вас, лейтенант! – осклабил­ся он.

– Я не помню вашего имени в списке приглашен­ных.

Пибоди покраснела и сникла.

– В приглашении говорилось, что можно привести друга.

– И это он – друг?

Пибоди пожала плечами, а Чарльз, наклонившись к Еве, понизил голос до интимного шепота:

– У меня свободное время, Даллас, которое я волен проводить по своему усмотрению, в частности, с пре­красной девушкой, которая мне нравится. Если вы хо­тите, чтобы я ушел, скажите. В конце концов, это ваш дом.

– Ну почему же? Она уже большая девочка.

– Да, она уже большая, – пробормотала Пибо­ди. – Минуточку, Чарльз, – добавила она и, схватив Еву за руку, оттащила в сторону.

– Эй!..

– Никаких «эй»! – Голос Пибоди дрожал от гнева, когда она волокла Еву в угол. – Я не обязана согласо­вывать свое свободное время или друзей с вами, и у вас нет ни малейшего права ставить меня в дурацкое поло­жение.

– Подождите, подождите…

– Не собираюсь! – Потом Пибоди вспомнит выра­жение шока на лице Евы, но в этот момент она была слишком возбуждена, чтобы замечать что-либо вокруг и реагировать на это. – То, что я делаю в нерабочее время, не имеет ничего общего с моими профессиональными обязанностями. Если мне захочется танце­вать на столе, это мое личное дело. Если мне захочется купить дюжину мужиков, чтобы они имели меня с завязанными глазами по воскресеньям, это мое личное де­ло. А если мне захочется культурно встретиться с инте­ресным и привлекательным мужчиной, который поче­му-то захотел встретиться со мной, это тоже мое личное дело!

– Я только…

– Меня это не интересует, – произнесла Пибоди сквозь зубы. – На работе вы можете мне приказывать! Но на этом ваши полномочия и заканчиваются. Если вы не хотите, чтобы мы с Чарльзом находились здесь, – мы уйдем.

Пибоди повернулась на каблуках, но Ева успела поймать ее за локоть.

– Я не хочу, чтобы вы уходили. Я извиняюсь за то, что вторглась в вашу личную жизнь. Надеюсь, это не испортит вам вечера. Простите меня.

И все-таки она никак не могла успокоиться и все еще сотрясалась от непонятной обиды, когда наткну­лась на Миру.

– Я не хочу уводить вас с вечеринки, но прошу не­сколько минут, в частном порядке.

– Конечно. – Озабоченная ее официальным тоном и бледностью, Мира отошла с ней. – Что случилось, Ева?

– Это действительно частный вопрос. – Ева при­казала себе отбросить все личные чувства. – Мы мо­жем поговорить в библиотеке.

– О! – воскликнула Мира, всплеснув руками, ког­да они вошли в библиотеку. – Какая прекрасная ком­ната! Это же настоящее сокровище! Увы, теперь не мно­гие люди ценят ощущение и запах настоящих книг. А ведь какое удовольствие – сесть в кресло с теплой книгой в руках, вместо того чтобы сидеть за холодным, бездушным компьютером.

– Рорк влюблен в книги, – бросила Ева, закрывая дверь. – Я хотела поговорить с вами по поводу теста Руди. Могу я задать несколько вопросов?

– Полагаю, что да. – Мира несколько удивилась, не сразу отойдя от восхищения библиотекой, и уселась в кресло, обитое мягкой кожей, тщательно расправив юбку своего розового коктейльного платья. – Он не ваш убийца, Ева. Более того, он вовсе не чудовище, каким вы его представляете.

– Это не имеет ни малейшего отношения к тому, что я хотела бы узнать.

– А по-моему, имеет. Его отношения с сестрой ра­нят вас на глубоком личном уровне. Ева, она не такая сильная, как вы, но все-таки не беззащитный ребенок. Насколько я понимаю, у него есть способы контроли­ровать ее, но он ее не принуждает.

– Он ее использует!

– Да, а она – его. Это взаимно. Я согласна, что он слишком увлечен всем, что касается Пайпер. Он сексу­ально недоразвит. И главная причина, которая исклю­чает его из вашего списка, Ева, это то, что он – импо­тент со всеми, кроме своей сестры.

– Его шантажировали – и шантажист мертв. Кли­ент ухаживал за его сестрой – и этот клиент тоже мертв.

– Да, признаю, и именно поэтому я была готова найти в нем способность совершить эти убийства. Но я ее не нашла. У него есть некоторый потенциал физи­ческого насилия – когда он возбужден, когда в опас­ности. Но это лишь вспышки, мгновения. Не в его на­туре планировать и тщательно организовывать преступ­ления, подобные которым вы сейчас расследуете.