Претендент - Конторович Александр

– Что ж… – спускаясь по ступеням дворцовой лестницы, произнёс граф Дел. – Ваша тактика принесла результат! Смею выразить вам своё уважение!

– Теперь посмотрим, что расскажет этот самый тан…

– Бывший тан – вы ведь именно это хотели сказать?

– Вы правы, Ваша Светлость… Как всегда.

2

Слишком уж часто в последнее время стало мелькать это имя – герцогиня Санром. Никогда не верил в совпадения, а в случае с герцогиней – и подавно. Почему? Да все просто – имя Эсте Санром предпочитали вовсе не упоминать, поскольку находилась герцогиня если и не в опале у Его Величества то, как минимум – в немилости. Ну и с чего бы вдруг вопросы и разговоры все чаще стали крутиться вокруг строптивой и таинственной владелицы чуть ли не единственного в государстве Зеркала – чудодейственного доспеха, защищающего своего хозяина (в данном случае – хозяйку) от губительной силы магии?

Поразмыслив над этим на досуге, я решил собрать сведения для дальнейшего планирования своей деятельности. В поисках информации пришлось прибегать к помощи посторонних лиц – ни паспортных столов, ни справочного бюро в государстве пока не наблюдалось. И самыми надежными и достоверными источниками в Этерне всегда заслуженно считались представители духовенства.

К ним-то я и направился.

Повод для визита у меня нашелся легко. Увесистый мешочек золотых монет, которые я решил «пожертвовать» на строительство госпиталя, гостеприимно открыл мне двери к настоятелю монастыря святого Тилля.

Накануне своего визита я отправил посыльного в монастырь, чтобы испросить аудиенцию, надеясь, что цель моего визита сделает отца настоятеля более сговорчивым. Монахи в принципе всегда были достаточно закрытыми от светского мира, но в денежных вопросах соображали резво и никогда не упускали возможности обзавестись дополнительными спонсорами. Причём их не особо интересовали взаимоотношения жертвователей с официальными властями. Пожертвования в монастыри делали даже отпетые разбойники – и монахи не брезговали и ими.

Расчет оказался верным, и отправленный мной мальчишка прибежал с доброй вестью: мешочек и меня ожидали завтра в монастыре.

Отец Кевак дружелюбно приветствовал меня в своем кабинете, больше похожем на библиотеку, чем монастырскую келью. Окинув беглым взглядом высоченные полки, полные свитков, пожелтевших листов пергамента и уставленные книгами в потемневших кожаных переплетах, я с уважением покивал головой и изобразил всем лицом максимальное почтение к хозяину кабинета.

– Отец Кевак, благодарю, что нашли время для моей скромной персоны, – как смог смиренно произнес я.

– Рад приветствовать Вас, Мастер, – скрестив руки на груди, ответствовал настоятель. – Ваш посыльный вчера обрадовал нас доброй вестью, – сходу пошел в разведку монах.

«Правильный мужик, – ухмыльнулся я про себя, – не откладывает важные вопросы напоследок. Я бы, пожалуй, также поступал – а то вдруг клиент передумает? Уж лучше сразу все расставить по своим местам».

– Да, святой отец, – я скромно потупил глаза, – давно я к вам не захаживал. Вот, решил внести свой вклад в ваше благое дело. Раз уж не имею возможности помочь чем-то иным…

«Хороша бы была «помощь» от того, кого считают мастером «мокрых дел»! Даже, как-то и представить себе такое не могу».

Я похлопал себя по поясу, где был надежно закреплен кожаный кошель с монетами. Но деньги отдавать не спешил. Я ведь тоже не идиот – золотые на меня с неба не падают. Любой «вклад» чего-то должен стоить. В моем случае – информации.

Настоятель сверкнул глазами в сторону вожделенного кошелька, затем вздохнул, поняв, что посетитель не является восторженным религиозным фанатиком, желающим купить себе щедрым подношением место в небесный пантеон, а пришел за конкретным делом.

– Прошу, – пригласил он меня к столу, – присаживайтесь, Мастер.

– С удовольствием, отец Кевак, – коротко кивнул я.

– Вас давно не было в нашей обители, – забросил удочку монах. – Вы уезжали по делам из Этерны?

«Как будто он не знает, что я все время был тут. Ну, да ладно, будем считать, что эта фраза – просто мостик для того, чтобы начать беседу».

