У березки я заплакал - Леонид Красников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Услышанное от Андрея Петровича отложилось в моем сознании, но до конца не удовлетворило моего любопытства. Я просто не мог сразу поверить в то, что долгие годы отрицал. Поэтому вслед за первым само собой явился второй вопрос:
– Скажите, пожалуйста, Андрей Петрович, как оценивать сверхъестественные способности прозорливости и силы воздействия на людей, например, Даниила Андреева в его «Розе Мира» и болгарской ясновидящей Ванги, учений дианетики и агни-йога? Ведь там о вере и религии, о совершаемых чудесах можно почерпнуть много недоступного обычному человеку! Эти люди или авторы учений открыли для человечества новые черты Бога, дали свое понимание веры и нереализованных талантов. Они зовут в будущее, которое захватывает, вызывает желание работать над собой, магически порабощает ум и волю. Или вот, например, во Владимире живет женщина, способная по ночам слышать голос из Космоса. Этот голос диктует ей тексты из прошлого, настоящего и будущего. Разве это не фантастика?! Почему вдруг Бог в одночасье наделил столько людей качествами, себе присущими. Зачем же тогда нам ходить в храмы, исповедоваться, причащаться, если Бога можно почувствовать гораздо быстрее, чем через православие?
Все это я выпалил Андрею Петровичу как бы на одном дыхании. Чудесные факты невероятным образом подействовали на мое восприятие жизни. Я был словно погружен в нескончаемый и сладостный сон, направо и налево с пафосом знакомил родственников и друзей с таинственным и невидимым миром, зовущим к чему-то светлому, радостному, но пока непонятному.
Когда я это говорил Андрею Петровичу, то ощущал свое превосходство перед ним. Думал, что мне одному из немногих удалось познакомиться со столь разнообразными и захватывающими направлениями божественной деятельности. Я также считал, что при серьезной работе над собой можно добиться такого же ощущения Бога в своей душе. И это – главное. А церковные обряды просто сродни чему-то языческому, идущему из далекого прошлого и зовущему человека назад, а не вперед – к небу, звездам, бесконечности. Я был почти уверен, что мой собеседник со всем этим не знаком и готов был рассказать ему подробней о своих познаниях Космического и божественного.
Андрей Петрович внимательно меня выслушал и, уставившись в одну точку, задумался. Затем вдруг резко поднялся, подошел к углу, где были расположены иконы, упал перед ними на колени и, перекрестившись, начал с надрывом в голосе произносить:
– Господи! Отец мой небесный, радость моя светлая! Прости, Христа ради, раба Твоего Леонида за столь тяжкие грехи, кипящие в его голове. Остуди его, вразуми его, приведи к истинной вере и покаянию, защити от всякого зла и злого умысла. Прости меня, грешного, что я молюсь за эту опутанную темными силами душу…
Андрей Петрович продолжал молиться. В глазах его вдруг появились слезы, которые он даже не пытался скрыть. На какое-то мгновение он застыл с опущенной на груди головой и только потом провел платком по мокрым глазам. Поведение его оказалось столь неожиданным, что я не мог вымолвить ни слова. Слезы на глазах Андрея Петровича вызывали к нему жалость – на мой взгляд, мужчина должен быть более сдержанным в проявлении своих чувств и эмоций. Но, с другой стороны, его молитвенное обращение к Богу о прощении моих грехов вызывало к Андрею Петровичу уважение. В одном я не сомневался: все, что он произносил, было искренним, идущим из глубины души. Но в чем я виноват перед ним, перед Богом?
Когда Андрей Петрович успокоился, он поближе подвинул стул, присел на него, и, глядя прямо мне в глаза, заговорил. При этом он стал обращаться ко мне на «ты» словно к близкому человеку.
– Горько становится, когда я вижу заблудившихся в трех соснах людей. Коммунистическая идеология, царившая долгие десятилетия, буквально поглотила собой все, что испокон веков было светлого и чистого в русской душе. Атеизм пронесся над страной как черный ворон, посеяв в сознании людей настоящий чертополох сорняков от истинной веры. В твоей голове, Леонид, как и у большинства подобных тебе, воспитанных на идеях лучезарного будущего, произошло элементарное затормаживание мысли. Ныне же эта мысль обрела неожиданную свободу. И ей захотелось просто погулять по запретным закоулкам. Но закоулки оказались грязными, и чтобы теперь очиститься от этой чернухи, надо приложить определенное старание. Провести же чистку лучше с посторонней помощью, потому что одному не управиться. Попробую помочь тебе приплыть к родному берегу, который ты из-за сильного тумана в голове еще никогда не видел.
Последние слова, произнесенные Андреем Петровичем, были мне более понятны, чем то, что он сказал в молитвенном обращении к Богу. В них, действительно, была доля правды. И все равно я не мог сообразить, в чем же заключались мои заблуждения в поисках истины.
Тем временем речь Андрея Петровича становилась более четкой и уверенной, слова его с первого произношения зацепились за мое сознание, потому что они говорили мне о знакомом, но по-другому. Характерно, что Андрей Петрович не поучал меня, как любят это делать со студентами профессора. Он беседовал со мной, как равный с равным.
– Все, кто думают подобным образом, не учитывают одного важного обстоятельства. Они предали забвению наличие вокруг нас темных сил. Эти силы сопровождают людей с самого рождения. Если говорить образно, то с правой стороны от человека находится его добрый Ангел-Хранитель, а с левой – демоны, посланники от сатаны. И между ними идет борьба за нашу душу. Еще Достоевский писал, что «в мире сатана борется со Христом, а поле битвы – сердце человека». Если бы человек знал, как сильны и страшны действия сатаны! Преподобный Серафим Саровский говорил, что «если бы дозволил Господь, то сатана одним ногтем мог стереть с мира земли весь род человеческий».
Твои нынешние увлечения, Леонид, связаны с посланцами именно темных сатанинских сил, которые действуют тонко, со знанием дела, попадая в самый центр своей мишени – в душу, а то и сердце человека. Даниил Андреев откровенно признавал, что он не успевал записывать все то, что ему диктовалось, и поэтому рукописи носят стенографический характер. А посмотри, что проповедует его «Роза Мира». Призывая к объединению всех религий, от православия до иудаизма, в «интеррелигию», в некую мировую «церковь», он тем самым добивается, подобно мировому правительству, контроля над всеми народами. Но эти идеи и идейки идут
