Чистое небо (СИ) - Евгений Шпунт

Йен снял с пояса флягу, отпил немного, и протянул ее Мартину. Тот благодарно кивнул.

Так они простояли до темноты, переговаривались и глазея на прохожих. Йена еще несколько раз спрашивали об остановившемся в «Журавле» рыцаре, потом спросили и Мартина, а когда любопытствующие ушли своей дорогой, он увидел, что все это время за ним наблюдал, спешившись и уперев руки в бока, сэр Уилмот.

— По шее бы тебе съездить, — задумчиво сказал рыцарь. Его слегка шатало — наверное, по дороге нашел заведение, где пиво было достаточно крепким. — Ты чего людям плетешь? Сказал бы уже как есть, а то выдумываешь всякую…

— Что же я сказал не так, сэр? — спросил Мартин.

— Ну вот, что в бою это случилось. В каком, небо грозовое, бою? Охота и охота…

— Но ведь пес дрался, сэр? Он не дал бы кабану убить себя просто так?

Рыцарь крякнул.

— Ну а это… что его милость друга лишился?

— Вы ведь сами сказали, что это был его любимец. — возразил Мартин. Сэр Уилмот задумался.

— Что-то я туго соображаю. А с чего ты взял, что старый барон хотел на себя руки наложить?

— Может быть, и не хотел, — признал он. — Но ведь его об этом уже не спросить, сэр, не так ли?

Сэр Уилмот молча глядел на Мартина, потом хлопнул себя по колену.

— А ты ведь прав, паршивец. И звучит твоя история лучше, как ни крути… Знаешь, что? Теперь, если спросят, сам стану так рассказывать. Ладно, хватит тебе стену подпирать. Отведи Осень на задний двор и сходи, возьми себе поесть чего-нибудь. И на боковую. Завтра тот еще денек будет…

Беломостский турнир

По зеленому лугу, который раскинулся сразу за Беломостом, гулял ветер. Он пробегал рябью по сверкающей солнечными зайчиками реке, шелестел в кронах деревьев, норовил оторвать и унести ленты с высоких шляп женщин и хорошеньких девиц. Ветер подхватывал и разносил по всему лугу звуки ярмарки — крики, смех, ругань, купцы наперебой расхваливают свой товар, поют и играют менестрели, ревут, мычат и блеют животные.

— По сторонам не зевай, — ворчал сэр Уилмот, пока они с Мартином пробирались сквозь толпу. Рыцарь вел лошадь под уздцы, чтобы не утомлять ее перед схваткой. — Попадешься кому-нибудь под ноги — затопчут и не заметят. И чего они все орут так, небо грозовое…

Перед тем, как покинуть таверну, он сунул голову в бочку с холодной водой, но как видно, это помогло не до конца. Сэр Уилмот хмурился и старался не глядеть по сторонам. Мартин, наоборот, вертел головой так, что даже шея стала ныть. Он-то считал, что видел столпотворение вчера на улицах Беломоста! Сколько людей! Сколько ярких цветов! Сколько голосов! Он различил несколько диалектов Золотой речи, общего языка, на котором говорили вземлях бывшей державы короля Ройса, резкий раскатистый говор убрийцев с северо-западных гор, еще какой-то, шипящий и мягкий, от которого на ум приходили притаившиеся в траве черные блестящие змеи.

Они прошли мимо палаток, рядом с которыми разложили свой товар гончары, сапожники, мастера по дереву; с другой стороны жарили колбаски, предлагали лепешки с медом и прочую снедь, Мартин, кажется, увидел вчерашнего купца — тот, уперев руки в бока, покрикивал на своих подручных, которые сгружали с телеги бочонки с вином. В уши снова ударила музыка — дудки, барабаны и еще какие-то инструменты, которых мальчик раньше ее слышал. Гибкие люди с разрисованными лицами и в ярких красно-желтых костюмах и колпаках с бубенцами прыгали, выгибались, складывались чуть ли не вдвое и при этом успевали подбрасывать и ловить тряпичные мячики; рядом переминался и приплясывал огромный черный медведь на цепи.

Над морем людей плескались флаги на высоких шестах — башня и звезды баронов Тиреннов и королевские солнце и меч, желтые на сине-белом поле. Потом запели трубы; следуя за звуком, они вышли на дальний конец луга, к ристалищу, обнесенному деревянной оградой. Здесь уже толпились зрители из простолюдинов, и их количество быстро росло. Деревянный помост напротив был задрапирован красно-белым, и места на нем пока пустовали кроме одного-двух, занятых важного вида людьми в богатой одежде. На невысоком холме на другой стороне ристалища, за оградой, красовались шатры — белый с желтым, светло-зеленый, черный в синюю полоску… Мартин даже зажмурился, так зарябило в глазах от ярких цветов.

— Зря я, похоже, на баронские турниры напраслину возводил, — сказал сэр Уилмот. — Компания съехалась знатная. Вон видишь зеленый шатер? Не светлый, темно-зеленый. Дуан Слейт, Рыцарь Чаши. Один из трех сильнейших бойцов Эйрии. Мое счастье, что он сегодня драться не будет…

— Почему нет, сэр? — удивился Мартин. — Он нездоров?

Рыцарь ухмыльнулся.

— Здоровее нас обоих вместе взятых. Я слыхал, он записался на завтрашние бои на выбывание. Четыре пары сходятся, выигравшие схватку сражаются между собой и так дальше, пока не останется один победитель. А сегодня потешные бои оруженосцев и общая свалка. Одиннадцать рыцарей с одной стороны, столько же с другой. Когда начнется, ты за мной следи. Если увидишь, что я с коня навернулся и не поднимаюсь, стрелой лети на поле, хватай меня и тащи к лекарям в палатку. И сам постарайся под копыта не попасть. Я попробую, конечно, до конца боя продержаться, но тут уж как…

— Может, вам тогда тоже стоило выступить завтра? — осторожно спросил Мартин. — Против одного все-таки легче, чем против нескольких одновременно.

— А ты сам подумай. Зачем я вообще на турнир поехал?

— Вам нужны деньги на приданое для леди Боннибель.

— Ну вот. В общей свалке мне всего-то и нужно, что одного соперника победить, а потом как-нибудь до конца боя продержаться и не попасть никому под горячую руку. Рискованно, конечно, но все лучше, чем лезть на рожон в боях на выбывание. Выбью я, допустим, первого противника из седла, придется со следующим драться, а если он меня по ристалищу не размажет, то еще с одним. А я себя знаю, такой подвиг мне не потянуть. Тем более, если против меня Рыцарь Чаши выйдет. Соображаешь?

Мартин только и успел, что помочь сэру Уилмоту облачиться в кольчугу, подать ему шлем и затянуть шнуровку кожаных наручей, когда со стороны ристалища снова раздались трубы.

— Его милость, наверное, уже место в ложе занял, — заметил тот. — Скоро начинать будут.

Мартин огляделся. Рыцари, которые собрались в роще у подножия холма, довольно мирно переговаривались друг с другом, пока вокруг них суетились оруженосцы и