– Частенько приходилось отлучаться, – согласился я, – времена нынче … неспокойные. Да и дела хочу расширять, – добавил я, глядя в упор на священника.

– В каких местах? – тут же подобрал он эстафету.

– М-м-м… подумываю насчет Кесоны. Что скажете, святой отец?

В кабинете священника повисла небольшая пауза. Отец Кевак задумчиво смотрел в узкое окно на стене напротив. Он не торопился с ответом, потому что хорошо понимал, что каждое неосторожное слово может принести неприятности как ему лично, так и монастырю, в котором он служит.

Я (чисто случайно, разумеется!) задел за пояс, на котором заманчиво висел тяжеленький кошелек. Данный жест привел священника в чувство, он ожил и перевел свой взгляд на меня.

– Я бы на вашем месте выбрал другую провинцию для ведения дел, – осторожно посоветовал монах. – Кесона – не самое лучшее место для расширения деятельности.

– Почему же?

– Видите ли, Мастер… Вы тут человек новый, не хочу поставить Вам это в упрек… но, – отец Кевак немного замялся, – политические силы провинции находятся сейчас не в самом выгодном положении. Кесонская знать традиционно поддерживает герцогство Санром, а оно сейчас не в фаворе, скажем так. Ну, и как следствие, торговля и ремесла тоже испытывают определенные трудности. А оно Вам надо?

– Как сказать, – задумчиво проговорил я. – Иногда в мутной воде можно поймать неплохую рыбку. Да и не собираюсь я лезть в политические дрязги. Мне бы свою деньгу заработать, а что там у этой герцогини с властью – меня не касается. Говорят, Кесона – самая богатая после Этерны провинция. Это так?

– Так-то оно так… – вздохнул монах, – но уж больно герцогиня ведет себя вызывающе. Не думаю, что так может долго продолжаться. Не ровен час – полетят горячие головы…

– Я слышал, что герцогиня носит Зеркало. Это правда?

– Истинно, – кивнул головой отец Кевак. – Я лично это видел. Лишь единицы в государстве могут себе позволить такую защиту, и это, как вы понимаете, лишний повод для раздражения там, – палец священника поднялся вверх.

– Зачем герцогине Зеркало? За нее разве некому заступиться? – мне изо всех сил надо было разговорить священника.

– Как я уже упоминал, у Эсте Санром напряженные отношения с властью. Ее муж погиб при странных обстоятельствах накануне поединка с Его Величеством, герцогиня, будучи беременной сыном, спешно покинула столицу, и с тех пор ни разу не появлялась при дворе. Она родила наследника, но ходят слухи, что и на него тоже совершались покушения. По крайней мере, уже несколько лет Джено Санрома никто не видел. Говорят, он серьезно болен и не способен управлять герцогством – все дела ведет его мать, герцогиня Санром.

– А что собой представляет сама герцогиня, отец Кевак? Неужто женщина может справиться с целым герцогством?

– Скажу по совести, Эсте Санром утрет нос в государственных делах не только любому из ныне здравствующих государственных мужей, но и, пожалуй, многим военным начальникам в нашей армии.

– Хм, – усмехнулся я.

– Напрасно, Мастер, – покачал головой монах. – Вы знаете историю рода Санром?

Я отрицательно покачал головой. Конечно, не знаю – я же за этим и пришел в монастырь, чтобы узнать побольше о герцогине.

Эсте Санром, единственной дочери герцога Фаррета из древней семьи Ланкаров и вдове герцога Палу Санрома принадлежали, пожалуй, самые процветающие земли в государстве – герцогство Санром. Своим богатством владения были обязаны не только выгодному географическому положению – море, леса и плодородные земли, но и грамотному управлению. А так же в герцогстве имелись крепкие военные традиции, и Санромы издавна поставляли стране услуги лучших лучников, мечников и военных магов, а также знаменитых кесонских рысаков.

Процветающие подданные – это, безусловно, постоянный источник зависти для главы любого государства, и Его Величество не был исключением из этого правила. Со стороны Этерны постоянно чувствовалось недовольство, которое выражалось необоснованным повышением налогов. Но в ответ на каждый налоговый выпад герцогство аккуратно реагировало повышением цен на лошадей и услуги своей армии, в которой постоянно нуждалось государство. Само собой, каждый раз для повышения находились «веские» поводы. Таким образом и соблюдался финансовый паритет.